– Можно я выскажу предположение? – тихо проговорил маленький бельгиец. Все повернулись к нему. – Думаю, что фамилия следующей жертвы будет начинаться на букву В. – Ну что же, это уже кое-что, – с сомнением произнес суперинтендант. – Комплекс алфавита, – задумчиво сказал доктор Томпсон. – Я только высказываю предположение, не более того. Это пришло мне в голову в тот момент, когда я увидел фамилию Ашер, написанную на двери магазина той несчастной женщины, которую убили в прошлом месяце. Когда я получил письмо, в котором упоминался Бэксхилл, то мне пришло в голову, что имя жертвы, так же как и место преступления, должно быть выбрано по алфавиту. – Такое возможно, – согласился доктор. – С другой стороны, вполне возможно, что имя Ашер – это просто совпадение, и жертвой вновь окажется пожилая женщина, которая держит небольшой магазинчик. Не забывайте, что мы имеем дело с маньяком. И до сих пор у нас нет и намека на его мотивы. – А разве у маньяка могут быть мотивы, сэр? – скептически поинтересовался суперинтендант. – Вне всякого сомнения. Дело в том, что железная логика – это один из признаков острого периода заболевания. Маньяк верит, что он избран, чтобы убивать священников, или докторов, или пожилых хозяек табачных магазинов, и за этим всегда стоит какое-то очень логичное, с его точки зрения, объяснение. Мы не должны позволить этому алфавиту отвлечь нас. Бэксхилл, следующий после Андовера, может быть простым совпадением. – Однако мы можем принять некоторые предосторожности, Картер. И обратите, пожалуйста, особое внимание на всех владельцев небольших магазинчиков, чья фамилия начинается с буквы B. Возьмите под наблюдение все табачные и газетные киоски. Думаю, что ничего больше мы в настоящий момент сделать не можем. И, естественно, постарайтесь следить за всеми приезжими, насколько это возможно. Суперинтендант издал стон. – Это с закрывшимися-то школами и начавшимися каникулами? На этой неделе в городишко приехало очень много людей. – Мы обязаны сделать все, что в наших силах, – резко ответил главный констебль. Затем слово взял инспектор Глен. – Я буду продолжать следить за всеми, кто связан с делом Ашер. За двумя свидетелями, Партриджем и Ридделлом и, конечно, за самим Ашером. Если они соберутся покинуть Андовер, то за ними проследят. После еще нескольких предложений и бессистемного обсуждения совещание закончилось. – Пуаро, – спросил я, когда мы шли вдоль реки, – а вы уверены, что это преступление можно предотвратить? Мой друг повернул ко мне свое измученное лицо. – Город, полный нормальных людей, против одного ненормального? Боюсь, что нет, Гастингс, боюсь, что нет. Вспомните историю Джека-потрошителя[30 - Псевдоним, присвоенный так и оставшемуся неизвестным серийному убийце, который действовал в Лондоне во второй половине 1888 г.]. – Это ужасно, – произнес я. – Сумасшествие всегда ужасно, Гастингс. Боюсь… Я действительно очень боюсь… Глава IX Убийство в Бэксхилл-он-Си Помню, как я проснулся утром 25 июля. Было около половины восьмого утра. Стоя у изголовья моей кровати, Пуаро осторожно тряс меня за плечо. Одного взгляда на его лицо было достаточно, чтобы окончательно прийти в себя. – Что случилось? – спросил я, быстро садясь на кровати. Его ответ был прост, но за этими двумя словами скрывалась целая буря эмоций. – Это случилось. – Что? – воскликнул я. – Но ведь двадцать пятое только наступило! – Это случилось ночью, или, скорее, ранним утром. Пока, выбравшись из кровати, я поспешно приводил себя в порядок, мой друг вкратце рассказал мне то, что он узнал по телефону. – На берегу в Бэксхилле было обнаружено тело молодой девушки. Ее опознали как Элизабет Барнард, официантку одного из кафе, которая жила с родителями в недавно построенном доме. Судмедэксперт определил, что смерть наступила между половиной двенадцатого ночи и часом утра. – И они уверены, что это именно то преступление? – спросил я, в спешке намыливая лицо. – Дело в том, что под телом лежал алфавитный железнодорожный справочник, открытый на странице с поездами до Бэксхилла. – Это