– Почему? – У меня есть задание. Важное задание. – Муста опять шутливо улыбнулся, но в его улыбке было что-то нездоровое. Он оттолкнул секретаршу, и та упала, выставив вперед ладони. Потом поднял левую руку. Из кулака под джинсовку тянулся какой-то провод. Муста раскрыл куртку. В обхватывающий его талию широкий ремень были вшиты две металлические плитки размером с бруски мыла. От одной из них отходил черный кабель, зажатый у Мусты в кулаке. – Знаешь, что это? – спросил парень. У Коломбы сжались легкие. – Бомба. – Мне стоит только чуть-чуть нажать. Так что, секретарша, не пытайся сбежать, иначе мы все взлетим на воздух. И ты тоже, по… – Он запнулся, безуспешно пытаясь выговорить слово «полицейская». Секретарша отползла к стене и закрыла лицо руками. Коломба держала на мушке лоб Мусты. Успеет ли она убить его, прежде чем он приведет в действие детонатор? Ему достаточно слегка нажать на кнопку. Но с Мустой что-то происходило. Его бормотание превратилось в тремор, а улыбка – в гримасу. – Пожалуйста, не делай этого, – сказала Коломба. – Все, что хочешь, я тебя слушаю… – Я должен был уже… – Муста снова запнулся. – Уже должен был это сделать. Взорвать себя, как только зашел в этот… ка… ка… кабинет. – Он указал ножом на секретаршу. – Я сомневался. Из-за нее… Не должна тут быть. Охранник мертв? – Да. – У Коломбы болели руки и плечи. Прицел на лице Мусты колебался. – Ты не знаешь, у него были… дети… внуки? – Не знаю, но, скорее всего, были. – Когда мы встретимся по ту сторону, я попрошу у него прощения. Увидев, как Муста стиснул зубы, Коломба поняла, что он готов нажать на детонатор. – Подожди! Пожалуйста! Одну минуту. – Все займет только миг. Потом нам всем станет лучше. Поверь. Я… всего лишь хочу отдохнуть. – Ты не можешь знать, как все будет. – Коломба прочистила горло, стараясь не выдавать ужаса. – Я уже через это проходила. Я находилась в ресторане, где один человек взорвал бомбу крупнее и мощнее, чем твоя. – И осталась жива… – Мне повезло. Как и тем, кто умер на месте. – Коломба старалась встретиться с парнем взглядом, но его глаза бегали в тысяче направлений. – А вот остальным… Один из тех, кто находился ближе всего к эпицентру, выжил. Но потерял руки и ноги. Другой умирал долго и мучительно. Ему разворотило живот. Смерть не будет быстрой, Муста. Ты будешь страдать. Мы все будем страдать. Ради чего? Я знаю, что ты не террорист. Муста наконец взглянул на нее. Его глаза были полны слез. – Я им не был, – пробормотал он. – Мы можем найти решение. – Слишком поздно! Я дал слово! – Муста выронил нож и вытер слезы. – Если я этого не сделаю, она… последует за мной… даже туда. Затащит меня в ад. – Он добавил что-то по-арабски, но Коломба его не поняла. – Мы тебя защитим, – сказала она. – Ты не можешь меня защитить. – Муста разревелся. Его утративший сонные интонации голос стал казаться детским. – Муста, пожалуйста… отпусти детонатор. – Она опустила руки, и пистолет чуть не выскользнул из ее вспотевших ладоней. – Я не застрелю тебя, обещаю. Муста невидящим взглядом посмотрел на нее, и Коломба подумала, что ей конец. – Подумай о Марио. Твоему брату не терпится снова тебя обнять. Муста заколебался, и его взгляд прояснился. – Марио… Я делаю это и для него… Не хочу, чтобы она пришла за ним. – Мы защитим вас обоих, – поспешно сказала Коломба. – Никто не сделает вам ничего плохого. – Это невозможно, – сказал Муста, но его рука, сжимающая детонатор, заметно дрожала. – Давай попробуем. Что тебе терять? Дай мне возможность тебе помочь. Доверься мне. С минуту Муста стоял неподвижно. Пот застилал Коломбе глаза, и она была уже почти не способна прицелиться. Затем он разжал кулак и выронил