разъезжаемся. Все стали расходиться по машинам. Билл посмотрел на подьехавших ещё ментов, оглянулся на Ткача и тоже сел в машину. Его лицо было злым, но он молчал. Менты смотрели, как машины начали разъезжаться. Все уезжали так медленно, как будто все надеялись, что милиция сейчас уедет, и можно будет продолжить «разговор» с Ткачом. Но менты стояли и ждали, внимательно смотря на все отьезжающие машины. Потом один спросил, подойдя к Ткачу: — Может, вам лучше с нами проехать? — Мы сами не маленькие, — дерзко ответила Сашка и посмотрела на отца. — Да, мы сами доберёмся, — подтвердил Ткач. — Ну смотрите, — ответил мент и посмотрел по сторонам. Машина Билла уезжала последней, а сам Билл обернулся и смотрел на Ткача и на ментов. Ткач тоже бросил на него злобный взгляд и, взяв Сашу за руку, повел её в «Сказку». Василий сразу пошёл за ними. — Ну и чё вы, блин, стояли?! — крикнула Саша на нерешительно идущих к ним «телохранителей», которых оттолкнули первыми. — Пошли, на х…й, отсюда! — обернувшись, рыкнул на них сразу Ткач, не дав ответить. — Чтоб я вас больше не видел вообще. Парни сразу развернулись и пошли к своей машине оглядываясь. Ткач зашёл с Сашей и Василием в дверь И посмотрел на улицу через стеклянную витрину. Менты переминались с ноги на ногу, поглядывая в сторону уехавших машин и о чём-то разговаривая. Ткач пере вёл взгляд на идущих к машине своих незадачливЫХ охранников и зло проговорил: — Сука, бл…дь, с моих рук питались. — Неговори, блин, стояли как эти… — поддержала его Саша. Ткач опять посмотрел в сторону дороги, куда уехали Билл и его бойцы, потом повернулся к смотрящим на него официанткам и нервно сказал: — Ну и чё вы уставились? Давайте на стол накрывайте. Весь персонал кафе, собравшийся в зале и наблюдавший весь инцидент через стеклянную стену кафе, сразу отвернулись и разошлись, недоумённо поглядывая друг на друга. Для них зрелище драк было не новым, но чтобы так обращались с самым уважаемым человеком в городе, для них это было шоком. Перешёптывания слышались со всех сторон. Ткач подтолкнул Сашу с Василием к столу и сказал, опять посмотрев на ментов: — Пошли поедим. Мимо сидящего в машине Севостьяна, который негодовал по поводу приезда ментов и срыва их с Биллом плана, в сторону «Сказки» проехал Банзай. Слухи о разборке с положенцем уже пошли по городу и, видимо, кто-то позвонил ему. Банзай был одним из местных авторитетов, хорошо подкованных материально. Освободившись из колонии, он со своим другом Игорем организовал фирму по грузоперевозкам, имел стабильный доход и мог не заниматься криминалом вообще. Но его характер не позволял ему оставаться в стороне от всех событий, связанных с криминальным миром. И он постоянно общался и поддерживал связь со всеми авторитетами, с которыми когдато отбывал наказание или знакомился уже на свободе. Вот и сейчас он не смог остаться в стороне от этих разборок, и как только узнал о них, сразу примчался. Подъехав к «Сказке», он припарковался возле машины Ткача, посмотрел на ментов, которые тоже внимательно смотрели на него, и пошёл в кафе. — Ну и чё, Саня? — сказал он, едва зайдя в зал.— Говорят, тебе Билл по седлу дал? — Я не понял, это кто говорит?! — тут же резко спросил Ткач, бросив еду, которая и так не лезла. — Да уже по всему городу базар идёт. Здесь чё, стрелка щас была? — спросил, подойдя ближе Банзай. — Какая, на х…й, стрелка, — вскипел Ткач. — Если б стрелка была, они б тут так раскайфованно себя не чувствовали. Нежданчиком нагрянули… Билл ещё этот, сука… — Сорок человек на одного, герои, блин! — тут же вставила своё слово Саша. — Так а за чё тебя ё…нули, Саня? — настойчиво спросил Банзай. — Ты говори лучше. А то за твои косяки и нам всем отвечать придётся… — Тебе кто сказал, что меня ё…нули? — возмутился Ткач и прорычал: — Сюда их приведи, я им жало быстро вырву! А то когда надо, сука, попрятались все по норам, как мыши. — Да никто не прятался, — возразил Банзай. — Никто не знал про эту стрелку. — Да тебе говорят, не было стрелки никакой! — закричала Саша, перебив его. — Приехал тут с толпой… — Да погоди, Саня! — тоже перебил её Ткач и повернулся к Банзаю. — Чё-то ты раздухарился, я смотрю. Это не ты ли тут Биллу песни поёшь про меня, когда он к тебе приезжает? — Да с х…я ли бы я ему тут чё-то пел?! — Ну а чё ж ты молчишь, когда он к тебе приезжал? — продолжал спрашивать Ткач, сверля Банзая