ужасно! – воскликнул я, содрогнувшись. – Faites attention[31 - Осторожно (фр.).], Гастингс, я не хочу, чтобы у меня в доме тоже появился труп! Я осторожно вытер кровь с подбородка. – И каковы наши дальнейшие планы? – поинтересовался я. – Через несколько минут за нами заедет машина. Я сейчас принесу вам сюда чашку кофе, чтобы вы не теряли зря время. Через двадцать минут мы уже сидели в полицейской машине, которая быстро выбиралась из Лондона. В машине вместе с нами находился инспектор Кроум, тот самый, что вчера принимал участие в совещании и теперь официально возглавлял расследование. Кроум сильно отличался от инспектора Джеппа. Он был значительно моложе того и представлял собой довольно молчаливого и заносчивого типа. Хорошо образованный и начитанный, он, по-моему, слишком много из себя воображал. Совсем недавно инспектор получил признание, умудрившись выследить преступника, убившего несколько детей; сейчас этот негодяй находился в Бродмуре[32 - Тюрьма в Лондоне, в которой содержатся психически больные преступники.]. Наверное, Кроум был вполне достойной кандидатурой на руководство этим расследованием, но меня смущало то, что сам он был в этом абсолютно уверен. С Пуаро инспектор вел себя с некоторым превосходством, а если и соглашался, то так, как соглашается со старшим младший выпускник закрытой частной школы. – Я довольно долго беседовал с доктором Томпсоном, – рассказал он. – Он профессионально интересуется «цепными», или серийными, убийствами. Считает, что они являются результатом особого извращения психики. Естественно, что, как обыватели, мы не можем в полной мере насладиться всеми прелестями медицинского анализа ситуации. – Инспектор откашлялся. – Кстати, моим последним делом – не знаю, слышали ли вы о нем, – было дело Мэйбел Хоумер, девочки, которая жила на Мусвелл-Хилл. Так вот преступник, Каппер, был в своем роде выдающимся человеком. Было невероятно сложно связать его с этим убийством, а ведь оно у него было уже третьим! И выглядел он таким же нормальным, как вы или я. Но существует много тестов, всяких вербальных ловушек – очень современных, кстати; уверен, что в ваше время такого не было. И как только вам удается разговорить человека, то считайте, что он у вас в руках! Он понимает это, и его нервы не выдерживают. И он начинает делать ошибки направо и налево. – Даже в мое время такое иногда случалось, – заметил Пуаро. – Да неужели? – Инспектор Кроум произнес это таким тоном, как будто вел светскую беседу. На какое-то время в машине установилась тишина. Когда мы проезжали мимо станции Нью-Кросс, полицейский предложил задавать ему вопросы по поводу преступления, на которое мы ехали. – Полагаю, что у вас нет описания убитой девушки? – Ей было двадцать три года от роду, и она работала официанткой в кафе «Рыжая кошка». – Pas ?a[33 - Не слишком много (фр.).]. А была ли она хорошенькой? – Вот чего не знаю, того не знаю, – ответил инспектор Кроум, как бы умывая руки. Весь его вид говорил: «Ох уж эти иностранцы! Всегда одно и то же!» В глазах Пуаро вспыхнул интерес. – Так вы не считаете это важным? Хотя pour une femme[34 - Для женщины (фр.).] это очень важно. Очень часто это определяет ее судьбу! Инспектор Кроум придерживался в разговоре все той же светской манеры. – Да неужели? Опять установилась тишина. И только когда мы уже проезжали мимо «Семи дубов», мой друг возобновил беседу: – А вы, случайно, не знаете, как и чем была убита девушка? – Задушена собственным поясом, – быстро ответил полицейский. – Как я понимаю, толстым вязаным поясом. Глаза Пуаро широко раскрылись. – Ах вот как, – произнес он. – Наконец-то у нас есть точная информация… Это уже о чем-то говорит, не правда ли? – Я этого пояса еще не видел, – холодно ответил Кроум. Осторожность и отсутствие воображения в этом человеке вызывали у меня раздражение. – Это многое говорит нам о природе убийцы, – заметил я. – Задушить девушку ее же поясом! Это доказывает его особое зверство. Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Выгодно купить можно у нашего партнера.