Да и как-то спокойнее действовать в компании с такими опытными шпионами. – Сегодня вечером постарайся уйти от князя, я буду ждать возле потока, – шепнул охранник почти неслышно. Только не для крабьего слуха. Я прекрасно все услышала и запомнила. Только одна деталь меня беспокоила – данное старейшине обещание. Обманывать миниатюрного Санту не хотелось категорически. – Делз, но вначале мне нужно посоветоваться, – подумав пару минут, безнадежно сообщила я, – с Кройзом. – Не волнуйся, – в выпуклых глазах гольда гуляет море лукавой насмешки, – от деда у меня тайн нет. – Что, правда? Он твой дед? – Я почувствовала несказанное облегчение, просто камень с души свалился. А потом пришла легкая зависть, повезло же ему с дедушкой! Небось все остальные гольды завидуют. – И не только мой, – фыркнул охранник, – у нас семьи большие. Но сейчас рассказывать некогда, сюда кто-то идет. А слух-то у них ничуть не хуже моего, окончательно убедилась я, направляясь к подоконнику, в последние дни ставшему моим любимым местом. Вечер в этот раз наступал невыносимо долго, так часто бывает, когда чего-то ждешь, а заняться нечем. Я успела погулять, пообедать, поболтать с вернувшимся с приема князем. Необычайно довольным собой и тем шоком, который испытали гости, обнаружив, что хозяин может легко говорить на любую значимую тему, от науки до политики. Они попытались было взять реванш в светских сплетнях, но мальчишка был вполне осведомлен обо всех творящихся в княжествах интригах. «Ну еще бы», – понимающе хихикнула я про себя, вспомнив слова старейшины, что Фус им как свой. Это значило, что и тайн, приносимых шпионами, от него не скрывали. Даже Латринея порой выглядела озадаченной его эрудицией, и это больше всего льстило мальчишке и поднимало настроение. Как я его понимаю! Именно родителям, особенно после их смерти, мне всегда хотелось доказать, какая я у них находчивая и разумная. В тайной детской надежде, что откуда-то издалека они видят мои успехи. И прощают промахи. Но наконец небо за окном стало густо-сиреневым, и князя, уснувшего в кресле, пришли звать на ужин. Он, покачиваясь, дошлепал до двери и только потом виновато оглянулся: – Извини, Кэт, я потом забегу. Иди уже, чудо лохматое. Потом я буду сидеть в засаде, а тебе Делз что-нибудь соврет. Глава шестнадцатая День семнадцатый, полный неожиданностей Сидеть в засаде – это самое нервотрепное в мире занятие, точно знала я уже через час. И не имеет никакого значения, какой у тебя в этом деле опыт, каждый раз время тянется одинаково медленно, а по нервам бьет взрывом даже упавшая песчинка. Особенно если у тебя слух монстра, похожего на уродливого краба с куриными лапами, а нервы воображаемые. Но хуже всего, что все происходило вовсе не так, как я себе представляла, сидя на широком подоконнике в уютной комнате и рассматривая со второго этажа безупречные аллеи сада и цветущие клумбы. С той самой минуты как мы с Делзом разными путями добрались до условленного места рядом с потоком, где нас ждал следивший за ведьмами гольд, заранее оговоренный план действий начал гореть синим пламенем. – Быстрее, – нетерпеливо прошипел шпион, – они снова сменили место встречи. Теперь оно за восточной стеной, на том склоне, где будут строить для них дома. Мы еще успеваем устроить схроны. – А Кройз знает? – засомневалась я, не желая без разрешения старейшины выходить за периметр надежных стен. – Ждет тебя внизу, – открывая проход, сообщил гольд. – Хочет сам дать наставления. Тогда я согласна, незыблемая вера в то, что старый гольд не бросит в непредвиденном случае, добавляет мне энтузиазма. Кройз встретил нас в той же комнате, и на столе так же стояло огромное блюдо с кусками вареного мяса. – Поешьте, неизвестно, сколько ждать придется. – Старик без ненужных раскланиваний пододвинул к нам еду. – И помните: никаких вмешательств в их дела и разборки. Пусть хоть поубивают друг друга, сидите и молчите. Если не сможете выдержать, говорите сразу, узнаем их планы другим способом. Кэт, тебя это касается в первую очередь. – Обещаю, – без колебаний откликнулась я, вовсе не мечтая быть втянутой в ведьминские разборки. Это не лучшее занятие даже в шкуре краба. – Хорошо. Воины готовят три схрона в разных местах, подходящих для тайного собрания. Сейчас вас туда проводят и замаскируют, и от магического взгляда тоже. Когда ведьмы разойдутся, мы вас выпустим. Но лежать или сидеть нужно тихо и неподвижно. – Он снова оглянулся на меня: – Выдержите? – Да, – серьезно кивнул Делз, и я поняла, что гольд собирается участвовать в этом деле наравне со мной. А как же Эри? Кто соврет ему насчет моего гулянья? – А как Делз объяснит, почему спокойно сидит в комнате, а не охраняет тебя? – фыркнул Кройз, когда я все-таки задала ему эти вопросы. – Надеюсь, вы не задержитесь, ну а если что… придумаем, что сказать. «Ну еще бы, ведь у них многовековой опыт вождения за нос своих мнимых хозяев», – ехидно хихикнула я про себя и активнее захрустела костями. На выходе из подземного хода, уже с внешней стороны ограды, нас ожидало несколько гольдов с оружием и лопатами. И маг, чья замотанная в черный плащ фигура резко выделялась среди них ростом. Он мельком оглянулся на нас и вдруг застыл, словно пораженный сделанным открытием. – Немедленно