– Он иногда молится. – Где он? – Говорю же, не знаю. Он уехал на работу и еще не возвращался. – На работу он не ходил, умник. – Мне он ничего об этом не сказал. Эспозито выпрямился и подозвал Гварнери: – Помоги отнести его в ванную. Глаза парнишки расширились от ужаса. – Что вы хотите со мной сделать? – Искупаем тебя. Может, побелеешь. – Эспозито и Гварнери подхватили его под руки. Мальчишка попытался вырваться, но Эспозито двинул ему локтем под дых, и тот упал бы, если бы его не поймал Гварнери. – Вздумаешь брыкаться, только хуже будет, – сказал ему полицейский. Часть Данте советовала ему не вмешиваться. Если брат террориста отказывается сотрудничать, легкая трепка – самое малое, что может с ним случиться. Но то была лишь крошечная его часть. – Отпустите его, – сказал он. – Не волнуйтесь, это наша работа, – откликнулся Эспозито. – Я сказал, отпустите его. Я не шучу. Эспозито бросил мальчишку и подошел к Данте вплотную: – Этот урод узнает, что мы его навещали. Либо берем его сейчас, либо прости-прощай. Данте спрятал руки в карманах, чтобы скрыть дрожь. – Вы правы. Но ваши методы неприемлемы. – Если вам не нравятся наши методы, можете проваливать, откуда пришли. Поняв, что необходимо сменить тактику, Данте обратился напрямую к парню: – Господин Фауци… У меня есть очень толковый и въедливый адвокат. Я помогу вам составить заявление о жестоком обращении со стороны полиции. И буду свидетельствовать в вашу пользу. – Он уставился на полицейских; Гварнери и Альберти выглядели смущенными, а Эспозито пришел в ярость. – Трое против двоих – численное преимущество на вашей стороне. Но что-то подсказывает мне, что в суде победим мы, – сказал он. – Вы сумасшедший? – спросил Гварнери. – Вообще-то, да, но не сегодня. И я не собираюсь допускать издевательства и пытки водой. Если вам непонятно почему, то и объяснять бесполезно. – Может, он и прав… – нерешительно сказал Альберти. Эспозито толкнул его в грудь: – Тебя забыли спросить, пингвин. Ты и так меня уже достал сегодня. – Он шагнул еще ближе к Данте. – Госпожа Каселли вас очень уважает, Торре. Но если будете вставлять нам палки в колеса, ничем хорошим это для вас не закончится. – Ладно, Эспозито, не делай из мухи слона, – пробормотал Гварнери. Данте знаком показал ему, чтобы не вмешивался. Он не нуждался в защитниках. – Вы готовы меня убить, инспектор Эспозито? – Что за хрень вы несете? Данте снял с изуродованной руки перчатку, и Эспозито передернуло от отвращения. – Меня пытали на протяжении тринадцати лет жизни. Пытали холодом и жарой, голодом и жаждой. Меня калечили. Если хотите меня остановить, вам придется изобрести что-то похуже. Думаете, у вас получится? – Вы отдаете себе отчет, что, если этот кусок дерьма не найдется, всех собак спустят на нас? – спросил пристыженный Эспозито. – Да. Поэтому мне нужно провести десять минут с его братом. – Данте не был уверен, что продержится так долго. Как бы он ни старался удерживать взгляд на небе за открытым окном, в четырех стенах он задыхался. – Хотите испробовать на нем свои фокусы? – спросил Гварнери. – Я не показываю фокусы. Но да, хочу. – Тогда поторапливайтесь, – сказал Эспозито и вышел из комнаты. Остальные полицейские последовали за ним. Альберти, шедший последним, заговорщически подмигнул. Данте склонился над парнем, помог ему подняться и усадил на остов кровати, а сам сел рядом и предложил ему сигарету. – Хороший полицейский, плохой полицейский? – спросил Марио. – Я не коп, но идею ты ухватил. – Данте прикурил обе сигареты. – Мать с ума сойдет, когда увидит, во что вы превратили квартиру. – Мне очень жаль, – искренне сказал Данте. – Но у твоего брата неприятности. – Что он натворил? – А сам как думаешь? Голос Марио стал выше на октаву. – Поезд? – Похоже на то. – Мой брат не террорист. Какие там убийства, он и драться-то не умеет. – Когда ты в последний раз его видел? – Рано утром. По телику показывали новости про теракт. Мама спала. – И как он отреагировал? – Не знаю… Он выглядел встревоженным. Напуганным. А потом начал пить. – Мальчишка наклонился к Данте. – Он ничего не знал! Клянусь. Данте пристально посмотрел на парня и понял, что тот говорит правду. «Ну и дела», – подумал он. – Жди меня здесь. – А куда, по-вашему, я денусь? – грустно отозвался Марио. Данте присоединился к трем амиго, которые как раз заканчивали потрошить кухню. – Уже добыли признание? – с сарказмом спросил Эспозито. – А может, дымящийся баллончик? – Мне нужно поговорить с Коломбой. Вы знаете, как продвигаются ее дела? – Без изменений, – ответил Альберти. – Но нам пора двигать отсюда, – сказал Гварнери. – Уже звонили из участка. Мы должны вернуться. Нас тоже допросят о случившемся. – Прямо сейчас? – Мы постарались выгадать время. Но у нас максимум пара часов. «Ситуация продолжает усложняться», – подумал Данте, удалившись на балкон в ванной. На свежем воздухе ему полегчало, но он старался не смотреть вниз, чтобы не закружилась голова. Он позвонил Коломбе в «Снэпчат», и через пару секунд она взяла трубку. Коломба стояла на лестнице в спортзал: ей пришлось проводить туда Спинелли и криминалистов, чтобы объяснить им обстоятельства перестрелки. – Скажи, что у тебя есть новости. – Думаю, я нашел одного из двоих. У Коломбы перехватило дыхание. В глубине души она не верила, что Данте это удастся – уж точно не так быстро. – Ты уверен?