Билл бросил взгляд на Лысого и после задумчивой паузы спросил у Бандита: — Может, вы тогда уже полный порядок наведёте? Чтоб и не крали тогда ничего: ни машины, ни кошельки… — Не учи отца е…аца, — ответил Бандит. — Я не могу запретить людям красть. Я же, хоть и в законе, но ведь я же — вор… Но это единственное, что я поощряю. Крадуны и игровые — это основа общака — и находятся под моей защитой. А раз вы тут трясёте коммерсов, прикрываясь общаком, значит, будете работать со мной, или вали тогда с Приморья вообще. Билл опустил глаза и задумчиво смотрел в стол. — Я знаю, что ты придерживаешься наших понятий, и людское тебе не чуждо, — более мягким тоном сказал Бандит, наклонившись к Биллу. — Так что если живёшь криминалом, твоё место здесь, рядом со мной. Михаил взглянул на него, но промолчал. — Давай, Миша, — продолжал убеждать Бандит.— Ты же правильный человек, авторитетный. Тебя и представлять здесь никому не надо. Будешь здесь во Владе рулить от моего имени… Билл потихоньку усмехнулся. — А чё здесь смешного, Миша? — спросил Лысый жестко. — Как будто у меня своего имени нет, — ответил Билл и посмотрел на дверь, за которой послышались шаги его друзей, ожидающих результата разговора. — Ну а ты, как хотел? — ещё больше наклонился Бандит, тоже обернувшись на дверь. — Весь криминал тут будет действовать только от меня. И если хочешь жить этой жизнью, значит, будешь работать со мной. И вот тогда уже сможешь решать те вопросы, в которые влазишь сейчас. Билл встал и, задумчиво смотря в пол, прошёлся по кабинету к столу директора, которого предварительно отправил домой. — Я не пойму, чё тут думать? — смотря ему в спину говорил Бандит. — Ты определись просто, кто ты по этой жизни. Если считаешь себя правильным, значит, будешь рядом, и я во всём тебя поддержу. Если нет, вали отсюда. Но можешь ещё и в коммерцию пойти и тогда здесь остаться. Но платить тогда будешь мне. Ну, так кто ты? Коммерсант или бандит? — Бандит — это ты у нас, — сказал Билл, дойдя до стола и обернувшись. — Не смешно, — грозно произнёс Бандит. — Не смешно, — в тон ему ответил Билл и, резко достав из-за стола охотничье полуавтоматическое ружьё, вскинул его и сразу выстрелил в Бандита. — Ты чё, сука?! — Саня Лысый попытался вскочить, выхватывая из-за пояса пистолет. Но несколько выстрелов картечью отбросили его к стене, возле которой уже лежал Бандит. Виталий с Толином и его другом Кирьяном ехали по Слободке к Мастеру. — Вот тут Ткач живёт, — показал Толин на дом. — Это положенец который? — спросил Виталий.— А он с Бандитом? Рядом? — Да он сидит щас пока за надзор, полтора года дали, — ответил Толян. — Ох, ни хера, — покачал головой Виталий. — Чё ты? Много, что ли? — спросил Толян. — Да когда ни за что, не мало. У меня-то тоже надзор, — озабоченно произнёс Виталий. — А чё эт за херня такая, надзор? Чё-то я не врублюсь никак, — недоумённо спросил сидящий сзади Кирьян. — Это, типа условной судимости. Когда ты срок до звонка оттрубил, а тебе сверху ещё одну судимость добавляют. Только ещё хуже, — тяжело вздохнув, ответил Виталий. — Вечером дома быть и так далее. За нарушения — в зону, как и на условнике. — Ни хрена себе. Это когда ты срок свой уже отсидел? — удивился Толян. — А за что это? — За хорошее поведение, за что ж ещё. Там, по-моему, у кого больше ста восьмидесяти суток изолятора, надзор автоматически ставят. Хотя хер его знает. Я этой системы точно не знаю, часто и отрицаловка без надзора выходит. Это, походу, на усмотрение оперчасти, — пояснил Виталий. — Походу, те, кто ссучит, так освобождаются?— спросил Кирьян. — Наверно, — пожал плечами Виталий. — Но надо осторожнее тут продвигаться. Дома по вечерам сидеть, а то с проверкой нагрянут и на ровном месте срок можно поймать, как Ткач вон. — Ну, Ткач-то дома вообще, походу, не бывал,— подтвердил Толян. Он остановился возле дома и посигналил.