– Какой улов! А вот и главная рыбка, – с ядовитым восторгом протянул прямо надо мной знакомый голос, и я почувствовала, как меня стягивают незримые путы. «Но ведь этого не может быть, на крабов не должна действовать магия!» – пытаясь шевельнуться, запаниковала я и услышала, как над головой шуршит спешно разгребаемый кем-то грунт. Вот встали дыбом перекрывающие колодец бревна, посыпались сверху комья глины и куски дерна. Но ни одна песчинка не попала на мой панцирь, я медленно поднимаюсь вверх, словно заключенная в надувной шарик огромного размера. Причем абсолютно прозрачный. «Наверное, он на самом деле каким-то образом спрессовал вокруг меня воздух», – сообразила я, но никакого облегчения от этого открытия не испытала. Никакие, даже самые правильные догадки теперь не помогут мне вырваться на свободу. – И почему некоторые девушки такие бестолковые? – насмешливо разглядывая повисшую в метре от травы крабью тушу, нехорошо ухмыляется Байтарз. – Никак не хотят понимать, что от предложений таких мужчин, как я, отказываться бесполезно! Тут он разглядел наконец мою зажатую клешней пасть и развеселился еще больше. – Ох, моя бедная малявка, эти гадкие гольды, что втянули девочку в свои шпионские игры, запретили тебе говорить? Как они могли так поступить с самым льстивым и лживым язычком в этом мире? Надеюсь, ты не настолько наивна, чтобы поверить, что трехсотлетний демон может так просто простить маленькой хитрой козявке унижение и боль, которые испытал по ее вине? Но про это позже, сначала я разберусь вон с тем самоуверенным наглецом, что пытается подобраться сзади. Бормоча последнюю фразу, демон чуть развернулся и послал куда-то в ближайшие кусты ветвистую алую молнию. Над кустами вспух и заиграл кровавыми отблесками трехметровый пузырь, видимо, у нападавшего была поставлена защита. – О, силен, гаденыш! – зло восхитился маг, и несколько мелких серебристых и багровых шариков кометами ринулись на защитный кокон, присасываясь к нему жадными пиявками и прогрызая себе дыры в облитой пламенем защите. И кокон не выстоял, беззвучно взорвался, разлетаясь рваными лохмотами, медленно тающими в темноте ночи. Еще одна молния прочертила алый путь и облила языками пламени стоящую в кустах фигуру в глубоком капюшоне. Яростный вскрик, полный досады и боли, вырвался из груди мага, и синий смерчик закружил подле него, срывая и гася яростный огонь. Но досмотреть, чем окончится эта борьба, мне не удалось. – А вот и тяжелая артиллерия торопится. – В голосе демона появилась озабоченность. – Пора, дорогая, сказать им «прощай». С этими словами он притянул к себе зажавший меня шар и начал выписывать рукой какой-то вензель, но в этот миг зашевелилась одна из бездвижно лежащих на земле ведьм. С трудом приподняла голову, потянулась к демону и с усилием прошептала: – Возьми… с собой. – Желание дамы для меня закон, – польщенно ухмыльнулся маг и легко подхватил снова потерявшую сознание Малину. А потом завершил свой замысловатый жест, и мир вокруг нас на миг исчез. Чтобы возникнуть вновь, но уже в совершенно другом оформлении. Не было больше ни бездонного неба, наполненного загадочным перемигиванием звезд, ни голубой луны, обгоняющей медленную подругу, ни травы, усеянной неподвижными телами ведьм. Багровыми отсветами гуляли по темным стенам зала отблески высоких светильников, скалили зубы разбросанные по полу шкуры неведомых хищников. – Эту умыть, переодеть, дать бодрящего чаю и в мой кабинет, – сбросив в руки метнувшихся к нему слуг Малину, холодно скомандовал демон. – А этой я сам займусь. И стремительно направился в распахнувшуюся перед ним дверь, а я, как шарик на веревочке, послушно поплыла следом. Спешно вспоминая все инструкции по обращению с маньяками и аналогичные случаи из жизни. И, как ни печально, все больше понимая, что ничего из этого арсенала мне сейчас не подходит. – Посиди пока тут. – Манеры мага и стиль общения снова неуловимо