Не так давно старое здание морга закрывали из соображений гигиены: некоторые трупы оставались невостребованными еще с девяностых, а многие тела лежали прямо в коридорах. С тех пор в покойницкой навели порядок, но атмосфера была по-прежнему угрюмой и гнетущей. Данте набрал на мобильнике номер, и через пару минут в дверях показалась одетая в несвежий белый халат Барт. – Великое светило! – воскликнул он. – Да уж конечно, – отозвалась Барт. – Какими судьбами? – Я приехал поговорить с тобой о парне, которого ты только что препарировала. Ну помнишь, ему еще голову отстрелили. – Понятия не имею, о чем ты. – Ты не умеешь врать. Поверь мне, это комплимент. Барт огляделась по сторонам: – Данте… Ты мне нравишься, но я не имею права раскрывать информацию о текущих расследованиях. Особенно об этом расследовании, в которое ты вовлечен. – А если я скажу, что виновника еще не поймали? – Я отвечу, что тебе стоит пообщаться со своим психиатром. Данте закатил глаза. День клонился к вечеру, и небо затягивали черные тучи. А может, у него просто разыгралось воображение. – Барт, у Коломбы неприятности, – сказал он. – И ты считаешь, что результаты аутопсии ей помогут? Каким образом? – Чем больше нам известно, тем лучше мы сможем подготовить ее защиту. Например, она была вынуждена действовать правильно… Данте стыдился прикрываться именем Коломбы, но знал, что Барт не останется равнодушной к ее благополучию. Роберта огляделась и вздохнула: – Заходи. – Не могу. Я слишком устал. Так оно и было. Столбик его термометра, сигнализирующий о выраженности симптомов фобий, приближался к семерке. В таком состоянии зайти в незнакомое здание Данте был не способен. – Но пройтись-то хотя бы можешь? – Это пожалуйста. – Подожди здесь. Я переоденусь и попрощаюсь с коллегами. Через десять минут Барт вышла из морга в джинсах и куртке, и они пошли в направлении базилики Сан-Лоренцо, площадь перед которой украшала колонна с бронзовой статуей святого. Они остановились на ступенях, и Данте предложил Барт сигарету, прикурив для обоих. – Приятно покурить в хорошей компании, – сказал он. – В последнее время можно подумать, что вокруг одни зожники[16]. – К твоему сведению, Сантини дымит как паровоз. – Он последний, с кем я хотел бы разделить свой порок. Барт изумленно посмотрела на него: – Он немного грубоват, но мне всегда казался отличным полицейским. Что ты имеешь против него? – В прошлом году он запер меня в туалете и угрожал убить. – Ясно… Ты написал заявление? – Нет. Но Коломба пнула его в лицо. Я вполне удовлетворен. Барт рассмеялась и тут же посерьезнела: – Как она? – Вся издергалась. – Она не заслужила такого отношения… – Барт со злостью бросила окурок в мусорный бак. – Мужчина, которого я препарировала, находился под действием наркотиков. Поэтому предсказать, как он себя поведет, было невозможно, и, какие бы меры ни приняла Коломба для его задержания, ее действия оправданны. – Каких наркотиков? – Проще сказать, какие он не принимал… Я нашла следы дронабинола, алкоголя, псилоцина и псилоцибина. Знаешь, что это? – Активные вещества галлюциногенных грибов. Он накачался наркотой перед тем, как обвязаться поясом смертника? Вот идиот! Данте заметил, что Барт кажется смущенной. – В чем дело? – Его кровь и метаболиты указывают на то, что он принял грибы за пару часов до смерти. – В какой форме? – Ну ты и педант. Я не знаю. – Прости? – Я не нашла следов в желудке. – Возможно, он покурил или сделал отвар… – сказал Данте. В юности он пробовал волшебные грибы и нашел их воздействие весьма любопытным. – Я бы обнаружила следы отвара. Их не было. Следы курева остались бы в гортани. Но там тоже ничего. – Кто-то накачал его наркотиками против воли. Барт закатила глаза. – Так я и знала. Ты меня обманул. – Она пристально посмотрела на него. – Плевать тебе на Коломбу. У тебя есть своя версия теракта. – Уверяю тебя, я здесь по обеим причинам. Барт покачала головой: – Я идиотка. Если ты растреплешь то, что я тебе рассказала, клянусь, я привяжу тебя к секционному столу и проведу вскрытие. – Да ладно тебе. Я никогда не раскрываю свои источники. – Я тебе не источник! – Теперь тебе нет смысла останавливаться. Следы анестетика? – Нет, – пробормотала Барт. – Повреждения, следы от инъекций? – На теле полно повреждений и ссадин, но следов уколов я не видела. У него был единственный огромный синяк под затылком. Травма была получена за несколько часов до смерти. – На высоте какого позвонка? – Эпистофея. – В традиционном карате есть несколько ударов в эту область, которые способны парализовать или убить противника. Шуто… Хайто… – Данте помахал руками в воздухе. Зрелище не произвело на Барт никакого впечатления. – С каких пор ты заделался экспертом по боевым искусствам? – Ни с каких, но я смотрю канал «Дискавери». – О’кей, тогда, возможно, на другом канале тебе могут объяснить, что такую гематому можно получить при падении, надорвав спину или во время занятий гимнастикой. – Барт, ты должна еще раз осмотреть тело. Зная, что искать, ты можешь обнаружить что-то, что раньше от тебя ускользнуло. – Ничего от меня не ускользнуло! – резко сказала она. – Мне платят потому, что от меня ничего не ускользает. Данте понял, что допустил еще одну ошибку. – Прости, прости, я неудачно выразился! – с напускной горячностью сказал он. – Но взгляни на него еще разок, пожалуйста. Может, сделаешь заборы с ран? Возможно, псилоцибин и псилоцин попали в кровь через них. – Не могу.