— Постоянно его где-то видел. А тебе сколько надзору дали? — Полгода, — недовольно ответил Виталий. — Тут прикол как-то был, — с улыбкой повернулся Кирьян, чтобы поднять ему настроение. — Когда Ткача закрыли, стрелка собралась городская. Ну и решали, кто за чем смотреть пока будет. Ну там кто за какой зоной. Как дело дошло до Лефинок, все сразу: «У-у-у», давай отворачиваться. — А чё, лефинки ништяк. Там на расконвойке тоже тёлки, и все хотят, — улыбнулся Виталий. — Да это тебе с голодухи так кажется, братуха,— усмехнулся Толин. — Они там страшные такие. Васька вон рассказывал ткачовский, они туда как ни приедут с гревом, там все, страшнее Крюгера. — Их, походу, спецом туда таких отбирают, чтоб не залетали, — засмеялся Кирьян. — А чё, когда Ткача сажали, некому было смотреть тут, что ли? — спросил Виталий. — Да Лера вроде дела все решал, пока Бандит не приехал, — пожал плечами Толян. — Но общак почему то у Половы был с Синкошей. Тут уже недовольных много было, что не по назначению чё-то идёт. С двадцать третьей, говорят, уже малява была, что Синкоша чё-то не довёз туда. Тут не разберёшь, с этим общаком, наркотой… Мы-то туда не лезем, в эту кухню. На хрен оно нам надо? Да и ты пока не суйся лучше со своим надзором. — Надо на работу устроиться официально, тоже могут проверить, — сказал Виталий. — Батя обещал поговорить со своим начальником, чтоб я там числился на работе снабженцем. — А, ну да, — усмехнулся Кирьян. — Приезжают с проверкой, а ты, типа за товаром уехал. Ништя-ак. Дверь открылась, и в машину сел Мастер. Вид его был сильно озабоченным, и он тяжело дышал. — Здорово. Чё, приехал Бандит? — спросил Виталий, пожимая ему руку. — Здорово. Убили его вчера во Владе вместе с Саньком Лысым, может, и водилу завалили тоже, — сказал Мастер, пожимая руки Толяна и Кирьяна. — Ни х…я, — в один голос ошарашенно протянули Толян с Кирьяном, который почемуто втянул голову в плечи. — Это точно? А кто? — спросил Виталий. — Билл, кто ж ещё, — прорычал Мастер. — Олег же к нему на стрелку поехал. Щас только позвонили, у нас там человек есть надёжный. Надо сваливать мне, щас как мусора про это узнают, всех близких прессовать начнут. Первое подозрение же на нас будет. — Пи…де-ец, — только и смог сказать Кирьян, качая головой. Остальные молчали, смотря куда-то в лобовое стекло и не видя там ничего, хотя пространство впереди маши- ны было освещено фарами. Потом Мастер заговорил первым: — Чё, Виталь, про тебя-то никто не знает ещё, третий день на свободе. Так что ко мне пока не суйтесь, пока всё не уляжется, — он открыл дверцу машины и начал выходить. — Так, а ты, чё делать будешь? Помощь нужна будет? — спросил его вслед Виталий. — Я щас в Иркутск позвоню ворам, пусть Махо и они там решают, чё делать. Потом приеду, скажу, чё как,— он закрыл дверцу и ушёл. Толян тронул машину с места. — Ни хера тут у вас… — озабоченно произнёс Виталий. — Воров убивают. — Ну. В том году Ватулика убили одним ударом,— Толян показал кулак. — Спортсмены, что ли? Не твои там друзья эти?— спросил Виталий. — Не, это во Владе его тоже. Игорёха с Юркой уехали куда-то на запад. Но тут щас таких бригад, как у них была, уже до хрена. Виталий грустно усмехнулся и произнёс: — Вот это я приехал. — Так они там чуть ли не гордятся этим, когда Вора убивают, — вставил Кирьян и спросил Толяна: — Помнишь, как они тогда рассказывали всем про это, как Ватулика убивали? Тогда все об этом знали. — Ну да, — согласился Толян. — Они ж этим авторитет свой поднимают. Вот посмотришь, щас они там будут говорить, что это они Бандита завалили. Билл-то, наоборот, засухарится. — Ну да, — подхватил Кирьян. — Всем за понятия втирает, общак собирает. А тут Вора убил. Ему не катит такая херня. — Я ох…еваю, — всё ещё не придя в себя от всего услышанного, качал головой Виталий. — И вы так спокойно об этом всём говорите. А Воры чё? Не дали ответку, что ли, за Ватулика? — Да какая ответка, братуха, — махнул рукой Толян. — Тут щас уже все со стволами. За своих кооператоров и коммерсантов уже не дерутся дубинами, как вы раньше. Тут уже валят друг друга вовсю. Бандит явно тут просчитался. Недооценил. — Вот это я приехал, — опять грустно произнёс Виталий, качая головой. Мастер шёл по улице к своему дому. Дорога была укатана снегом и ноги скользили. Он то и дело спотыкался, потому что думал совсем о другом и на дорогу не смотрел. Он подозрительно смотрел на стоящую на обочине дороги машину и, вглядываясь сквозь темноту, пытался определить, есть в ней кто или нет. Но когда подошёл ближе, увидел, что машина не работает, и решил, что если бы в ней были люди, то они включили бы печку. И когда он, уже успокоившись, проходил мимо, дверцы её открылись, и вышедшие люди окликнули: