– Реклама? Такэси щелкнул пальцами. – Да, реклама. Когда хочешь что-то продать, она важнее всего. Тем более когда речь идет о новом товаре. Но, Харагути, противник непрост. Он ни с того ни с сего не бросится к тебе в объятия. – Я тоже так думал, поэтому и попросил Камио-сэнсэя. – Ну вот… Только и брат не знал ответа, как поступить. Что ни говори, приходится иметь дело с такими людьми… Короче говоря, с ними трудно общаться, трудно найти подход. – Ну конечно. То есть сэнсэй с ними еще не говорил? – На тот момент, похоже, еще нет. Но потом обстоятельства могли измениться. А ты хотел это выяснить, и, наверное, попытался дозвониться брату в воскресенье. На вопрос Такэси Харагути насупился. – На самом деле так и было. – Как я и думал. – Но и то, что Камио-сэнсэй советовался со мной, какое сакэ купить для встречи выпускников, тоже правда. – Хорошо, поверю тебе. – Подождите, – вмешалась Маё в их разговор, – вы о чем говорите? Ничего не могу понять. – Так о рекламе этого сакэ, – Такэси указал подбородком на стоящую на столе бутылку. – Вот этого-то я и не понимаю. Что это значит? – Ну что поделаешь… Брат просил об этом не очень распространяться, – Такэси преувеличенно вздохнул. – Харагути, сможешь объяснить моей племяннице? Тот начал смущенно: – Я думал, как назвать этот сорт сакэ, и мне пришло в голову попросить разрешения использовать «Л.В.М.». Маё не стала скрывать своего удивления. – Использовать «Л.В.М.»? Каким образом? – Я придумал назвать его «Рэймондзи Адзума». Президент фирмы-производителя предложил сделать его покороче, просто «Рэймондзи», но такое название не привлечет внимания. А полное имя главного героя создаст особую атмосферу. «Оригинальное специальное сакэ хондзёдзо» – и украсить этикетку полноцветным изображением Адзумы в боевом костюме. Как тебе? Думаешь, это привлечет внимание? Маё пыталась представить себе этикетку, глядя на бутылку на столе. Японское сакэ и герой популярного фантастической манги – может быть, и неплохая идея… – По-моему, здорово. Но разве не понадобится разрешение автора? – В том-то и вопрос. Конечно, разрешение надо получить. И хорошо бы, чтобы Кугимия нарисовал новую картинку. – Думаешь, не согласится? – Что сказать… Тут у нас птичка высокого полета. – Харагути со вздохом посмотрел в сторону Такэси. – Что тебе ответили? – Тот свел брови – Я уже говорил, что противник трудный. Дело пойдет непросто. Что ни говори, приходится иметь дело с заносчивой женщиной. – С женщиной? Вы о ком? – Об авторе, разумеется. – Автор ведь наш Кугимия, – встряла Маё. – Женщина-то кто? Такэси вздохнул и покачал из стороны в сторону поднятым указательным пальцем. – Мы сейчас говорим не про Кугимию. Не догадываешься? Медленно соображаешь… Кто из твоих одноклассников сразу приходит на ум при словах «заносчивая женщина»? – И кто же? – Коконоэ, – вставил Харагути. – В школе у нее было прозвище Кокорика. – Кокорика? А, Ририка Коконоэ? – Ага, – ответил Харагути. Маё вспомнила прическу с хвостом на затылке и кошачьи глаза. Нагловатая манера выражаться и самоуверенность вполне соответствали прозвищу[11]. Она всегда была лидером. – Сообразила наконец, умница… – Такэси разочарованно покачал головой. – Она сейчас в «Хоцу» работает, – Хоригути назвал известную рекламную компанию из Токио, – и отвечает там за проект «Л.В.М.». Наверняка в компании учли, что Коконоэ училась в одном классе с Кугимией. Она изображает из себя его менеджера и требует, чтобы все переговоры по «Л.В.