– Похоже на то. – Мой брат не террорист. Какие там убийства, он и драться-то не умеет. – Когда ты в последний раз его видел? – Рано утром. По телику показывали новости про теракт. Мама спала. – И как он отреагировал? – Не знаю… Он выглядел встревоженным. Напуганным. А потом начал пить. – Мальчишка наклонился к Данте. – Он ничего не знал! Клянусь. Данте пристально посмотрел на парня и понял, что тот говорит правду. «Ну и дела», – подумал он. – Жди меня здесь. – А куда, по-вашему, я денусь? – грустно отозвался Марио. Данте присоединился к трем амиго, которые как раз заканчивали потрошить кухню. – Уже добыли признание? – с сарказмом спросил Эспозито. – А может, дымящийся баллончик? – Мне нужно поговорить с Коломбой. Вы знаете, как продвигаются ее дела? – Без изменений, – ответил Альберти. – Но нам пора двигать отсюда, – сказал Гварнери. – Уже звонили из участка. Мы должны вернуться. Нас тоже допросят о случившемся. – Прямо сейчас? – Мы постарались выгадать время. Но у нас максимум пара часов. «Ситуация продолжает усложняться», – подумал Данте, удалившись на балкон в ванной. На свежем воздухе ему полегчало, но он старался не смотреть вниз, чтобы не закружилась голова. Он позвонил Коломбе в «Снэпчат», и через пару секунд она взяла трубку. Коломба стояла на лестнице в спортзал: ей пришлось проводить туда Спинелли и криминалистов, чтобы объяснить им обстоятельства перестрелки. – Скажи, что у тебя есть новости. – Думаю, я нашел одного из двоих. У Коломбы перехватило дыхание. В глубине души она не верила, что Данте это удастся – уж точно не так быстро. – Ты уверен? – Я ведь тебе позвонил… – Кто он? – Муста Фауци, двадцать пять лет. Ни на психа, ни на фундаменталиста не похож. Проблемы с законом у него были, но незначительные. Изумленная Коломба поднялась в безалкогольный бар, перескакивая через ступеньки. – На моей памяти самые уважаемые люди творили ужасные вещи. – У Мусты нет никаких признаков одержимости. Он в нормальных отношениях с братом и матерью и, как большинство его сверстников, пьет и принимает наркотики. КоКа, что-то не сходится. На несколько секунд Коломба перестала слушать. – Вы что, вломились к нему домой? – упавшим голосом спросила она. – Да. – А меня не подумали предупредить? – Ты доверила мне эту работу, и я справляюсь с ней, как умею, – обиженно ответил Данте. Коломба вытерла вспотевший лоб: – Я поговорю с магистратом и попробую достать ордер на обыск. – Без доказательств? Ты сама сказала, что тебе никто не поверит. Коломба стиснула телефон с такой силой, что затрещал корпус. – Я думала, ты хотел свалить при первой же возможности. Что случилось? Внезапно развилось чувство гражданского долга? – спросила она и немедленно пожалела о своих словах. Ведь она сама к нему обратилась. – Прости. – Не извиняйся. Я понимаю, у тебя есть причины волноваться. Но прежде чем выбрасывать белый флаг, дай мне попробовать разобраться. – Начав допрашивать брата Мусты, Данте почувствовал, что внутри у него нарастает странное возбуждение. Это ощущение возникало у него всякий раз, когда загадка начинала распутываться на глазах. Он чувствовал, что в сумраке прячется что-то темное, пугающее и влекущее. – Через два часа твои люди должны предстать перед магистратом. Дай мне эти два часа. Ты бы потратила больше времени, пытаясь переубедить свое упрямое начальство. В этот момент по ступеням грузно поднялась Спинелли. – Госпожа Каселли, можем начинать? – спросила она. Коломба лихорадочно соображала. – О’кей. Но больше никаких рейдов и обысков без меня, ясно? Два часа, и закругляемся, – вполголоса сказала она и отключилась, не дав Данте попрощаться. Коломба последовала за Спинелли в безалкогольный бар, и они, прогнав двух оперативников, сели за столик. Данте с закрытыми глазами прислонился к перилам балкона и закурил очередную сигарету. «Два часа – не так уж много», – сказал себе он. Но если он прав насчет Мусты, двух часов им хватит за глаза. Как известно, мелкие рыбешки всегда попадают на сковородку. 5 Мусту предупредил ребенок – пятилетний сын соседей. Мальчик, возившийся с игрушечным пластиковым телефоном возле гаража, где Муста пристегнул мопед, пробормотал ему что-то вроде «дяденьки». – Что ты сказал, малявка? – спросил Муста, стараясь вернуться на планету Земля. От страха его котелок совсем перестал варить. – Тебя дяденьки ищут. Со дна желудка поднялась отдающая пивом изжога. – Какие дяденьки? – промямлил Муста. – Не знаю. У них штуки на животе. Мальчик описал мужчин, и Муста понял, что тот говорит о бронежилетах. – Они еще здесь? – Не знаю. – Никому не говори, что видел меня, – велел Муста и отправился туда же, откуда приехал, но уже пешком. На мопеде стояли номера, хотя он и был зарегистрирован на имя его матери. Он пробежал через двор, не сомневаясь, что конец его страданиям положит град пуль. Но этого не случилось, и он оказался на улице. Муста старался убедить себя, что мальчик все придумал, но в глубине души знал, что это правда. Он в розыске. Случилось самое худшее. «Allahumma inni ‘a’udhu bika mina lkhubthi wa lkhaba’ith. Аллах, убереги меня от скверны». Этой присказке научил его отец. В детстве Муста должен был произносить ее всякий раз, как заходил в общественный туалет, но теперь посчитал, что более подходящей молитвы и быть не может. Хотя было слишком поздно. Скверну он уже сотворил. Муста скрепя сердце выбросил мобильник и, надвинув на нос капюшон толстовки, пошел по улице, ведущей от многоквартирных домов в другой конец квартала. Он думал о своем отце, где бы сейчас ни находился этот ублюдок. Отец был непоколебимо убежден, что после смерти каждый получит воздаяние по делам своим. Мусте тоже хотелось верить в существование высшего существа, способного его спасти. Утром он даже попытался молиться, но его движения показались ему самому холодными и неискренними. Он был не похож на брата, который даже соблюдал Рамадан. Муста хотел получить прощение, но не верил, что это возможно. Он продолжал идти по самым безлюдным улицам, избегая взглядов прохожих, пока не оказался перед Динозаврами. Разумеется, динозавры были не настоящие – так Муста с друзьями называли необъятные скелеты двух брошенных недостроенных домов. Ночами ребята приводили туда своих девушек, чтобы немного потискаться, а то и потрахаться, если повезет. Недалеко от Динозавров жил Фарид. Его друг. Человек, который втянул его в этот кошмар. Он поселился в здании разорившегося магазина мебели для ванной после смерти его владельца и обставил свое логово скрипучим диваном из «ИКЕА», старым телевизором и магнитолой, которая вечно заедала диски.