Поблагодарив прохожего, мы пустились в путь, и вот город уже позади. У развилки нам снова пришлось остановиться. По дороге плелся крестьянин, и мы стали ждать, пока он приблизится, чтобы узнать, куда нам свернуть. У самой дороги, правда, стояла небольшая вилла, но она была столь ветха и неказиста, что ее никак нельзя было принять за виллу «Женевьева». Пока мы ждали, калитка маленькой виллы отворилась, и на дорогу вышла девушка. Тем временем крестьянин поравнялся с нами, и шофер высунулся в окошко, чтобы расспросить его. – Вилла «Женевьева»? Направо, мосье, тут рукой подать. Да вы сразу увидите ее за поворотом. Шофер поблагодарил его, и мы двинулись дальше. А я не мог глаз оторвать от девушки. Она стояла, держась рукой за калитку, и смотрела нам вслед. Девушка была так хороша, что ее всякий бы заметил, не говоря уж обо мне, искреннем поклоннике женской красоты. Очень высокая, сложена, как юная богиня, непокрытая золотистая головка сверкает в солнечных лучах – готов поклясться, это было самое прелестное создание, какое мне доводилось видеть в своей жизни. Я чуть не свернул шею, оглядываясь на нее, пока наша колымага тряслась по ухабистой дороге. – Боже мой, Пуаро! – вскричал я. – Вы видели эту юную богиню? Пуаро поднял брови. – Ca commence![18] – пробормотал он. – Вы уже успели высмотреть богиню! – Но, черт возьми, разве она не богиня? – Не знаю, не заметил. – Но вы же ее видели! – Mon ami, редко случается, когда два разных человека видят одно и то же. Вы, например, увидели богиню, а я… – Он помедлил. – Что? – А я увидел девушку с тревожным взглядом, – мрачно закончил Пуаро. Тут как раз мы подъехали к высоким зеленым воротам и оба издали возглас удивления: полицейский весьма внушительного вида поднял руку, преградив нам путь: – Сюда нельзя, мосье. – Нам необходимо видеть мосье Рено! – вскричал я. – Он ждет нас. Это ведь его вилла, да? – Да, но… Пуаро подался вперед. – Но что? – Мосье Рено убит сегодня утром. Глава 3 Вилла «Женевьева» Я и глазом не успел моргнуть, как Пуаро уже выскочил из автомобиля. Глаза его возбужденно сверкали. – Что? Вы говорите, убит? Когда? Каким образом? Полицейский важно выпрямился. – На вопросы отвечать не положено, мосье. – Понятно. – Пуаро на минуту задумался. – Комиссар полиции, я полагаю, здесь? – Да, мосье. Пуаро, достав свою визитную карточку, набросал на ней несколько слов. – Voila![19] Пожалуйста, немедленно передайте это комиссару. Полицейский взял карточку и, обернувшись назад, свистнул. Тут же подошел еще один полицейский, которому и была вручена записка. Через несколько минут плотный коротышка с огромными усами торопливо вышел из ворот. Полицейский, взяв под козырек, отошел в сторону. – Мой дорогой мосье Пуаро! – вскричал незнакомец. – Счастлив видеть вас. Вы как нельзя более кстати. Пуаро просиял. – Мосье Бекс! Как я рад! Это мой друг капитан Гастингс, англичанин, – представил он меня. – А это мосье Люсьен Бекс. Мы церемонно раскланялись, и мосье Бекс снова обратился к Пуаро: – Mon vieux[20], ведь мы виделись в последний раз в девятьсот девятом, в Остенде[21]. Вам что-нибудь известно о мосье Рено? – Думаю, не смогу сообщить вам ничего полезного. Вы знаете, что меня сюда вызвали? – Нет. Кто вас вызвал? – Мосье Рено. Видимо, он догадывался, что кто-то покушается на его жизнь. К несчастью, он обратился ко мне слишком поздно. – Sacre tonnerre[22], – воскликнул Бекс. – Значит, он знал, что его хотят убить! Это совершенно меняет дело! Однако давайте войдем в дом. Он распахнул