* * * Ялович занималась текущими делами, когда в очередной раз зазвонил телефон. Тамара Викторовна устало вздохнула, дала зуммеру протрендеть три раза, успокоила лёгкое раздражение и неторопливо сняла трубку. – Следователь Ялович, – услышала она свой, лишённый всякой нервозности голос. – Здравствуйте, Тамара Викторовна, – раздалось в трубке. – Выслушайте меня, пожалуйста, не перебивая. Будьте сегодня в девять вечера в 45-й поликлинике на 4-м этаже у кабинета покойной Поиловой, вы конечно знаете, где это. – Кто говорит? – спросила Ялович. – Это неважно, Тамара Викторовна, обязательно сделайте так, как я вас прошу. Это важно для следствия. – Но… – До свидания, Тамара Викторовна. Ялович несколько растерянно взглянула на телефонную трубку, в которой уже звучали короткие гудки. «Как же я устала», – подумала Ялович, и вздохнув, вернулась к работе. * * * – Мы, кажется, знакомы? – обратился полный мужчина в крупных очках к стильно одетой даме лет сорока. Они вместе поднимались по ступенькам ко входу в 45-ю районную поликлинику. – Возможно, – подозрительно взглянула на него дама в дорогой меховой шубе. – Ну конечно знакомы, – уверенно продолжил мужчина. – Мы сидели в очереди к главврачу Поиловой в тот вечер, когда она умерла. – Вы правы, я вас помню, – ответила дама, и толкнула дверь, не дожидаясь, пока это сделает Воронцов. – Надо же, открыто, – раздался у них за спиной удивлённый женский голос. Через несколько секунд Вера Афанасьевна Белова поравнялась с Воронцовым и Башевич. – Вас тоже вызвали по телефону? – доброжелательно поинтересовалась она, снимая перчатки и расстёгивая пальто. Башевич смерила её взглядом и молча нажала кнопку лифта. – Лучше не спрашивайте, – отреагировал Юлий Александрович. Он огляделся вокруг, в вестибюле было пусто. Регистратура тоже была закрыта. Лифт опустился, и троица вошла в раскрывшиеся двери. Башевич уже нажала кнопку, когда сзади раздалось чьё-то «подождите». Но было поздно – лифт начал подниматься. На четвёртом этаже они вышли и медленно двинулись в сторону кабинета главврача. На банкетке в холле сидели двое: Зубриков и Дергень. – Наше вам, – приподнялся Пётр Петрович навстречу прибывшим. Снова раздалось пыхтенье лифта. На этот раз появились двое – Ливий Сергеевич Смирнов и Ольга Алексеевна Митченко. Они быстро подошли к собравшимся и неуверенно остановились. – Что, собственно, происходит? – нарушила паузу Митченко. Голос её звучал раздражённо. – Я думала, это вы нам объясните, – повернулась к ней Дергень. – Слушайте, Алла Михайловна, начала Митченко, но её прервало появление Крылова. Запыхавшийся, в расстёгнутой шубе, в съехавшей шапке, он появился на этаже. Было видно, что он поднимался по ступенькам, скорее всего бегом. – Куда вы так торопитесь? – спросила Башевич, – Что-нибудь случилось? – Мне сказали быть в девять, – торопливо заговорил Крылов. – Опаздывать не нужно, – согласился Зубриков. – но сейчас ещё без трёх минут, – взглянул он на часы. – Значит, я не опоздал, – удовлетворённо сказал Крылов. – Присаживайтесь, – предложила Дергень, пододвигаясь на банкетке. – Ничего, я постою, – машинально ответил Крылов. – Слушайте, – не выдержал Воронцов, – что происходит? Давайте начистоту. Вам всем позвонили, так? Велели прийти и принести деньги. Ну же, давайте, рассказывайте! – Воронцов почти визжал. – Успокойтесь, возьмите себя в руки, – неожиданно властным тоном заговорил Зубриков. Он поднялся и сжал палку в руке. – Давайте по порядку. Лично мне никто не звонил, но думаю, что остальным… – Мне позвонили, – твёрдо проговорил Смирнов. Он уже разделся и аккуратно складывал шарф. – Я думаю, пора прекратить этот фарс, – решительно заявила Митченко. – Лично я ухожу. – А зачем вы пришли? – вкрадчиво спросил Пётр Петрович. – Что вы сказали? – резко обернулась к нему зам главврача. – Он спросил, зачем вы пришли? – Дергень поднялась и встала рядом с Зубриковым. – Это не Ваше дело, – бросила Митченко. Она стояла в неосвещённом коридоре и её властные черты напомнили Зубрикову о ком-то или о чём-то. Однако уточнить свои воспоминания он не успел. Открывшийся лифт выпустил на этаж ещё одного человека. – А ты что здесь делаешь, Кирилл? – удивлённо и недовольно воскликнула Нина Анатольевна Башевич. – Я беспокоился за тебя, – поспешно проговорил Башевич. – Это было лишнее, – резко сказала Башевич. Она встала и сделала несколько шагов навстречу мужу. – Но, дорогая… – И я думаю, нам лучше уйти, – решительно перебила его жена. – Но как остальные, Нина… – Мне нет дела до остальных. – Ты как всегда права, дорогая, однако на этот раз лучше подождать. – Чего, Кирилл? – Я не знаю. – В таком случае… – Башевич не закончила фразу, так как в этот момент произошло нечто непредвиденное. Кирилл Львович, разговаривая с женой, опёрся на дверь кабинета Поиловой и видимо, нажал на ручку. Как бы то ни было, дверь резко распахнулась за ним и, он чуть не упал. Ему удалось устоять на ногах лишь благодаря тому, что он успел уцепиться за ручку двери. – Какой я неловкий, – пробормотал Башевич и хотел закрыть дверь, но в этот момент раздался женский крик. – Там, там, смотрите! – это кричала Белова. Дрожащим пальцем она указывала вглубь кабинета покойной Поиловой. Зубриков, стоявший рядом с ней, заметил, что лицо её побелело. Он выпустил палку и успел подхватить опускавшуюся вниз Веру Афанасьевну Белову. – Да помогите же мне кто-нибудь! – крикнул он. Крылов тут же подставил плечо, и вместе они усадили Белову на банкетку. – У кого-нибудь есть нашатырь? – спросила Дергень. Ответить ей никто не успел. В холле появился ещё один человек. – Что происходит? – строго спросила следователь Ялович. – Там, там, – заговорила Башевич. Не в силах продолжать, она указала пальцем вглубь кабинета. Настольная лампа была включена и её свет падал на лежавшее в кресле тело. Ялович, оттолкнув кого-то, бросилась вперёд. Из кресла на неё смотрело посиневшее лицо и выскочившие из орбит глаза медсестры Ирины Владимировны Разумовской. Глава 20 – Мертва, – медленно проговорила Ялович. Она выпрямилась и пустым взглядом обвела присутствующих, всё ещё машинально сжимая руку покойной.