К облегчению Коломбы, ее друг хоть и нетвердо, но держался на ногах. – Как ты себя чувствуешь? – спросила она. – Не очень. – Данте достал пачку сигарет и, обнаружив, что она смялась при падении, снова убрал ее в карман. – Может, расскажешь, что случилось? Меня чуть удар не хватил. Мысли Данте снова становились связными. Вместе с ними вернулся стыд и злость на самого себя. – Ничего, – буркнул он. – Данте… Помнишь правило «никакой брехни»? – Я видел… – Он запнулся. – Я думал, что вижу… – Гильтине? Он вздохнул: – Моего брата. Я видел, как он исчез в толпе… Я пытался его догнать. «Так и знала, что не нужно было ему доверять», – мгновенно подумала Коломба, но сразу сказала себе: «Это моя вина». – О’кей, – решила она. – Переночуем в какой-нибудь гостинице, а завтра вернемся домой. – Пожалуйста, КоКа, нет. – Что значит «нет»? Ты соображаешь, что сейчас произошло? – Просто момент слабости. – А что будет в следующий раз? Попадешь под трамвай? Собьешь кого-нибудь на своем «делориане»? Я бы посадила тебя на поезд, если бы не знала, что там тебе станет еще хуже. – Умоляю, не бросай все из-за меня. Ведь мы проделали такой путь. Их внимание пытался привлечь какой-то лысый мужчина в очках. Этот почти двухметровый здоровяк с необъятным пузом держал в руках чемоданы, которые Коломба бросила в погоне за Данте. – Это ваше? – спросил он по-английски. – Да, – ответила Коломба, вырывая у него багаж. – Спасибо. Мужчина продолжал смотреть на нее. – Я сказала спасибо, – повторила Коломба. – Данте, как по-английски будет «проваливай ко всем чертям»? – Я плохо знаю ваш прекрасный язык, – сказал лысый на ломаном итальянском. – Но если хотите, могу перевести на немецкий. Хотя слово «чертям» мне незнакомо, я вас понял. – Он широко улыбнулся и, протянув руку Данте, перешел на английский: – Я бежал за вами от самой Потсдамской площади. Меня зовут Андреас Хубер, я журналист из «Инспектора». Рад познакомиться, господин Торре. Щеки Данте горели от пощечин, пиджак был изорван, а брюки измазаны в грязи. Он подумал, что достиг крайней степени унижения. 7 Они сели на веранде принадлежащего туркам бара неподалеку от КПП «Чарли» или, скорее, его реконструкции: по сторонам будки стояли два одетых как советский и американский пограничники актера, селфи с которыми обходилось туристам в два евро. Сжимая лохмотья своего пиджака а-ля «Дюран-Дюран», Данте плюхнулся на сиденье. К счастью, в баре продавались сигареты, и он дымил как паровоз, открывая рот, только чтобы заказать водку со льдом и перевести термины, непонятные Коломбе. По-английски он говорил несравненно лучше, чем она. Андреас мало напоминал онаниста, которым рисовался в воображении Коломбы, и даже не жил с матерью. Он казался вполне довольным жизнью и ее простыми радостями – любил вкусно поесть, выпить и приударить за любым существом женского пола, попавшим в его поле зрения, что и попытался проделать с официанткой. Объясняясь на английском с сильным акцентом, Андреас сообщил, что десять лет подвизался уголовным хроникером, после чего почти полностью переключился на загадки и легенды. Его гид по волшебному Берлину разошелся огромным тиражом. Почти так же хорошо продавалась книга Андреаса о паранормальной холодной войне, в которой он поведал, как ЦРУ и КГБ соперничали в исследованиях телепатии и телекинеза. Он сотрудничал со множеством ежедневных газет и журналов и часто выступал по телевизору в качестве приглашенного эксперта. – Я не утверждаю, будто верю во все, что пишу, – пояснил Андреас, опрокидывая в себя второй литр пива. – Зато я непредвзят и ничего не выдумываю. Все мои материалы основаны на популярных в свое время текстах и исторических исследованиях. Хоть и немного сумасбродных, – со смехом добавил он. – Берлин полон историй. Фильмы не врут – это и правда город шпионов. Знаете, сколько бывших шпионов Штази, информаторов и коллаборационистов до сих пор живы? Коломба и Данте