М.» велись только через нее. Знаешь, что Кугимия сейчас здесь? – Слышала от Момоко. Он обещал участвовать во встрече выпускников. – Точно. И Коконоэ приехала с ним. Потому поговорить с Кугимией один на один не выйдет. Кугимия во всем ее слушается, и, куда бы он ни шел, Коконоэ всегда рядом. Думаю, он в нее влюблен. Что-то с этим надо делать. – Вот как повернулось! – Маё, ты поняла? Из-за всего этого Харагути попросил моего брата быть посредником в переговорах. Верно, Харагути? – Именно так. С одним Кугимией я, наверное, договорился бы. Но вопрос в менеджере… – Ты говоришь, что она менеджер, но это ошибка. По словам брата, Коконоэ еще и художница. Она гордится тем, что создает произведение вместе с автором. Поэтому точнее сказать, что она считает себя художницей. – Ну, может быть, и так. Потому-то вы и сказали, что Коконоэ – художница… Мне это показалось странным. – Извини, что сразу не объяснил. – Ничего, – ответил Харагути и по очереди посмотрел на Такэси и Маё. – У меня к вам просьба. Пожалуйста, пока никому не говорите об этом. – Почему? – спросила Маё. – Это что, секретная стратегия продаж? Харагути горько усмехнулся: – К сожалению, причина совсем не такая красивая. Просто не хочу, чтобы думали, что я сбежал. – Сбежал? – Ты же знаешь про «Дом Л.В.М.»? – Если ты о том, что проект отменили, – знаю. – Именно об этом. Когда появился этот проект, весь городок здорово воодушевился. Это должно было стать замечательным городским предприятием. Все вертелось вокруг «Л.В.М.», люди стремились принять какое-то участие в расчете заработать. А из-за «короны» проект закрыли, и все развалилось. Но было немало и тех, кто не захотел с этим мириться. Поэтому активисты стали встречаться и обсуждать, нельзя ли сделать что-то своими силами. В центре всего оказались мы, одноклассники Кугимии, но особенно выделялся Касиваги. Он сейчас вице-президент строительной фирмы «Касиваги кэнсэцу». – Ты смотри! Маё, правда, не очень удивилась, этого вполне можно было ожидать. Отец ее одноклассника Кодая Касиваги был президентом этой влиятельной местной компании. – Так или иначе, подрядчиком на строительство «Дома Л.В.М.» была «Касиваги кэнсэцу», поэтому он здорово расстроился. К тому же, помнишь, он всегда любил разыгрывать босса с широкой душой. Мол, ради родного города сниму с себя последнюю рубашку… – Да, но ведь, раз это дело касается «Л.В.М.», надо договариваться с Кокорикой? – То-то и оно! Поэтому и Касиваги говорит, что хотя дело хлопотное, имеет смысл им заняться. Но я не могу себе позволить вовлечься в такое затяжное мероприятие. Если не определиться со стратегией продаж нового продукта в ближайшее время, я не смогу смотреть в глаза людям из «Маннэн сюдзо». Однако если Касиваги узнает, что я пытаюсь договориться с Кугимией и Коконоэ через Камио-сэнсэя, он сильно разозлится из-за такой самодеятельности. – Вполне возможно. Но ведь когда ты начнешь продавать новое сакэ, это все равно выйдет наружу. – Если это произойдет после того, как я получу права на название товара, мне будет все равно, что скажет Касиваги. Как-нибудь смогу отговориться. А вот если он влезет и помешает заключить контракт с Кугимией, будет действительно плохо. – Логично. Маё и не подозревала, какие планы строятся вокруг… – Ладно, пусть это останется тайной, – сказал Такэси, обращаясь к Харагути. – Значит, и полиции ты об этом не рассказывал? – Я подумал: а какой смысл рассказывать? – Ясно. Тогда и мы будем молчать. – Спасибо, вы очень меня обяжете. – Харагути склонил голову. Такэси допил оставшееся сакэ и поставил стакан. – Спасибо, отличное сакэ.