Воронцов от кофе отказался. – Я пришёл к вам, – начал он, – потому что считаю своим долгом рассказать о причине моего вчерашнего появления в поликлинике. Вот Тамара Викторовна была там и меня видела, – и он сделал неопределённый жест рукой в сторону Ялович. Следователь слегка поморщилась. Её уже начинало раздражать многословие Воронцова. – Так вот, – продолжил он, – мне позвонил неизвестный и потребовал 600 долларов. Опять проклятый шантажист. А откуда у меня на всё деньги? Я их что, печатаю? Тёще дай, жене дай, внучке, так тут ещё и этот гад. На него я где напасусь? – Из Ваших слов следует понимать, что это был мужчина? – задал вопрос прокурор. – Разные они, разные, Олег Васильевич, вот, например, есть такой Смирнов, так он честный человек, сразу всё готов рассказать. Кстати, был он у вас? – Был, – подтвердил прокурор. – Вот видите, – чему-то обрадовался Воронцов, – Я был в нём уверен. – Ну а Башевич? – озвучила раздражающую её фамилию Ялович. – Ох уж эта Башевич, – отреагировал Воронцов, – запирается, юлит, может она и убила. – Вы думаете? – приподняла левую бровь Седельцева. – Ну а что, вполне могла. Да и супруг у неё под каблуком. Не понимаю, как так можно. – А при чём здесь супруг? – удивилась Ялович. – Да просто к слову пришёлся. – Ну что ж, Юлий Александрович, – подытожил прокурор, – большое спасибо, вы нам очень помогли. – Я-то да, а теперь вы мне помогите. – А мы-то чем можем, Юлий Александрович? – Подскажите, как избавиться от шантажиста. – Не платить, – пожала плечами Ялович. – Вам хорошо говорить, Тамара Викторовна, – взвился Воронцов, – вы мне уже это советовали. Вам бы книжку «Вредные советы» писать в соавторстве с Григорием Остером. – Не нервничайте так, – предложила ему Седельцева. – Как же не волноваться, а если дело дойдёт до моего начальника и он узнает о моих проблемах со здоровьем? – Хотите серьёзный совет? – спросила Седельцева. – Конечно, с удовольствием. – Бросьте вы эту нервную работу. – Да вы что, и вы туда же, а кто будет зарабатывать капусту? – Ну, дело ваше, – пожала плечами Седельцева и вновь взялась за кофе. Воронцов поднялся, но его остановила Ялович. – Скажите, Юлий Александрович, вы были примерно за час до убийства Разумовской? – Я, я… ну, шёл в поликлинику, – растерялся Воронцов. – А кто-нибудь может это подтвердить? – Ну, ну, не знаю, нет. Вы что же, меня подозреваете? – Я спрашиваю, а вы, пожалуйста, ответьте. – Я, я не помню, сейчас не соображу. – Тогда подумайте и позвоните, – сказала Ялович. – Вот номер. И никуда не уезжайте. Да, и попрошу вас записать, если не сложно, ваши показания. Закон не возбраняет, только ради бога, Юлий Александрович, без лишних эмоций. Воронцов кивнул и направился к выходу. Выглядел он растерянно. – До свидания, – доброжелательно попрощался с ним прокурор. Воронцов не ответил и молча покинул кабинет. – Ну и фрукт, – заметила Ялович, – протирая очки. – По-моему, вполне определённый психотип. – высказалась Седельцева. – Что ты о нём думаешь? – заинтересовался прокурор, – Он может быть убийцей? – Если только он Райкин или Никулин, – хихикнула Ялович. – Вы, как всегда, категоричны, Тамара, – не согласилась Лидия Валерьевна. – Ну уж… – начала Ялович, но в этот момент в дверь постучали. – Войдите, – пригласил прокурор. В кабинете появились капитан Кораблёв и незнакомая девушка лет 32–33. – А, Дмитрий Сергеевич, проходите, – приветствовал Седельцев. – Кто это с вами? – Это важный свидетель, – торжественно проговорил капитан. Вера Григорьевна Кольцова, подруга покойной Разумовской. Она общалась с ней незадолго до её смерти, и, надеюсь, сможет нам помочь. Глава 23 Небольшую паузу нарушил спокойный уверенный голос Лидии Валерьевны. – Очень приятно познакомиться, Вера Григорьевна, – доброжелательно произнесла она. – Садитесь, пожалуйста, – спохватилась Ялович. Она отставила кофе, пододвинула машинку и приготовилась вести протокол. Прокурор района поднялся с места и сказал жене: – Лида, я думаю, нам не стоит мешать Тамаре Викторовне вести допрос. Прогуляемся? – Не думаю, что мы мешаем, – возразила Седельцева. – К тому же это твой кабинет, Олег. – Вы разрешите нам присутствовать, Тамара? – спросила она у Ялович. – Конечно, – сдержанно ответила следователь, – и вы, капитан, оставайтесь, – предложила она Кораблёву. – Итак, вы Вера Григорьевна Кольцова, – медленно проговорила Ялович, листая паспорт пришедшей, – подруга убитой Ирины Разумовской. – Да, это я, – неуверенно проговорила девушка. Она впервые была в прокуратуре и явно чувствовала себя не в своей тарелке. – Не волнуйтесь, – заметив это, успокоительным тоном произнесла Ялович. – Я сейчас вас допрошу, только и всего. Но сначала хочу предупредить, что вы несёте ответственность за дачу ложных показаний. – Я поняла, спасибо, – кивнула Кольцова. – Хотите чаю или кофе? – неожиданно вмешалась в допрос Седельцева. – Честное слово, Тамара, вы могли бы быть погуманнее. – Лида, ты же мешаешь допросу, – попытался одёрнуть жену прокурор. – Так чаю или кофе? – не обращая на него внимания, повторила вопрос Седельцева. – Спасибо, – с благодарностью взглянула на неё Кольцова, – если можно, просто воды. – Конечно, – улыбнулась Седельцева и налила девушке из графина. – Продолжайте, Тамара, извините, что перебила.