покачали головой. – Двадцать тысяч. И большинство из них живут здесь. Они неиссякаемый источник сюжетов. Но и вы двое… – Журналист взглянул на них, словно любуясь восхитительной картиной. – В следующей книге я, помимо прочего, собираюсь описать вашу захватывающую эпопею с Отцом, а главное – заточение господина Торре. Я читал обо всех ваших приключениях. Если вам нужен искренний почитатель, готовый вместе с вами бороться со злом, только скажите. Обещаю, я сяду на диету. – Он снова рассмеялся. Коломба улыбнулась: – Мы подумаем. А пока нам нужна только кое-какая информация о случае, который вы приводили в своем блоге, господин Хубер. – Зовите меня Андреасом, пожалуйста. Могу я называть вас Коломбой? – Конечно. – О каком случае? – О пожаре в «Абсенте». Андреас удивленно приподнял бровь: – С тех пор целая жизнь прошла. – Два года. – Боюсь, я посвятил этой истории не слишком много времени, – сказал он. – Что вы хотите узнать? Коломба покосилась на Данте. Тот со свесившейся из уголка рта сигаретой вглядывался в свой бокал, словно пытаясь понять, что в него налито. – Ты с нами? – спросила она. Не поднимая глаз, Данте кивнул. Помощи не дождешься. – Все, что вы можете рассказать, помимо того, что мы уже прочитали, – сказала Коломба. Андреас покачал огромной головой: – Больше мне почти ничего не известно. Прошло два года, но ничего нового не случилось. Пожар, кажется, произошел в августе, и следствие установило, что причиной возгорания послужило короткое замыкание. – А жертвы находились под воздействием наркотиков, верно? – Если быть точным, волшебных грибов. Следователи подозревали, что владелец клуба приторговывал наркотой, но, поскольку он погиб, слишком глубоко копать они не стали. Откровенно говоря, меня заинтриговала только история мужчины, который видел Ангела смерти. Я подумал, что смогу вставить ее в свою книгу. – Гильтине. – Точно. Гильтине… Вот мы и подобрались к самому интересному. Господин Торре, не угостите сигареткой? Вообще-то, мне нельзя курить – сердце шалит, – но время от времени… Данте не глядя протянул ему пачку, и Хубер заговорщически подмигнул Коломбе. Он немало читал о Данте и знал, чего от него ожидать. – Я могу делать свое дело только благодаря тому, что завел друзей в нужных местах – пожарной службе, больницах, полиции, – которые сообщают мне о самых странных происшествиях, – продолжал Андреас. – Один из них работает медбратом. От него-то я и узнал, что один из посетителей сгоревшего клуба выжил. По слухам, бедняга видел в языках пламени Гильтине, которая явилась, чтобы унести его в преисподнюю. Медбрат был родом из Литвы. Он объяснил мне, кто такая Гильтине, и история показалась мне любопытной. Я попросил своего приятеля дать мне знать, когда мужчина снова придет в сознание, но, к сожалению, этого так и не случилось. Он почти сразу умер. – Он описал эту женщину? – спросила Коломба. Андреас покачал головой: – Нет. Он сумел произнести всего несколько слов. – Вы узнали что-либо о прошлом этого человека? – Если бы. К сожалению, его лицо было обезображено ожогами, документов при нем не было, отпечатки пальцев отсутствовали в базе данных, и ни один свидетель не видел, как он входил в клуб перед пожаром. – Журналист развел руками. – Похоже, единственным, кто видел призрак, был еще один призрак. 8 Данте швырнул зажигалку на стол, как капризный ребенок. – Благодарю за беспокойство, Андреас. Данте очень устал с дороги, и мне нужно найти подходящую для него гостиницу, – сказала Коломба. – Я обо всем позаботился! – воскликнул журналист. – Если не возражаете, будем соседями. – Он объяснил, что живет в Монако, а в Берлин приехал на цикл презентаций своей последней книги о Штази и остановился на вилле, принадлежащей «Литературному коллоквиуму» – культурной ассоциации, которая предоставляла жилье и питание писателям. – Я сказал им, что вы мои друзья, и они будут рады выделить вам прекрасную комнату.