– Возможно. Он посмотрел на нее: – Теперь тебе достаточно грустно, чтобы рассказать об этом? – Надо было спросить пять минут назад. После фокаччи мне стало гораздо лучше. – Упустил случай. Следующие несколько минут они шли в тишине. – Знаю, после убийства мне не следовало бы вмешивать тебя в это дело, – сказала Коломба. – И разумнее всего для меня было бы выпутаться из этого, – ухмыльнулся Данте. – Однако мой главный принцип – жить без оглядки на здравый смысл. – Как думаешь, сколько у нас времени? Данте задумался. – Каждый раз, как Отец что-то предпринимает, вероятность, что мы его поймаем, растет. Тем более сейчас, когда мы подозреваем, что он еще в деле. Он стар. Он будет удерживать мальчика до последнего. – Тем лучше для нас. Данте скривился. – Что такое? – спросила Коломба. – Ты не согласен? – Согласен. Но если он тоже сознает, что сын Мауджери будет его последней жертвой… Он не станет спокойно дожидаться, пока мы его сцапаем. И я боюсь того, на что он способен. 10 Человек, называвший себя Зардозом, вернулся в дом, где никто не знал, чем он занимается на самом деле. Уходя, он положил на ручку с внутренней стороны входной двери стопку разложенных в строго определенном порядке монет. Он осторожно приоткрыл дверь и протянул руку, чтобы снять их, пока они не упали. Удостоверившись, что монеты лежат в прежнем порядке, он вошел в квартиру. Система была простой и эффективной. Домушника она бы, конечно, не остановила, но он опасался не столько домушников, сколько незваных гостей и шпионов. Не то чтобы он верил, что кто-то его подозревает, ведь он провел много месяцев, выстраивая новую серую и неприметную личность. Он снял плащ и вымыл руки. Скальпель, которым он зарезал Монтанари, покоился на дне Тибра, сломанный пополам. Он бросил перчатки и презерватив в емкость с отбеливателем. Приготовил чай, потом вошел в кабинет. Комнатка площадью два на три метра с закрытыми жалюзи окнами была облицована звукоизоляционными панелями. В центре стоял маленький столик с компьютером и стул. Никакой другой мебели помимо комода. Ни картин, ни ковра. Ни единой безделушки. Компьютер с микрофоном и наушниками был подключен к интернету через соседский Wi-Fi, к которому он подобрал пароль. Прижав большой палец к датчику, он разблокировал экран и подсоединился к отдаленному серверу, где хранил свои данные и программы, которые использовал для работы. Выпущенный им в Сеть вирус уже сделал свое дело, стерев все компрометирующие материалы с виртуального жесткого диска Монтанари, и перешел к атаке сайта, на котором Монтанари проворачивал сделки. Он давно заразил их смертоносной программой, которую мог в любой момент запустить, просто спустив курок, что и сделал, прежде чем пойти убивать. Однако компьютер Монтанари был отключен от Сети. Скорее всего, это сделали полицейские. На несколько мгновений он задумался. Что они могли найти? Уж точно не имя человека, скрывавшегося под ником Зардоз, и не материал, который он приобрел. Эта информация исчезла навсегда. В любом случае он уже подчистил все следы Зардоза в Сети. Эта его личность перестала существовать и лишилась какой-либо истории, пока под его атакой сгорали дотла целые сайты так называемого даркнета. Но тот факт, что компьютер Монтанари так быстро отключили, означает, что полиция уже напала на его след. Экс-Зардоз был слишком осторожен, чтобы пренебречь столь тревожным сигналом. Чьи-то глаза смотрят в верном направлении и из проблемы превращаются в серьезную угрозу. Пока светлело рассветное небо, Зардоз тщательно планировал следующее убийство. 11 Вернувшись в номер, Коломба рухнула на кровать, сняв только армейские ботинки. Данте сделал себе зеленый кофе и принялся ждать. Наблюдая с балкона, как зажигаются городские окна, он курил одну сигарету за другой и набрасывал заметки. Звонок портье раздался в шесть утра, когда уже рассвело; спустившись, он обнаружил, что Сантьяго развалился на одном из диванчиков в лобби, закинув ноги в золотых кедах на стеклянный журнальный столик. Сантьяго был южноамериканским пареньком с кровожадными татуировками, которые расползлись от шеи до запястий. Те же картинки украшали его куртку. Все это была символика кукиллос – одной из банд латиносов, боровшихся за контроль над римскими улицами. Помимо самих латиносов, банду эту знали разве что копы. Он обнимал за талию чрезвычайно юную девицу с дредами на голове, в настолько тесных джинсах, что они казались вытатуированными на ее коже: Данте оставалось лишь надеяться, что она совершеннолетняя. – Вот и я! – закричал при виде его Сантьяго. Он встал, чтобы обнять его и расцеловать в щеки. – Как ты? – спросил Данте, садясь на диванчик напротив него. – Всегда на гребне волны. Ты ж меня знаешь. Сантьяго был римлянином во втором поколении, родился и вырос в городе, но для понта имитировал колумбийский акцент. Он снова обнял девушку: – Это Луна. Данте послал ей воздушный поцелуй. Луна захихикала. – Какой у тебя номер комнаты? – спросил Сантьяго. – «Ф», – слегка поколебавшись, ответил Данте. Сантьяго приподнял бровь: – «Ф»? – Люксам присваивают буквы, а не числа. Но я не думаю, что это хорошая идея. Проигнорировав его слова, Сантьяго опять приобнял Луну: – Слышала? «Ф». А теперь дуй в бар. – Он указал на стойку в дальнем конце лобби, где дожидался конца смены сонный официант. – Выпей чего-нибудь. Пускай запишут на счет моего приятеля. – Дождавшись, пока Луна, покачиваясь в туфлях на пробковой танкетке, отойдет подальше, он повернулся к Данте. – Чё, испугался, что я ее к тебе в комнату отправлю? – Признаю, такое подозрение у меня промелькнуло. – Луна сегодня не работает: она со мной, потому что я ей приглянулся. – Естественно, – кивнул Данте. – Чем помочь, hermano?[10] – Надо пробить одного типа под ником Зардоз. Он покупает детское порно. – Кроме ника, ничего о нем не знаешь? Данте передал ему листок бумаги, который исписал за время ожидания: – Здесь сайты, которые он использовал, и имя человека, с которым он вел дела. Я также записал тебе адрес его электронной почты. – А этот мужик? – Умер. Я составил список сайтов, которые он, возможно, взломал. Проверь, так ли это. Только поосторожнее, им занимается полиция. Сантьяго сунул листок в карман куртки: – Я так сработаю, что копы и глазом моргнуть не успеют. – Все равно будь осторожен. – Ты же знаешь, что это тебе дорого обойдется? – Сколько? – Четыре штуки. – Две. Потом посмотрим в зависимости от того, что накопаешь. Как тебе заплатить? Сантьяго назвал номер перуанской карты предоплаты. Данте пообещал перевести деньги в тот же день. Сантьяго кивнул: – Только сначала я хочу кое-что знать, hermano. – Разве у нас не было правила «никаких вопросов»? – Если ты спишь с ищейкой, правила не применяются. Данте вздохнул. Он должен был догадаться, что Сантьяго постарается все о нем разнюхать. – Я с ней не сплю. Мы просто живем в одном номере. И она не при исполнении. – Да, но она все-таки коп. – Это проблема? – Нет. Делай что хочешь. Ты мой друг, но ты не один из нас. Данте кивнул. – И все-таки я хочу знать, почему ты попросил меня, а не ее.