– Для здоровья молодого человека вредно интересоваться серьезными вещами. Ему следует попадать в глупое положение то из-за одной, то из-за другой девушки. – Прошу вас, будьте серьезны, мистер Пайн. – Я абсолютно серьезен. Эта молодая леди… случайно, не она пила с вами чай вчера? Он заметил ее – ее серые фланелевые брюки, алый платок, завязанный вокруг груди, ярко-красные губы и то, что она предпочла чаю коктейль. – Вы ее видели? Ужасно! Совсем не из тех девушек, которые восхищали Бэзила прежде. – Вы нечасто давали ему возможность восхищаться девушками, а? – Я? – Ему слишком нравилось ваше общество. Плохо! Однако, смею сказать, у него это пройдет, если вы не будете торопить события. – Вы не понимаете. Он хочет жениться на этой девушке, Бетти Грегг, – они помолвлены. – Это зашло так далеко? – Да. Мистер Паркер Пайн, вы должны что-нибудь сделать. Вы должны избавить моего мальчика от этой катастрофической женитьбы! Она сломает всю его жизнь. – Никто не может сломать жизнь человека, кроме него самого. – Она сломает жизнь Бэзила, – убежденно заявила миссис Честер. – Меня беспокоит не Бэзил. – Вас же не девушка беспокоит? – Нет, меня беспокоите вы. Вы напрасно расточаете свое право по рождению. Миссис Честер смотрела на него, немного сбитая с толку. – Что такое годы жизни от двадцати до сорока лет? Они скованы и связаны личными отношениями и эмоциями. Так и должно быть. Такова жизнь. Но позднее наступает новый этап. Вы можете думать, наблюдать жизнь, открывать для себя что-то о других людях и правду о себе. Жизнь становится реальной. Вы видите ее в целом. Не только одну сцену – ту сцену, в которой играете вы, как актер. Ни один мужчина и ни одна женщина не становится самим или самой собой до того, как им исполнится сорок пять лет. Именно тогда индивидуальность получает свой шанс. – Я была поглощена Бэзилом, – сказала миссис Честер. – Он был для меня всем. – Так не должно было быть. Вот за это вы сейчас и расплачиваетесь. Люби́те его так сильно, как хотите, но помните: вы – Адела Честер, личность, а не только мать Бэзила. – Если Бэзил погубит свою жизнь, это разобьет мне сердце, – сказала мать Бэзила. Мистер Паркер Пайн посмотрел на тонкие черты ее лица, на печально опущенные уголки губ. Она почему-то казалась ему женщиной, достойной любви. Ему не хотелось, чтобы она страдала. – Посмотрим, что я смогу сделать, – сказал он. * * * Бэзил Честер с готовностью согласился с ним поговорить – и теперь горячо защищал свою точку зрения. – Это просто какой-то ад. Мама безнадежна, она полна предрассудков и очень ограниченна. Она бы поняла, какая Бетти чудесная, если б только позволила себе это увидеть. – А Бетти? Бэзил вздохнул. – Бетти тоже чертовски упряма! Если б она хоть чуть-чуть уступила и согласилась стать немного более старомодной, то есть хоть на день отказалась от помады, это могло бы все изменить. Она из кожи лезет вон, чтобы быть… ну современной, когда мама рядом. Мистер Паркер Пайн улыбнулся. – Бетти и мама – два самых милых человека на свете; мне казалось, что они понравятся друг другу и станут лучшими подругами. – Вам предстоит многому научиться, молодой человек, – заметил мистер Паркер Пайн. – Я бы хотел, чтобы вы повидались с Бетти и как следует поговорили с ней обо всем этом. Мистер Паркер Пайн с готовностью принял приглашение. * * * Бетти и ее сестра с мужем жили на маленькой, запущенной вилле немного в стороне от моря. Их жизнь отличалась освежающей простотой. Мебель в доме состояла из трех стульев, стола и кроватей. В стену был встроен буфет, где хранился только самый необходимый запас чашек и тарелок. Ханс был легко возбудимым молодым человеком с растрепанными русыми волосами, торчащими во все стороны над его головой. Он невероятно быстро говорил на очень странном английском языке и одновременно ходил взад и вперед по комнате. Стелла, его жена, была маленькой и светловолосой. У Бетти Грегг были рыжие волосы, веснушки и озорной взгляд. Мистер Паркер Пайн заметил, что сейчас она накрашена совсем не так сильно, как вчера в «Пино д’Оро». Бетти сделала ему коктейль и, подмигнув, спросила: – Вы знаете о большом скандале? Мистер Паркер Пайн кивнул. – И на чьей вы стороне, старина? Юных влюбленных или не одобряющей их дамы? – Можно задать вам вопрос? – Конечно. – Вы вели себя очень тактично в этой истории? – Вовсе нет, – откровенно ответила мисс Грегг. – Но старая кошка меня разозлила. – Она оглянулась, чтобы убедиться, что Бэзил ее не слышит. – Эта женщина меня бесит. Она держала Бэзила на коротком поводке все эти годы, а это заставляет мужчину выглядеть глупо. А Бэзил совсем не дурак, правда. И потом, она все время строит из себя «истинную леди». – Это не так уж плохо. Просто в настоящее время это «вышло из моды». Глаза Бетти Грегг вдруг лукаво блеснули. – Вы хотите сказать, это похоже на то, как относили на чердак чиппендейловские стулья в Викторианскую эпоху? А потом снова доставали их и говорили: «Разве они не чудесны?» – Что-то в этом роде. Бетти Грегг задумалась. – Возможно, вы правы. Скажу честно. Это Бэзил меня взбесил – он так беспокоился, какое впечатление я произведу на его мать… Это заставило меня прибегнуть к крайним мерам. Даже сейчас я думаю, что он может от меня отказаться, если его мать возьмется за него как следует. – Это очень возможно, – согласился мистер Паркер Пайн. – Если она будет действовать правильно. – И вы собираетесь подсказать ей этот правильный путь? Сама она не додумается, знаете ли. Она просто будет и дальше не одобрять меня, а это не поможет. Но если вы ей подскажете… Она прикусила губу и посмотрела на него откровенным взглядом голубых глаз. – Я о вас слышала, мистер Паркер Пайн. Говорят, вы разбираетесь в человеческой природе. Вы считаете, что у нас с Бэзилом может получиться… или нет? – Я хотел бы получить ответы на три вопроса. – Тест на совместимость?.. Хорошо, спрашивайте. – Вы спите с открытым окном или с закрытым? – С открытым. Люблю, когда много воздуха. – Вам с Бэзилом нравится одна и та же еда? – Да. – Вы любите ложиться спать поздно или рано? – На самом-то деле, скажу по секрету, рано. В половине одиннадцатого я уже зеваю и редко когда чувствую себя бодрой по утрам; но, конечно, не смею в этом признаться. – Вы очень хорошо подходите друг другу, – заявил мистер Паркер Пайн. – Довольно поверхностный тест. – Вовсе нет. Я знаю по крайней мере несколько браков, которые закончились крахом из-за того, что муж любил засидеться до полуночи, а жена засыпала в половине десятого, и наоборот.