На перекрёстке они распрощались, завтра их ждал очередной рабочий день. Глава 14 Вернувшись в РОВД, капитан Кораблёв запросил дополнительную сводку на фамилию «Смирнов». Его ждали ещё шесть телефонов и адресов. На пятом ему повезло; он попал на «того» Смирнова. Ливий Сергеевич не стал запираться, и на вопрос капитана, он ли был на приёме у главврача Поиловой, ответил утвердительно. – Я к вам зайду через полчаса, – сказал капитан, довольный, что наконец нашёл нужного Смирнова. Смирнов встретил сотрудника милиции не очень любезно. – Надеюсь, вы ненадолго, я спешу, – буркнул он. – Я тоже занят, – сухо ответил Кораблёв, задерживать вас долго не собираюсь, моё дело вручить повестку. – Вручайте, – протянул руку Смирнов. – На завтра, – предупредил капитан. – Уж ясно, что не на сегодня. – Какое время вам удобнее? – С утра, с утра. – Тогда на девять. – Да, благодарю. Пробежав глазами по повестке. Смирнов кивнул и сделал неопределённое движение. – До свидания, – попрощался Кораблёв, направляясь к двери. – Всего доброго, – с облегчением выдохнул Смирнов. * * * Алла Михайловна Дергень с достоинством поднялась по не слишком цивильной лестнице подъезда, в котором жил Зубриков, и плотно утопила кнопку звонка. Внутри что-то затренькало, затрещало, и раздались шаркающие шаги. – Кто там? – поинтересовался хозяин квартиры. – Свои, – представилась Дергень. Зубриков отодвинул задвижку и с полунаигранным радушием пригласил гостью войти. Приняв внушительное, видавшее виды пальто, Зубриков, кряхтя, нагнулся, и вытащил из-под стоявшего рядом с вешалкой старинного кресла мягкие тапочки. Гостья с видом заштатной королевы сдала Зубрикову пальто, словно галантному гардеробщику и, плавно спикировала в кресло, элегантным движением слонихи обулась в поданные тапочки. – Прошу в гостиную! – сделал торжественный жест рукой Зубриков. Дергень слегка кивнула и покачиваясь, как каравелла на волнах, вплыла в комнату. – Чай, кофе? – предложил Зубриков. Алла Михайловна выбрала кофе. Сев друг напротив друга, они одновременно пригубили каждый из своей чашки и, обменявшись взглядами, улыбнулись. – Рассказывай, – весело предложил Зубриков. – Что рассказывать-то? – Как докатилась до жизни такой. – Да ну тебя. Лучше ты расскажи, как побывал у следователя. – За этим и пришла? А я уж решил, что ты разобралась в смерти Поиловой. – Слушай, ты, Ильф и Петров, будешь ёрничать – не узнаешь свежих новостей. – А они есть? – А как же. Но сначала ты давай про следователя. – Начинать? – Валяй. Прежде чем приступить к рассказу, Зубриков отпил ещё кофе, посмаковал ложечку сгущёнки, поёрзал в кресле, «поплевал» в потолок и, окончательно выведя Дергень из терпения, приступил к рассказу. – Интересно, – задумчиво проговорила Алла Михайловна, когда он закончил, – весьма интересно. Зубриков положил в рот ещё ложечку сгущёнки. – Какое у тебя мнение об этой Ялович? – спросила Дергень, делая очередной глоток кофе. – Неглупая женщина, но не очень приятная. Карьеристка и мещанка. Впрочем, определённо не мисс Марпл. – Даже так? Смотрю, ты мастер навешивать ярлыки, Пётр. – Ну мы же говорим откровенно. – Согласна. Как думаешь, она тебя подозревает? – Вряд ли. Во всяком случае, я этого не почувствовал. – Ну а что она вообще думает о деле? – Кто его знает. Ялович дама скрытная. Уверен только в одном: она предполагает, что это убийство. – А ты? – То же самое. – Но почему? – Видишь ли, когда я уходил, в кабинете оставался человек, совершенно не думавший об отправке в мир иной. Если я что-то понимаю в психологии, – добавил Пётр Петрович. – Понятно, – кивнула медсестра. – Ну ещё какие у тебя соображения? – Да вообще-то никаких, – замялся Зубриков. – Давай, выкладывай. – Скорее всего, ей подсыпали цианид в чайник, но есть кое-какие загвоздки. – Например? – Кто мог знать, что там будет чайник и что она будет пить чай? – Кто-то, кто бывал в кабинете раньше. – Возможно, ладно, пока оставим это. Сейчас мне важно придумать хоть какой-нибудь разумный мотив. – Но ты продолжаешь настаивать на убийстве? – Самоубийство кажется мне абсурдным. – Зверская логика. А что касается мотива, то он мог быть любым, мы же ничего не знаем. – Согласен, Алла.