изменились, он больше не был ни одной из тех личностей, которые я видела в нем за время нашего короткого знакомства. В этом месте он чувствовал себя господином, и все вокруг должны беспрекословно подчиняться, это ощущалось в каждом жесте и каждом слове. – И не вздумай ковырять в стенах дырки, здесь стоят мои заклинания, и я все сразу узнаю. И тогда ты будешь ждать ритуала в цепях, я хорошо рассмотрел, как это делается. – На секунду в его холодных глазах мелькнуло злое презрение. Хлопнула дверь, громыхнул засов. Стягивающий меня невидимый шар растаял, и я шлепнулась на каменный пол. Опять камень. «Как они любят этот холодный, некомфортный строительный материал», – сердито оглядывая почти пустое помещение без печки и окон, ворчу про себя. Мне-то все равно, крабьим лапам холод каменного пола нипочем, но судя по жидкой подстилке на широкой деревянной скамье, изначально это помещение предназначалось вовсе не для крабов. Разумеется, я не стала даже пробовать делать в стенах дыры, и вовсе не потому, что так испугалась угроз демона. Просто успела посмотреть вокруг крабьим внутренним зрением и обнаружила: лучшее, что мне светит, даже если удастся продолбить дыру, – это точно такое же помещение, но уже обитаемое. Несколько почти одинаковых по размеру камер расположены за стеной, и во всех спят какие-то люди. И я почти уверена, что находятся они здесь не по своей воле. Но про все это и многое другое я стараюсь не думать, все равно слишком мало у меня пока информации, так чего зря нервы себе портить? Хотя не уверена, что крабьи нервы можно испортить и более серьезными проблемами. Шаги нескольких существ, направляющихся в нашу сторону, мое тело уловило издалека, и я решила, что лучше всего попробовать притвориться спящей. Как правильно заметил Кройз, крабы могут спать даже стоя и не нуждаются для сна в особых условиях, да и сон у них короткий и чуткий, вполглаза. Но ведь не всем же это известно? Вот и пристроилась в уголке на какой-то тряпке, ноги поджала, глаза втянула, пусть попробуют не поверить, что я сплю. И что даже грохот засова меня не разбудил. Но обманывать оказалось некого, Малина, еле дошедшая до скамьи, была не в том состоянии, чтобы меня разглядывать, а провожавший ее то ли слуга, то ли охранник поставил возле двери кувшин с прикованной к нему за цепочку кружкой и захлопнул дверь. Увидев этот кувшин, я прямо умилилась, даже про Лин на миг забыла, так похожа была эта цепочка на ту, которая связывала в другом мире другую кружку с жестяным бачком, что стоял в столовой интерната. – Пить, – прошептала бледными губами ведьма, и зыбкие видения родного мира испарились без следа. Я молнией метнулась к кувшину и, подхватив его вместе с кружкой, бросилась к ведьме. В кувшине оказался теплый настой, пахнущий травами и медом, и я, осторожно приподняв ведьме голову, влила в нее почти полную кружку. – Что он с тобой сделал? Нет, я не простила ее, эту верную сообщницу и сестру моей главной обидчицы, но, если когда-нибудь мне выпадет шанс отомстить демону, счет должен быть предъявлен по максимуму. – Ничего… особенного… выкачал магию. – Всю? – непроизвольно вырвалось у меня. – Нет… дня через три восстановится. Все понятно, демон в своем любимом репертуаре. Хотя нет, не все. Для того чтобы выкачать из ведьмы магию, умывать ее не нужно. Значит, она что-то скрывает, и при одной мысли о том, что этот негодяй мог с ней сделать, во мне клокочет ненависть. – Лин, ты сказала неправду. – Что? – Он велел тебя умыть и переодеть. Я не ребенок и не дурочка. Что еще сделал этот подонок? – Кэт, не волнуйся. Все не так, как ты подумала. Ведьм не так-то легко всех разом силы лишить, а вот ему удалось. Наслал на нас дождик из настоя золотого ятрышника. Это зелье любую ведьму вмиг валит в сон, потому и вырубаем мы по весне все всходы, что найдем. Он ведь не везде растет, всего одно ущелье в Проклятых горах и любит. Вода там необычная, да и почва не как везде. Дай-ка мне еще кружечку… хорош квасок. С понятием сварен. Так вот, еще им в черный цвет кожу красят, ятрышником-то. Вот и позаботился хозяин, чтобы не ходила я после вся в пятнах, умыть велел. Да и одежда от настоя этого, считай, пропала. Ты кувшинчик-то рядом со мной поставь, я сейчас еще чуток выпью да спать лягу. Ведьма выразительно подмигивает мне, хватает за колючее запястье и придвигается так близко, словно хочет сообщить на ушко какой-то секрет. И едва я, заинтригованная ее маневрами, придвигаюсь вплотную, выхватывает из-за пазухи висящий на простом шнурке невзрачный мешочек и со всего маху бьет им меня по морде. – Лин, ты что, с ума сошла?! – еще успеваю спросить я, как накатывает безнадежное понимание – нет, ведьма как раз не сошла, она действует на редкость здравомысляще и целеустремленно. Это я резко поглупела, раз не вызубрила за эти дни, что никому из них нельзя доверять. Вот и попалась снова на простую удочку – на жалость. И ведь говорил мне мальчишка, что есть только пара снадобий, пыльца какого-то цветка да редкий минерал, толченный в пыль, которые могут обездвижить краба и погасить его сознание. Да я и подумать не могла, что это знает кто-то еще, кроме него. Теперь вот убедилась в обратном. Тяжелая клешня, движимая гневом и отчаянием, несется к ведьме, но порошок уже подействовал, уже всосался в чуткие ноздри, ядом проник в кровь, и удар выходит далеко не такой силы, какой желало мое вновь оскорбленное в лучших намерениях существо. Однако и его хватило, чтобы ведьма отлетела к стене и безжизненно застыла, вызвав во мне этой неподвижностью взрыв острого ужаса от осознания сделанного и запоздалое раскаяние. Ой, мамочки, я же не хотела… И тут все вокруг пришло в движение, комната сначала медленно, потом все быстрее закружилась на сумасшедшей карусели, постепенно сливаясь в темный круг. «Наверное, это зелье подействовало в полную силу», – тяжело шевельнулась последняя мысль, и все погасло. Глава семнадцатая День девятнадцатый, щедрый на объяснения – Кэт, очнись, очнись, Кэт! Ну пожалуйста, приди наконец в себя! У нас ни минутки лишней нет! – отчаянно пробивается в сознание чей-то голос, и я пытаюсь прорваться навстречу ему сквозь туман, застилающий разум. – Что случилось? Образы и чувства нестерпимо медленно оживают в памяти, зато тепловое видение уже включилось, и я ощущаю несколько розовых силуэтов, столпившихся вокруг меня и зачем-то суетливо машущих руками. – Вставай быстрее, нужно срочно отсюда уходить. Откуда «отсюда»? И куда идти? Но само предложение мне понравилось, оно было правильным, оно перекликалось с моими внутренними стремлениями и несло спасение. Спасение? Значит, тут опасно? Сознание включилось разом, как электрический свет, лавиной обрушивая на меня воспоминания и чувства. Малина! Я резко приподнялась на лапах, вглядываясь проясняющимся зрением в окружающих людей, и сразу уперлась взглядом в стоящую передо мной ведьму. Несколько женщин в серых балахонах застыли сзади нее. Щеку ведьмы украшает пара царапин, под подбородком темнеет несколько синяков. – Это я тебя так? – Жгучий стыд затопил душу. – Ты про это? – Мозолистые пальцы коснулись грязной щеки. – Нет, это он. Но сейчас рассказывать некогда. Ты как себя чувствуешь, сможешь меня понести? – Куда? – Не успела я задать вопрос, а окружающие нас женщины уже принялись приматывать к моим шипам какое-то тряпье и пристраивать на нем Малину. – Я покажу. – Одна из облаченных в серое фигур распахнула дверь и шустро побежала вперед. Ни секунды не раздумывая и не сомневаясь, срываюсь с места и несусь за ней. Точно зная – это не тот случай, когда нужно долго рассуждать и просчитывать варианты. Не стали бы эти бледные узницы в безликих серых балахонах рисковать своими жизнями, помогая нам удрать, если не знали наверняка, что это единственный шанс на удачу. Наш бег закончился в глубине подвала, возле железной дверцы. Ну и что дальше?