маленький поршневой выключатель. Коломба закричала, но детонатор повис на проводе, не долетев до пола. – Пожалуйста. Не кричи, – сказал Муста. – Да-да. Прости, – отозвалась Коломба. В ушах бухало сердце. – Это я от неожиданности. Воспользовавшись тем, что Муста отвлекся, секретарша, поскуливая, как раненый зверек, на четвереньках отползла к двери и исчезла в коридоре, оставив после себя только туфлю с порванным ремешком. – Теперь иди сюда, Муста. Дай мне посмотреть, что на тебе надето. Но держи руки подальше от тела, хорошо? – сказала Коломба. Муста вытянул руки и шагнул к ней. – Я не хотел… Все было как во сне… Может, я и сейчас сплю. – Спокойно, продолжай идти. Все почти позади. Расскажи мне о женщине, которая тебя сюда послала. Муста забормотал: – Allahumma inni ‘a ‘udhu bika mina lkhubthi wa lkhaba’ith. Allahumma inni ‘a ‘udhu bika mina lkhubthi wa lkhaba’ith. – Что это значит? – спросила Коломба. – Что ты сказал? – Это молитва. Надо было молиться чаще. Тогда бы она до меня не добралась. – Он снова шагнул вперед. Теперь их разделяло меньше метра. – Она не женщина. Коломба перехватила пистолет в левую руку, а правой потянулась к Мусте. Все ее внимание приковывал болтающийся на проводе детонатор, но она знала, что должна продолжать говорить, чтобы не оборвать установившуюся между ними эмоциональную связь. – Если она не женщина, то кто? Муста посмотрел на нее широко раскрытыми глазами с почти незаметными зрачками. – Ангел, – сказал он. Будто в подтверждение этого слова зазвенело разбитое стекло, раздался свист пули, и голова Мусты взорвалась. Кровь брызнула Коломбе в лицо, и она застыла на месте, глядя, как его тело оседает на пол. Она сплюнула и с криком упала на колени. Так она и стояла, когда в кабинет, крича, ворвались вооруженные автоматами оперативники из отдела по борьбе с терроризмом. Коломбу скрутили и, обезоружив, бросили на пол с заломленными за спину руками в наручниках. Силовики были заняты обыском комнаты, и прошло пара минут, прежде чем один из них догадался проверить, в каком она состоянии. Догадливым оперативником оказался тот самый симпатяга Лео Бонаккорсо. Сняв маску, он нагнулся над ней и немедленно позвал на помощь. Коломба перестала дышать. 16 Такие сильные приступы паники Коломба испытывала не чаще пары раз в жизни, и наручники, сковывавшие ее руки, когда легкие взрывались от нехватки воздуха, только обострили ее симптомы. Стоило Лео поставить Коломбу на ноги и снять с нее наручники, как она принялась молотить кулаками о стену, сдирая кожу с костяшек пальцев, и не останавливалась, пока снова не начала дышать. Ее вывели на улицу, чтобы она немного пришла в себя, и Коломба в изнеможении прислонилась к стене здания «СРТ», все подъезды к которому были заставлены автомобилями и бронефургонами. На этот раз приказ никуда не уходить был более чем серьезным, и ей оставалось лишь дожидаться, пока кто-то ею займется. Через несколько минут показался и Лео с торчащей из-под закатанной маски сигаретой. – Позвони мне и дай знать, как ты. Я серьезно. – Он сунул Коломбе в руку визитку с гербом Итальянской Республики. – Где Данте? – спросила она, с трудом шевеля языком. – Твой друг? Ребята его задержали. – Ему нельзя находиться в замкнутых помещениях, – пробормотала Коломба. – Не волнуйся, с ним хорошо обходятся. Сейчас думай только о себе, о’кей? Лео собрался было уйти, но Коломба, не выпуская из пальцев визитку, остановила его вопросом: – Как вы добрались сюда так быстро? – Анонимная наводка. Кто-то видел, как он проник в здание, и позвонил нам из телефонной будки неподалеку. – Звонил мужчина или женщина? – Это важно? – Для меня – да. – Женщина. Коломба кивнула: