Данте начал делать сразу два эспрессо. – КоКа… это не мой конек. Я не особо лажу с людьми. – Зато отлично умеешь за ними наблюдать. – Только на расстоянии. Мне некомфортно, когда они начинают проявлять эмоции. – Бедняжка. – Ты не можешь меня заставить. Коломба улыбнулась и промолчала. Данте пошел одеваться. Через час Коломба уже стояла на пороге Джулии Балестри. – Замначальника мобильного спецподразделения Каселли. Я звонила вам утром. Балестри – пухлая тридцатишестилетняя женщина с дредами – кивнула. На ней был домашний костюм и тапки без задников. – Проходите. – Вы не могли бы спуститься, чтобы господин Торре тоже мог с вами побеседовать? – А почему он не хочет подняться ко мне? – Долгая история. Будьте так добры. – Ладно. Балестри пошла переобуться. Коломба оглядела кое-как меблированную квартиру. Повсюду были разбросаны игрушки маленького мальчика. Перед дверью в ванную валялись мужские шлепанцы с тропическим узором. «Счастливая семейка», – подумала она. – Давайте по-быстрому, мне через час сына из школы забирать, – словно прочитав ее мысли, сказала Балестри, успевшая надеть лимонно-желтый кардиган. – Сколько лет вашему сыну? – спросила Коломба и тут же прикусила язык: ее это не касается. – Семь с половиной, на год старше Луки. – Она встревоженно взглянула на Коломбу. – Неужели совсем никаких новостей? – Боюсь, что нет. Женщина безуспешно попыталась понять что-то по лицу Коломбы. – Скажите прямо, он мертв? – Госпожа Балестри… мы действительно не знаем. Давайте надеяться на лучшее. – Но разве он может быть еще жив? Если некому его покормить… – Возможно, кто-то заботится о нем. – Какой-нибудь дружок этого сукина сына Мауджери? Коломба не ответила. У подъезда, прислонившись к стене, мрачно курил Данте. При виде его с сигаретой во рту Джулии тоже отчаянно захотелось покурить. Она бросила еще во время беременности, но теперь сигареты ей буквально снились ночами. – Это господин Торре, – представила его Коломба. – Мои соболезнования, – пробормотал тот, не глядя на Джулию. Она заметила, что на левую руку Данте надета плотная черная перчатка. – О чем вы хотите спросить? Я уже рассказала все, что знаю. – Есть некоторые личные детали, о которых нам необходимо знать. – О моей сестре? Что, например? – Например, был ли у нее любовник, – снова пробормотал Данте. Джулию накрыло волной гнева. – Что вы себе позволяете? – Данте, какого хрена! – взорвалась Коломба. – Ты сама хотела, чтобы я пошел с тобой. Она закатила глаза: – Госпожа Балестри, простите моего коллегу за бестактность, но… Мне нужно, чтобы вы ответили. Джулия скрестила руки: – Сестра никогда не изменяла мужу, одному Господу известно почему. Вы в курсе, что он руки распускал? – Да, – сказала Коломба. – Поэтому мы и подумали, что, возможно… – Вы ошиблись. – Почему она от него не ушла? – Она его любила. Любила этого маньяка. Она всегда говорила, что, если он хоть пальцем тронет сына, она сразу его бросит, но так и не ушла… Он не дал ей такого шанса, – поправилась она. – Вы знали, что ребенок болен? – спросил Данте. На этот раз Джулия не рассердилась: – Откуда вам это известно? – Я видел фотографии. – Вы правы, в последнее время он грустил и перестал разговаривать. Когда я с ним сидела, он был как будто на другой планете. – Особенно в последний год, верно? – спросил Данте. Джулия снова пристально поглядела на него, подумав, что перед ней самый странный полицейский на свете. – Да. – А ваша сестра это замечала? – спросила Коломба. – Она-то – да. – Джулия с отвращением покачала головой. – А вот муженек ее считал, что их сын – воплощение нормальности. Слышать ничего не желал. – Она когда-нибудь обращалась к специалисту? – Нет. Стефано не хотел… Однако Данте заметил, что говорит она без особой уверенности. – Могла она сделать это втайне от него? – Вряд ли. Но один врач хотел его посмотреть. – Его педиатр? – с заблестевшими глазами спросил Данте. Он так подобрался, что Коломбе показалось, будто воздух над его головой потрескивает. – Нет. Новый врач. Сестра позвонила ему, чтобы назначить время приема. – Когда это было? – Около двух недель назад. – Где она с ним познакомилась?