ворота, и мы направились к дому. Мосье Бекс продолжал: – Надо немедленно сообщить об этом следователю мосье Отэ. Он только что закончил осмотр места преступления и приступает к опросу свидетелей. – Когда было совершено преступление? – спросил Пуаро. – Тело нашли сегодня утром около девяти часов. Из слов мадам Рено и медицинского заключения следует, что смерть наступила, вероятно, около двух часов ночи. Прошу вас, входите. Мы поднялись по ступеням, ведущим к парадной двери. В холле сидел еще один полицейский. Увидев комиссара, он встал. – Где мосье Отэ? – спросил его Бекс. – В гостиной, мосье. Мосье Бекс отворил левую дверь, и мы вошли. Мосье Отэ и его помощник сидели, склонившись у большого круглого стола. Когда мы вошли, они подняли головы и взглянули на нас. Комиссар представил нас и объяснил, как мы здесь оказались. Следователь мосье Отэ был высок, сухопар, с пронзительным взглядом темных глаз и аккуратно подстриженной седой бородкой, которую имел обыкновение слегка поглаживать во время беседы. У камина стоял пожилой, немного сутулый человек, которого нам представили как доктора Дюрана. – Поразительно, – сказал мосье Отэ, выслушав рассказ комиссара. – Письмо у вас с собой, мосье? Пуаро протянул ему письмо, и следователь погрузился в чтение. – Хм! Он пишет о какой-то тайне. Досадно, что он ничего не объяснил. Мы весьма обязаны вам, мосье Пуаро. Надеюсь, вы окажете нам честь и поможете расследовать это дело, если, конечно, у вас нет более неотложных дел в Лондоне. – Я намерен остаться здесь, господин следователь. К несчастью, я прибыл слишком поздно и не смог предотвратить смерть мосье Рено, однако почитаю своим долгом найти убийцу. В ответ следователь поклонился. – Это делает вам честь, мосье Пуаро. Мадам Рено, без сомнения, также пожелает воспользоваться вашими услугами. С минуты на минуту должен прибыть мосье Жиро из парижской Сюртэ[23]. Уверен, вы окажетесь полезны друг другу в этом расследовании. А пока, надеюсь, вы не откажетесь присутствовать при допросе свидетелей. Само собой, если вам потребуется какая-либо помощь, вы ее немедленно получите. – Благодарю, мосье. Вы ведь понимаете, что я пока в полном неведении. Мне абсолютно ничего не известно. Мосье Отэ подал знак комиссару, и тот начал рассказ: – Сегодня утром Франсуаза, старая служанка, спустившись в холл, чтобы заняться своей обычной работой, увидела, что парадная дверь приоткрыта. Она всполошилась – может, в доме побывали воры? – и бросилась в столовую. Убедившись, что серебро на месте, она успокоилась, решила, что хозяин, наверное, встал пораньше и вышел прогуляться. – Прошу прощения, мосье, у него была такая привычка? – Нет, но старуха Франсуаза, да и многие другие тоже, считает, что англичане все ненормальные и от них можно ожидать чего угодно. Горничная Леони, молодая девушка, войдя, как всегда, к своей госпоже, чтобы разбудить ее, в ужасе обнаружила, что мадам Рено связана и во рту у нее кляп. Почти в ту же минуту пришли с сообщением, что найдено уже остывшее тело мосье Рено, убитого ударом ножа в спину. – Где? – Где! Вот тут мы и сталкиваемся с самым загадочным обстоятельством этого дела. Мосье Рено лежал ничком возле вырытой могилы. – Что? – Да, возле свежевырытой могилы, в нескольких ярдах от живой изгороди, окружающей виллу. – И он был мертв… Когда же наступила смерть? На этот вопрос ответил доктор Дюран: – Я осмотрел тело сегодня утром, в десять часов. Смерть наступила, должно быть, не менее чем семь, а то и десять часов назад.