назад! – раздался в следующую секунду повелительный рык, и мы послушно ринулись в проход. Да и невозможно было ослушаться, столько ярости и силы было в негромком, глуховатом голосе. – Что случилось? – Провожавший нас до выхода Кройз, успевший отойти на несколько шагав, бегом возвратился назад. – На ней маячок. Совсем свежий, не больше суток. – Теперь голос водящего надо мной руками мага едва слышен. Но я все равно его узнала, хотя и не по голосу. Это маг из Бранмлейна, тот самый, что так не хотел отдавать за Роула свою госпожу. – Латринея приходила утром, – отвечает на вопросительный взгляд старейшины Делз. – Может, не стоит ей туда ходить? А вот это уже явно про меня, хотя я никак не могу понять, какая опасность может угрожать мне в схроне под присмотром кучи гольдов? Тем более если этот маг снимет с меня маячок? Так я им прямо и заявила, и после некоторых сомнений и совещаний гольды все же выпустили меня за стену и позволили залезть в похожую на неглубокий колодец ямку. После чего перекрыли ее где-то на середине высоты бревнами, вставили трубку для воздуха и засыпали землей. А сверху тщательно уложили дерн, я сама видела, как все это делается, меня прятали последней. Где-то вдалеке с тревожной голосистостью четыре раза прозвенел главный городской колокол, знаменуя этим полночь, а в моей памяти всплыло запечатленное до мелочей сказочное зрелище, открывшееся вчера ночью. Когда я в поисках выхода в вертикальный ход, которые находятся в местах соединения основного здания и башен, внезапно распахнула дверцу на крышу. Загадочные и уютные огоньки в окнах раскинувшегося где-то внизу городка, накрытого огромным звездным небом, две разные по цвету и размеру луны, важно совершающие свой извечный путь, резные флюгера и остроребрые крыши, поблескивающие в их свете. Красота. Легкие шаги, раздавшиеся прямо надо мной, спугнули волшебное воспоминание и чуть пристыдили своей неожиданностью. Сначала подумалось, что я, замечтавшись, прозевала их приход, и только потом, после первых сказанных шепотом слов, пришло понимание, что ведьмы прибыли на собрание не пешком, а в своих ступах и корытах. – Может, не нужно было ее звать? – решив вопрос размещения корыт, спросила с сомнением Клюква и тихо добавила, как бы про себя: – Не верю я ей. – Зато я верю, – непримиримо отрезала Береза. – Она больше всех нас натерпелась. Незачем ей бежать с доносом, спасибо все равно не дождется. – А его никто не дождется, – горько и зло фыркнула не сразу узнанная мной ведьма, но почти сразу всплыло в памяти бескрайнее звездное небо и развевающаяся флагом юбка. Так это же Вишня! – Все собрались? – чуть виновато спросила Лин и, явно спрыгнув с колоды, мягко шлепнула по земле босыми ступнями. – Почти, только Ромашка что-то задержалась. А Рябинку мы и звать не стали, незачем впутывать. – Здесь я, – сообщил кто-то незнакомый. – Слишком большой круг дала, пока направление путала. О чем сбор сзывали? – О самой, – осторожным шепотом сообщила Клюква. – Непонятно она себя ведет, сомнения одолели. И слова у нее с делом расходиться начали, и обещаний не держит, да и намерения каждый день меняет, как тут про устройство на новом месте думать? Только обживешься, сердцем прикипишь, как все по-новому повернет… Решайте сами, сестры. – А я так скажу. Все бы понять можно и простить, ведь чужим народом править ой как непросто, кабы она к сыну тянулась. Ведь как плакала, вернуть его рвалась… а вернулся – хуже чем с пасынком обращается. Вот этот голос мне незнаком, но звучит очень решительно. И до того созвучно моим чувствам, что я свою пасть намертво стиснула да клешней зажала, чтобы чего не поддакнуть из-под земли. – А я еще с того раза, как она девчонку эту пришлую вместо сына в проклятое безвременье сунула, поняла – недоброе что-то с ней творится. Ведь сговаривались же князя поместить в то место, я и дурман наготове держала, и вдруг… – Мне тоже не сразу поверилось, – печально подхватила Клюква. – Даже решила вначале, будто это шутка или проверка такая. Я ведь демонского не знаю, о чем они договаривались, не поняла. А теперь и подойти к девчонке не могу, совесть сжигает. Представляю, что она про всех нас думает, память-то у нее в полном порядке. – Все не так, как вы представляете… – в отчаянии пробормотала Малина, но ее сразу перебили возмущенные ведьмы. – Ты больше всех от нее пострадала и все равно продолжаешь защищать! – прицыкнув на расшумевшихся подруг, сурово заявила Клюква. – Неужто не видишь, что ей наплевать и на тебя и на нас? Да и на сына. Она наконец дорвалась до власти и нарядов, каждый день по три раза переодевается, гостей принимает. Как мы можем доверять ей свои жизни? И судьбы учениц? Если она свою единственную ученицу обманом в монстра сунула? Спасибо, Клюква. За эту речь я, пожалуй, прощу тебя и завтра утром, если вы решите остаться во дворце, сама приду к тебе поговорить. Мне очень не хватает общения с теми, кто понимает в произошедшем немного больше, чем я. С Кройзом на эту тему не побеседуешь, не смыслит он в ведьминских законах. Что-то шлепнулось на траву, еще, еще… что такое там у них происходит? На драку вроде не похоже, нет ни выкриков, ни возни, может, все-таки вылезти? С моими клешнями прокопать дыру в обычной глине – дело пары минут.