глазами. — Ачё я кому-то обязан чё-то говорить? Я перед тобой отчитываться не собираюсь. И за твои косяки отвечать тоже не буду, — Банзай отвечал уверенно, не смущаясь пронизывающего и злобного взгляда Ткача. — Какие, на х…й, косяки?! — уже взревел Ткач. — Вот такие, за которые краевые стрелки собираются, — не моргнув глазом ответил Банзай. — Да не было здесь никакой стрелки, — снова вставила Саша. — А тебя никто и не просит за меня отвечать! — не обращая внимания на её слова, продолжал Ткач, злобно глядя на Банзая. — Так что вали отсюда, не порти аппетит! — Давай-давай, — с издевкой сказал Банзай, разворачиваясь и уходя. — Смотри не подавись общаковыми бабками. — Ну-ка иди сюда! — подскочил Ткач, сжав кулаки, и попытался выскочить из-за стола через Сашку. — Не надо, папа! — она схватила его за руку и со злостью крикнула обернувшемуся Банзаю: — Бл…дь, иди отсюда, не доводи лучше! Ты чё, совсем дурак?! Банзай зло усмехнулся и вышел из зала. — Гандон, сука, — зло цедил сквозь зубы Ткач, смотря через окно на улицу, как Банзай садится в машину и уезжает. — Да не говори, — поддержала Саша. На улице менты проводили взглядом уезжающего’ Банзая и тоже стали разъезжаться. Глядя на них, Ткач решил не оставаться в кафе, когда вокруг где-то ездил, как с цепи сорвавшийся, Билл со своими спортсменами, которых он неизвестно откуда набрал. — Ну ничё, я вам, сука, ещё устрою здесь, бл…дь, всем, — зло сказал он вслед удаляющейся машине Банзая. Потом повернулся к Саше с Василием и сказал: — Поехали отсюда, аппетит, один х…й, отбили, сука. Они поднялись и стали выходить из кафе, провожаемые взглядами недоумённого персонала. Никто не произнёс ни слова. Севостьян подъехал к строительному магазину, на вывеске которого красовалась надпись: «СТАРЦЕВ и К’». Такие названия уже становились модными, и Дима решил не отставать в этом. Синкоша и Старцев сами вышли встречать подъехавшего Севостьяна,, который заранее позвонил им и сказал, что едет к ним с важными новостями. — Здорово, братва, — произнёс Севостьян, выходя из машины и вытаскивая оттуда длинную спортивную сумку. Он не любил говорить слова, в которых была буква «р», поскольку плохо её выговаривал. Но в этот раз назвал парней именно так, потому что теперь он рассчитывал на них именно в этом качестве. — Здорово. Как доехал? — спросил Старцев, протягивая руку. — Чё это ты там важное привёз? — тоже протянул руку для приветствия Синкоша и кивнул на сумку, которая явно была тяжёлой. — Да это не важное, — равнодушно кивнул на сумку Севостьян и, достав с кармана сложенную бумагу, протянул её парням. — Вот важное. — А чё это? — спросил Старцев, беря бумагу и кивая на дверь в магазин. — Ну давай пройдём в кабинет. Чё мы здесь-то стоим? Они пошли в кабинет Старцева, а Севостьян говорил им на ходу: — Это прогон, и надо довести это до всех, кому людское не чуждо. Синкоша шёл рядом со Старцевым и вместе с ним читал бумагу прямо на ходу. Севостьян продолжал говорить с жёсткостью в голосе: — Ткача и всех близких порвать, за то что людское сжирали и на свои нужды пускали. Ткача, в первую очередь. Старцев и Синкоша читали прогон и слушали его с широко открытыми глазами, уже зайдя в кабинет. — Все общаковые темы, все точки, которые скидывают, отметаем, — продолжал говорить Севостьян. Белоконя наАвтоВАЗе надо курсануть, теперь там наши машины ремонтироваться будут. По зонам, кстати, надо тоже прогнать, чтоб там знали. — Ткача блядью назвали? — ошарашенно спросил Синкоша, читая прогон. — Билл чё, обосновал ему, что ли? — Да. А чё там непонятного? — спокойно и уверенно спросил Севостьян. — Или ты Билла под сомнение ставишь? — Да не, тут всё понятно, — ответил за Синкошу Старцев. — Просто каклюди воспримут это? Тут авторитетнее Ткача никого нет. Он сам в курсе, кстати? — Старцев кивнул на бумагу в руке Синкоши, который с первого раза не поверил и перечитывал прогон ещё раз. — Если люди здравые, воспримут нормально, — отрезал Севостьян. — А кто не воспримет, это, скорее всего, его близкие, тех об асфальт… И Ткача, в первую очередь, пока он ещё за прогон не знает. А то может покрыться… Старцев с Синкошей задумчиво переглянулись. — А кто этим всем будет заниматься? — осторожно спросил Синкоша. — Мы с вами. Кто ж ещё? я за этим сюда и приехал, — ответил Севостьян. Парни опять озабоченно переглянулись между собой. Севостьян заметил это и спросил: