– Вот-вот… Брат часто рассказывал о тебе с гордостью. Мол, поскольку у вашего магазина особые связи с «Маннэн сюдзо», всегда можно достать редкое сакэ. – Камио-сэнсэй вам это рассказывал? – удивился Харагути, и лицо его приняло задумчивое выражение. Возможно, он подумал, что его любимого учителя больше нет и что он сам обнаружил его тело. Но Маё в душе была удивлена еще больше. Действительно, «Маннэн сюдзо» была единственным производителем сакэ в этих местах, но Такэси никак не мог слышать от брата о Харагути. Он сам только сравнительно недавно узнал, что его семье принадлежит магазин сакэ. А ведь перед выходом из гостиницы Такэси все время вертел в руках смартфон. Наверное, искал в интернете «Магазин Харагути». – Тогда, наверное, «Кагами хомарэ» попробуете? – спросил хозяин. – На твое усмотрение. Если хочешь порекомендовать что-то другое – не возражаю. – Понятно. А ты, Камио, что будешь? – спросил Харагути у Маё, которая все еще продолжала стоять. – Я пока воздержусь. – В чем дело, почему не пьешь? Это же винная лавка, – прицепился к ней Такэси. – Это я знаю, но мы сюда не пить пришли. – С этими словами она села рядом с ним. – Ну тогда закажи что-нибудь прохладительное. Хотя здесь только один стол и простые стулья, это прекрасное место для приема гостей. Я, к примеру, в свой бар не пускал бы людей, которые ничего не заказывают и только болтают. – Ничего, не принимайте близко к сердцу, – Харагути суетливо махнул рукой. – Многие заходят просто поболтать и ничего не покупают. Подождите минутку. – С этими словами он отошел. Проводив Харагути взглядом, Маё обернулась к Такэси. – Любишь ты приврать, – сказала она тихо. – Ты о чем? – Не увиливай. Я ни разу не видела, чтобы отец пил дома местное сакэ. К тому же называешь какие-то редкие марки… Несешь что попало. А если проколешься? – Это просто прием для установления доверия. К тому же брата больше нет. Прокол не грозит. Если хозяин заметит неувязку, можно легко отговориться, что перепутал, – сказал Такэси с ясным лицом. – Так небрежно себя вести… Харагути вернулся с подносом в руках. На подносе стояли небольшая бутылка и стакан. Поставив стакан перед Такэси, Харагути налил, произнеся: «Прошу вас». Такэси с серьезным видом взял стакан. Поднеся его к носу, изобразил, что наслаждается ароматом, потом отхлебнул немного и, словно стараясь распробовать, медленно выпил. – Да, отлично. – Рад, что вам понравилось, – сказал Харагути с облегчением. – Сладости в меру, сбалансировано, послевкусие легкое, свежее. Сакэ, которое хочется не цедить понемногу, а пить большими глотками. – Это тоже «Кагами хомарэ», но количество спирта, который добавляют после вызревания, слегка изменено. Ограниченная оригинальная партия, она будет представлена в нашем магазине. – Ясно. Вкус действительно чуть отличается. – Оно рассчитано главным образом на молодежь. Название пока не придумали. Разработку стратегии продаж «Маннэн сюдзо» полностью доверяет мне. Харагути показал этикетку. На белой бумаге невзрачным шрифтом было напечатано только: «Кагами хомарэ. Оригинальное, специальное, хондзёдзо»[10]. – Ничего, что я выпил такую редкость? – Конечно. Это сакэ для людей, которые в нем разбираются. – Спасибо. Их разговор раздражал Маё. Сейчас не тот случай, чтобы беспечно рассуждать о выпивке. – Харагути, – вставила она, – хотелось бы подробно узнать, как ты нашел тело. – Хорошо, спрашивайте, что хотите. – Накануне ты вроде бы пытался дозвониться отцу… – Да, по поводу встречи выпускников. – Насчет чего именно? – Ничего особенно важного. Камио-сэнсэй сам звонил мне накануне. Речь шла о том, что он собирался купить сакэ для предстоящей встречи, и хотел посоветоваться, что выбрать. Я подумал – и в воскресенье попытался с ним связаться; несколько раз звонил, но не дозвонился. Меня это обеспокоило, и в понедельник утром, развезя товар заказчикам, я решил к нему заехать. – Понятно. Слушая рассказ Харагути, Маё подумала, что это очень похоже на ее отца. После долгого перерыва предстояла встреча с учениками, и он хотел быть на ней не просто одним из приглашенных, а приготовить и от себя какое-то угощение. Эйити любил покрасоваться. – Уже перед домом я позвонил ему еще раз, но снова не дозвонился. На сигнал домофона он тоже не ответил. Тогда я решился потянуть ручку двери – она оказалась незаперта. Я позвал его, потом начал беспокоиться – может быть, он упал и лежит где-нибудь в комнате. Пошел на задний двор. И вот… – Понятно, достаточно, спасибо. – Маё жестом остановила Харагути, которому явно с трудом давался рассказ, как он обнаружил труп. – После того как рассказал об этом полиции, я не знал, кому сообщить, и позвонил Хомме. Помню, что она была близка с тобой. – Да, Момоко мне сказала, что ты звонил. – Прости, – стал извиняться Харагути. – Если бы в воскресенье вместо звонков по телефону я побыстрее приехал к нему, этого могло не случиться. – Не думай так. К тому же было установлено, что его убили в субботу вечером. – В субботу. – Лицо Харагути напряглось. – И все-таки убийство… – Если верить полиции… – Эх… – слабым голосом отреагировал Харагути. Не участвовавший в этом разговоре Такэси поднял стакан на уровень глаз. – Действительно отличное сакэ. Маё досадливо щелкнула языком – опять он о своем сакэ. Не обращая внимания на выражение ее лица, дядя повернулся к Харагути, как будто о чем-то вспомнив. – Получается, что именно об этом сакэ брат мне рассказывал. – Да? – спросил Харагути с сомнением. – Как так? – Он, помнится, говорил, будто его бывший ученик советовался с ним по поводу нового сорта сакэ. Возможно, он как раз тебя и имел в виду. – Мои разговоры с сэнсэем… – Точно, он жаловался, что от него хотели трудного совета. Так на чем мы остановились? – Такэси поставил стакан и приложил указательный палец ко лбу, как бы стараясь что-то вспомнить. Маё была в нерешительности. Похоже, этот рассказ – тоже выдумка. Такэси в последнее время не встречался с Эйити, да и по телефону не разговаривал. И с чего он вдруг стал все это говорить, было совершенно непонятно. – Сэнсэй говорил что-нибудь об этом сакэ? – Харагути прикоснулся к бутылке. – Не столько о сакэ, сколько о тебе. Говорил, что тебе нелегко приходится… А, вспомнил! Брат говорил, что бывшему ученику нелегко приходится с продвижением нового сорта сакэ и что он хочет ему как-нибудь помочь. Узнав об обстоятельствах, я тоже подумал, что здесь трудно что-то советовать. Что ни говори, брат был не просто учителем. Все его выпускники считали, что они многим ему обязаны. – Вы о таких подробностях знаете… – Только в общих чертах. Да, как его… продвигать новый товар – действительно тяжелое дело. По крайней мере, на все нужны деньги. – Само собой. Конечно, деньги нужны, но… – Это всем и так понятно, без объяснений. Деньги-то нужны… Но есть кое-что поважнее денег. Вот от чего голова болит, когда занимаешься бизнесом. – Такэси резко повернулся к Маё. – Как ты думаешь, что важнее денег, если пытаешься продвигать новый товар? – Ты меня спрашиваешь? – Подумай, что я имею в виду. – Что это может быть? Не знаю. – Маё покачала головой. – А если подумать немного? Было совершенно непонятно, зачем дядя начал этот разговор и куда это все приведет. – Харагути, объясни ей. – Реклама, – сказал тот.