– Конечно, нет. Он оставил его специально. Об этом говорят отпечатки пальцев. – Но их же на нем не было. – Именно это я и имею в виду. Каким был вчерашний вечер? Теплым, как и полагается в июне. Разве в такие вечера люди разгуливают в перчатках? Ведь это обязательно привлечет чье-то внимание. Поэтому, так как на справочнике нет никаких отпечатков, их, скорее всего, тщательно стерли. Невиновный оставляет отпечатки пальцев, преступник – никогда. Значит, убийца оставил справочник с какой-то целью, и несмотря на то, что отпечатки отсутствуют, это все-таки след. Кто-то купил этот справочник, кто-то его принес – поэтому это дает нам некоторую надежду. – Вы полагаете, что таким образом мы сможем что-то узнать? – Честно говоря, Гастингс, я не очень на это рассчитываю. Этот человек, этот неизвестный нам Х, по-видимому, очень высокого мнения о своих способностях. Маловероятно, что он оставит нам след, по которому мы сможем его легко разыскать. – То есть справочник по большому счету бесполезен. – Я ожидаю от него не той пользы, о которой вы думаете. – А какой же? Помолчав, Пуаро медленно произнес: – Я могу только ответить, что польза от него есть. Мы с вами столкнулись с никому не известной личностью. Эта личность прячется в темноте и хочет там и остаться. Но из-за самой природы происходящего он вынужден раскрывать нам какие-то свои тайны. С одной стороны, мы ничего о нем не знаем, но, с другой стороны, мы уже знаем достаточно много. Я вижу, как его фигура медленно проявляется: это человек, который хорошо печатает на машинке, покупает дорогую бумагу и которому необходимо выразить себя. Я вижу, что, будучи ребенком, он, по-видимому, не получал достаточно внимания и заботы. Я вижу, как он рос с чувством неполноценности, смешанным с ощущением несправедливости… Я, наконец, вижу его внутреннюю потребность оказаться в фокусе внимания общества, которая постоянно усиливается. Я вижу, как обстоятельства его жизни давят на него, еще больше унижая его. Поэтому в душе у него настоящая пороховая бочка. – Но все это чистые предположения, – возразил я. – Это ведь ничего не дает вам в практическом смысле. – А вам больше нравятся сгоревшие спички, оставленный пепел и сношенные башмаки! Вам это всегда было ближе. Но тем не менее мы уже можем задать себе несколько конкретных вопросов. Почему алфавитный справочник? Почему миссис Ашер? Почему Андовер? – Жизнь этой женщины кажется на первый взгляд достаточно простой, – заметил я. – Беседы с этими двумя мужчинами были совершенно бесполезны – они не смогли сообщить нам ничего, чего бы мы уже не знали. – Сказать по правде, я и не ожидал слишком многого от этих бесед. Но мы не можем отмахнуться от них, как от двух возможных кандидатов в убийцы. – Но вы же не думаете… – Есть очень небольшая вероятность, что убийца живет или в самом Андовере, или где-то недалеко. И это может быть ответом на наш вопрос: «Почему Андовер?» Понимаете, мы встретились с двумя мужчинами, о которых известно лишь то, что они находились в магазине в совершенно определенное время. Любой из них может быть убийцей. И пока у нас нет никаких доказательств, что это не так. – Что касается этого здорового грубияна, Ридделла, то возможно, – согласился я. – Ну конечно, Ридделла можно обвинить хоть сейчас. Он нервничал, бушевал и чувствовал себя явно не в своей тарелке. – Вы же сами это видели. – То есть вел себя прямо противоположно тому, как должен был вести себя автор письма. Мы с вами должны искать человека тщеславного и самоуверенного. – Кого-то, кто держится достаточно заносчиво? – Возможно. Но не надо забывать и о том, что иногда за скромным фасадом может скрываться бездна тщеславия и самоуверенности. – Так вы что, думаете, что маленький мистер Партридж… – Мне кажется, что он подходит больше. Большего я, к сожалению, не могу сказать. Но ведет он себя именно так, как должен был бы вести себя автор письма: добровольно является в полицию, громко заявляет о себе и явно наслаждается своим положением. – И вы действительно думаете… – Нет, Гастингс. Лично я думаю, что убийца был не из Андовера. Но мы не должны сбрасывать со счетов и такую возможность. И хотя я все время говорю «он», мы не должны исключать вероятность того, что убийцей окажется женщина. – Вы так не думаете! – Я соглашусь, что нападение было совершено «по-мужски». Однако анонимные письма женщины пишут гораздо чаще. И об этом тоже не стоит забывать. Помолчав несколько минут, я спросил: – И что же мы будем делать дальше? – Мой всегда готовый действовать Гастингс, – сказал Пуаро, улыбаясь мне. – И все-таки. Что же мы будем делать? – Ничего. – Ничего? – Я не смог скрыть свое разочарование. – Я что, волшебник? Или ясновидящий? Что вы хотите, чтобы я сделал? Еще раз все обдумав, я не смог ответить на этот вопрос. Однако был глубоко уверен, что делать что-то надо и что мы не можем позволить себе выступать в роли сторонних наблюдателей. – У нас есть алфавитный справочник, писчая бумага и конверт, – заметил я. – Естественно, что все, что можно сделать в этом направлении, будет сделано. Для этого у полиции есть все возможности. И если эти предметы могут о чем-то рассказать, то будьте уверены – очень скоро полиция будет знать все. Этим я был вынужден удовлетвориться. В последовавшие за этим дни я заметил, что Пуаро всячески уклоняется от обсуждения этого случая. И если я начинал разговор о нем, то он от меня нетерпеливо отмахивался. В какой-то момент я даже испугался от осознания того, что понимаю мотивы такого его поведения. В том, что касалось убийства миссис Ашер, Пуаро потерпел поражение. Таинственный A. B.C. бросил ему вызов и выиграл. Мой друг, который привык к бесконечным успехам, очень трепетно относился к своим неудачам, до такой степени трепетно, что даже отказывался их обсуждать. Возможно, это была маленькая слабость великого человека, но ведь даже у самых трезвых из нас очень часто голова начинает кружиться от успехов. В случае с Пуаро это головокружение продолжалось уже многие годы. Неудивительно, что его результаты стали наконец заметны. Поняв это, я стал с уважением относиться к слабости моего друга и больше этот случай с ним не обсуждал. В газетах тем временем поместили отчет о досудебном разбирательстве. Он был очень коротким, и в нем ничего не говорилось об анонимном письме. Вынесенный вердикт говорил о том, что преступление было совершено неизвестным лицом или лицами. Вообще это преступление привлекло очень мало внимания со стороны прессы. Убийство пожилой женщины в небольшом переулке скоро уступило место более волнующим сюжетам. По правде говоря, я тоже стал забывать об этом происшествии – возможно, потому, что не хотел, чтобы имя Пуаро ассоциировалось у меня с неудачей. Все неожиданно изменилось 23 июля. Я не видел моего друга уже несколько дней и уик-энд провел в Йоркшире. Вернулся я в понедельник, во второй половине дня, а письмо пришло с шестичасовой почтой. Я помню резкий и глубокий вздох Пуаро, когда он открыл этот конверт. – Вот и начинается, – сказал сыщик. – Что начинается? – не понял я. – Продолжение дела A. B.C. Какое-то время я смотрел на него, ничего не понимая. Все это действительно стерлось из моей памяти. – Прочитайте вот это. – Пуаро протянул мне письмо. Как и предыдущее, оно было напечатано на пишущей машинке на качественной бумаге: Уважаемый мистер Пуаро, как вы себя ощущаете? Мне кажется, что я выиграл первый гейм. В Андовере все прошло без сучка без задоринки, не правда ли? Но веселие только начинается. Позвольте мне обратить ваше внимание на Бэксхилл-он-Си[28 - Название населенного пункта и фамилия следующей жертвы начинаются в английском языке с буквы В (би) – второй буквы английского алфавита.]25 июля с. г. Мы с вами живем в очень веселые времена. Искренне и т. д. A. B.C. – Боже мой, Пуаро! – воскликнул я. – Это что, значит, что этот враг рода человеческого попытается совершить еще одно преступление? – Естественно, Гастингс. А чего еще вы ожидали? Вы что, думали, что убийство в Андовере – это единичный случай? Вы разве не помните, как я сказал: «Это только начало»? – Но ведь это ужасно! – Согласен – ужасно. – Мы столкнулись с маньяком-убийцей! – И здесь вы правы. Его спокойствие произвело на меня впечатления больше, чем все героические слова, вместе взятые. С дрожью я возвратил ему письмо. Следующее утро застало нас на встрече сильных мира сего. На ней присутствовали, помимо нас, главный констебль[29 - Должность начальника полиции города (за исключением Лондона) или графства.] Сассекса, помощник комиссара по криминальным расследованиям, инспектор Глен из Андовера, суперинтендант Картер из полиции Сассекса, Джепп, молодой инспектор по имени Кроум и доктор Томпсон, известный психиатр. Новое письмо было отправлено из Хэмпстеда, но, по мнению Пуаро, это было не так уж и важно. Ситуация была обсуждена подробнейшим образом. Доктор Томпсон, приятный мужчина средних лет, несмотря на свою ученость, говорил вполне понятным языком, стараясь не усложнять свою речь техническими подробностями. – Нет никаких сомнений, – заявил помощник комиссара, – что оба письма написаны одной и той же рукой. У них один и тот же автор. – И с большой долей вероятности мы можем предположить, что этот человек виновен в убийстве в Андовере. – Именно так. И у нас есть точная информация о следующем преступлении, которое должно произойти двадцать пятого июля в Бэксхилле. А это уже завтра. Что мы можем сейчас сделать? – Картер, что вы думаете по этому поводу? – Главный констебль Сассекса посмотрел на своего суперинтенданта. – Вопрос сложный, сэр, – тот мрачно покачал головой. – У нас нет ни малейшей улики, которая указывала бы на имя следующей жертвы. Честно говоря, не представляю, что мы сейчас можем предпринять.