— Вперед! — заорал кто-то, перекрывая ее голос. — Вперед! Вперед! Вперед! — начали скандировать боевики. Лишь «полковник» и «майор» оставались невозмутимы. Медведь медлил. Но и Артем не спешил атаковать, выжидая удобный момент. Его нервы были натянуты до предела. Одна-единственная ошибка, одно неточное движение — и зверь шутя сорвет с него скальп или выпустит внутренности. Внезапно сбоку опять появился боевик с пикой и через прутья клеши ударил медведя в спину. Медведь от неожиданности, поджав зад, прыгнул вперед. Артем отступил в сторону. Движения зверя теперь не были такими мощными и уверенными, как прежде. Видимо, удар Артема что-то нарушил в его голове. И все же он был предельно опасен. На узком пространстве между стенами клетки ограничивалась свобода маневра. Три шага вправо, три шага влево — это все, что оставалось Артему. Решение пришло мгновенно. Надо, чтобы зверь встал на задние лапы, открылся. Да, это единственная возможность уйти от гибели! Артем стремительным броском переместился вправо. Медведь гребнул лапой и промахнулся. Когти, похожие на стальные крючья, просвистели в сантиметре от головы Артема. Артем сдвинулся еще правее. Медведю пришлось прижаться задом к стене клетки. Боевик с пикой в горячке снова ткнул его в спину. На этот раз разъяренное животное, взревев, поднялось во весь свой рост. Но еще прежде, чем медведь успел что-то сделать, Артем в мощном прыжке ударил его ногами в область сердца. Зверь закачался, вновь вставая на все четыре лапы. Артем вскочил и ударил его кулаком в левое ухо, вложив в этот удар все оставшиеся силы. Медведь рухнул на пол. На секунду на зал обрушилась тишина. — А-а-а! — внезапно что есть мочи заорал «майор». — Это невероятно! Он его сделал! Он сделал медведя! А-а-а!.. Лена плакала, закрыв лицо руками. Артем в ярости бросился на поверженного зверя. Он пинал его ногами, бил кулаком, кусал. По его лицу бежали слезы. Схватив голову медведя, он принялся колотить ею об пол, словно деревяшкой. Глухой стук отражался от стен зала. Внезапно Артем выпрямился. Его руки были в крови, глаза безумно горели. — Дерьмо вонючее! — закричал он, потрясая окровавленными кулаками в сторону «полковника». — Это не меня ты превратил в зверя. Ты себя и своих ублюдков превратил в животных. Свиньи! Грязные свиньи! Силы оставили его, он опустился на пол, бормоча: — Животные, животные!.. Зал недовольно гудел. «Полковник» поднялся. — «Старшина», разберись с ним. — «Полковник» повернулся к боевикам. — Он получит то, что заслуживает. Все хорошо знают, как это произойдет. Кислые мины боевиков ясно показывали, что они не удовлетворены окончанием схватки и решением «полковника». Им хотелось смерти, крови, и сейчас же. К тому же каждый проиграл довольно крупную сумму. Мрачен был и «майор». Его впечатлили мужество и стойкость новичка. Но он, как и другие, прекрасно понимал, что имел в виду «полковник», отдавая приказ «старшине». Уж лучше бы новичку погибнуть здесь, в зале. Вполне довольным выглядел лишь «полковник». На его лице блуждала улыбка. Никто не знал, что он ставил тысячу против одного — на Артема. ГЛАВА ВОСЬМАЯ Артему вновь надели наручники и под охраной пяти боевиков вывели из зала. — Может, стоило бы его помыть напоследок? — сказал один из них. — Он весь в крови. — Скоро у него такая возможность появится, — ухмыльнулся «старшина», мощный детина с угрюмым выражением лица. — Будет чистеньким с ног до головы. Они довольно долго шли глухими коридорами, оклеенными обоями под мрамор. Повернули в узкий проход с зарешеченным окном, за которым была темнота ночного двора. По широким гранитным ступеням спустились вниз, в подвал. Спартанская обстановка: стол, топчан, две табуретки. Артема втолкнули в узкую дверь, предварительно сняв наручники. Дверь с глухим стуком захлопнулась. Артем оказался в абсолютно темном помещении. Минут десять он сидел на полу, привалившись спиной к бетонной стене, восстанавливая силы. Постепенно глаза привыкли к темноте, начали различать пол, потолок, стены. Он находился в тесной бетонной клетке, похожей на карцер. Однако для карцера здесь было слишком тепло. Здесь было просто жарко. Вскоре Артем почувствовал, что покрывается потом. Преодолевая усталость, он поднялся, чтобы обследовать свою камеру. Со всех сторон его окружал гладкий неоштукатуренный бетон. Но из противоположной от дверей стены выступала двухдюймовая труба, идущая вверх и там, наверху, изогнутая книзу. На ее конце была укреплена насадка-рассекатель. В средней части трубы Артем обнаружил вентиль без барашка. В полу имелось сливное отверстие. Итак, он находился в душевой кабине. Странное, если не сказать больше, помещение для содержания под стражей. Артем опять опустился на пол. Теперь можно было подвести некоторые итоги и кое-что осмыслить. Пункт первый. Он в логове вооруженной банды, проводящей в городе преступную операцию. О масштабах этой операции говорит число боевиков, в ней участвующих. Пункт второй. Существует папка номер семь с подробным планом операции. Пункт третий. Кроме него, никто из посторонних людей не знает о существовании банды и ее намерениях. Пункт четвертый. О конкретных планах банды не знает и он. Следовательно, он должен эти планы выяснить. Но, Боже мой, ему надо сначала еще выжить, уцелеть! В камере стояла мертвая тишина. Охранники, кажется, ушли, за дверью не слышалось ни звука. Зловещее безмолвие начало давить Артему на уши. Боль стиснула голову. В этот момент за дверью послышались шаги. Артем замер. — Что ты хочешь с ним сделать? — сказал встревоженный женский голос. — Он должен жить. Он сражался до конца и заслужил это. — Никто не собирается убивать его, — ответил голос «старшины». — Если он выживет, ради Бога. — Выживет когда? — Сегодня ночью. — Но ты сказал, что не будешь убивать его. — Это верно. Через час пятнадцать минут я всего лишь поверну этот краник. — Что это за кран? — Это краник, подающий воду в камеру. — Но там горячая вода. Ее температура почти сто градусов! — Это не мои проблемы. Я всего лишь выполняю приказ. — Ты что, издеваешься? Я спрашиваю серьезно. — Я никогда не шучу, милая, — угрожающе сказал «старшина». — Может быть, мозги у меня не такие проворные, как у приятеля, о котором ты беспокоишься. Но вот видишь, я сижу здесь, а он сидит там. — Ты не сделаешь этого. — Почему же? Моя профессия — выполнять приказы. — Но в чем вина этого человека? — Ему не стоило убивать «сержанта». Кроме того, ему не стоило появляться здесь. — Разве он пришел сюда по своей воле? — Это не имеет значения. — Послушай, я плохо тебя знаю, — умоляющим тоном зачастила женщина, — но мне всегда казалось, что ты отличаешься от других. Ты не можешь быть таким жестоким и несправедливым. — Разговор закончен, — резко оборвал ее «старшина». — Здесь нельзя находиться посторонним. Уходи. Прочь. Даю тебе десять секунд. Резко стуча каблучками, женщина выбежала. Вновь установилась тишина. Артем вскочил. Час с небольшим — и из душа хлынет вода, разогретая почти до температуры кипения. Сначала ему обварит ноги, и он будет стоять на костях, с которых начнут отваливаться куски мяса и отставшей кожи. Одновременно рот ему забьет раскаленным паром, и этот пар обожжет легкие. Потом вода поднимется до колен, и он не сможет больше держаться на ногах. Он свалится в воду и если еще не потеряет сознание от болевого шока, то почувствует, как его плоть заживо сваривается в кипятке. Артем содрогнулся. Что же делать, где выход, есть ли он вообще? Артем вытянул руки в стороны, чтобы определить размеры камеры. Коснувшись пальцами правой руки одной стены, он не смог левой рукой дотянуться до стены противоположной. То же самое Артем проделал, повернувшись на сто восемьдесят градусов. Камера была размером примерно два метра на два. Возможность подняться к потолку, опираясь о стены, исключалась. Артем подошел к трубе, пока еще, слава Богу, холодной, и, взявшись за нее, подтянулся. Полминуты спустя он стоял на изгибе трубы над душевой сеткой, ощупывая потолок. Плита перекрытия лежала на плитах стен так плотно, что не было возможности просунуть в щель даже кончик ногтя. Тем не менее из-за неровностей шва сочился слабый свет, идущий, очевидно, из других подвальных помещений. Этого света хватало, чтобы глаза, привыкнув, различали теперь плоскости стен и пола. Артем спрыгнул вниз. Посередине пола было довольно широкое сливное отверстие — труба без решетки. Артем обследовал ее. Сразу под полом она, изгибаясь, уходила в сторону. Не было никакого сомнения, что перед пуском воды сливное отверстие перекроют клапаном так, чтобы горячая вода начала заливать камеру.