Мне кажется, что если я всегда буду бодрствовать, то буду готова в любой момент. Прошло уже несколько дней с тех пор, как я переполошилась из-за дохлой крысы на двери. Обо мне все еще перешептываются и говорят за моей спиной в классе, но я научилась не замечать. Я отгородилась от всего, что говорили, и действительно стала полагаться на Лиру, которая, к счастью, не против и тоже опирается на меня. Она позаботилась о беспорядке на двери, быстро положив Аду в коробку и вытерев кровь. Вместе мы похоронили ее у дерева за одним из школьных зданий, устроив ей небольшие похороны, после чего вернулись в общежитие и стали смотреть фильмы о Гарри Поттере. Я старалась сохранять оптимизм, но это не помогало. Каждый день был похож на очередную игру в ожидание, очередной день, когда я краем глаза улавливала движение тени, но, повернувшись, видела, что там никого нет. Вчера я обедала с дядей Томасом, который был полон энергии и все время болтал. Это было прекрасно, так как мне оставалось только улыбаться и кивать головой. Он слышал от моих учителей, что я хорошо учусь, и был рад моей успешной адаптации. И хотя мне хотелось рассказать ему о случившимся, я обещала Лире не делать этого. Поэтому держала все в себе, заглатывая безвкусную пищу, пока он продолжал говорить о предстоящем ежегодном школьном мероприятии, на котором я не хотела присутствовать. Однако я сказала ему, что пойду, надеясь, что это будет просто какое-то собрание. У меня не было настроения заниматься ничем, кроме уроков и прятаться в своей комнате в общежитии. Теперь я живу в постоянном состоянии неопределенности, задаваясь вопросом, когда же это закончится. Сегодня после занятий я отправилась в библиотеку, чтобы позаниматься, но быстро поняла, что тепло обогревателя внутри большого здания и мои уставшие глаза, пытающиеся читать, были ужасной идеей, потому что, в итоге, я заснула на одной из своих книг и видела сон. И как всегда он был о нем. Не о его злобных друзьях, которые ходят по кампусу с высоко поднятой головой и ухмыляются, как чеширские коты. Даже не о том, с которым я учусь в одном классе, и кто считает, что переворачивать свою зиппо — это черта характера. В моих снах только он. Не знаю, что именно в его поведении заставляет меня выпрямить спину или мои чувства обостриться, как у испуганного котенка. Я никогда не испытывала такого страха перед человеком. Просто в Алистере Колдуэлле есть что-то такое, что заставляет меня паниковать. Что-то внутри него такое темное, такое проклятое, что взывает к самым глубоким уголкам моей души. То, как он смотрит на меня с другого конца двора, словно знает каждую деталь моей жизни. От чего я вздрагиваю, вспоминаю мое прошлое, откуда я родом. Он смотрит на меня так, будто знает все. Что я сделаю еще до того, как я это сделаю. И он знает, что я у него украла. Оглядываясь назад, я не была уверена, что вырвусь из его рук живой, и мне нужно было иметь что-то на своем теле, чтобы полиция знала, кто меня убил, я украла не потому, что хотела. А потому что должна была. И я не могу подойти к нему и бросить в него кольцо. Мне нравится иметь над ним это преимущество. У меня есть то, что он хочет. То, что ему нужно. Если он захочет вернуть кольцо, ему придется вырвать его из моих мертвых рук. Я чувствую, что поставила его в невыгодное положение, может быть, в меньшем масштабе, чем он меня, но, тем не менее, в невыгодное положение. Очнувшись от быстрого сна, я иду поплавать, холодная вода школьного бассейна будит мои мышцы и дает мне столь необходимый заряд энергии. Приятно заняться чем-то обычным из моей прежней жизни. В школе я была отличным пловцом, не то чтобы это имело большое значение — быть стартером или что-то еще, потому что у меня была неправильная фамилия, но я была хороша. Когда я заканчиваю, мои волосы пахнут хлоркой, кожа на пальцах сморщена, и хотя я и боюсь, что от душа засну, мне нужно смыть с себя воду из бассейна. Поэтому я надеваю свою одежду поверх влажного купальника, планируя пробежать весь обратный путь до общежития, прежде чем скользну под горячую воду, которая успокоит мои мышцы. Я вздрагиваю от этой перспективы, когда, толкнув дверь из зала бассейна, начинаю свой путь через кампус. Ветер сильно обжигает мою кожу, автоматически появляются мурашки. Я мчусь по территории, преодолевая как можно больше расстояния при быстрой ходьбе. Я уже вижу свет, пробивающийся из верхнего окна моего общежития, и уже почти добегаю до безопасного места, когда на мои плечи обрушивается другой холод. Я чувствую его слишком поздно, присутствие кого-то позади меня. Солнце зашло, я совсем одна, и желание закричать бурлит у меня в животе. Я быстро оборачиваюсь, приготовившись увидеть то, что всегда вижу, — ничего. Он не позволяет мне увидеть его. Он просто остается достаточно долго, чтобы я знала, что он наблюдает. Но я готова. Готова. Я сжимаю кулак и, разворачиваясь, чувствую, как он приближается ко мне. — Бр… — слышу я начало своего имени всего за секунду до того, как бью кулаком, надеясь, что задену что-то на его лице. Мои костяшки мгновенно пульсируют, лицо вспыхивает, и я вижу копну золотистых волос. О боже. — Какого хрена! — шипит Истон, держась за челюсть, куда я нанесла лучший правый хук в своей жизни. Ронда Раузи11 могла бы гордиться. Мое сердце учащенно бьется, нервы от испуга стремительно несутся к моей голове. Я закрываю рот руками, — О, черт. О, боже, прости, — бормочу я. Он поворачивается ко мне лицом, все еще держа место удара, потирая красную область на скуле. — Чертова девчонка. Не хотел бы встретить тебя в темном переулке, — шутит он сквозь боль, и я нервно смеюсь. — Мне так жаль, я не хотела, я просто, я думала, что ты… — замираю я, решив, что лучше не заканчивать это предложение так, как я хотела. — Думал, что я?.. Грабитель? — Что-то вроде этого, ты в порядке? — обеспокоенно спрашиваю я, у меня такое чувство, будто я только что ударила парня, который больше других полагается на свое лицо. Я делаю вдох, пытаясь успокоиться. — Я выживу. Лучше спрошу, ты в порядке? Ты выглядела серьезно напуганной. Я озабоченно провожу руками по лицу, вздыхаю. — Я устала, вот и все. Плохо спала, голова идет кругом. Он кивает в знак понимания, краснота усиливается, и я знаю, что к утру будет синяк. — Если тебе станет легче, думаю, я сломала костяшку. — Я поднимаю руку, чтобы он мог видеть уже опухший сустав. С легкостью Истон хватает мою руку, не дав мне времени даже вздрогнуть. Опускает глаза, чтобы осмотреть мои костяшки. Большим пальцем проводит по чувствительной коже, и я слегка вздрагиваю. — Я думаю, ты могла сломать ее; хочешь, я принесу тебе льда? — выдыхает он на мою руку, его губы ближе, чем нужно. Я чувствую тепло его кожи рядом со своей и быстро убираю руку. Я украла много вещей. Блендер, телевизор, часы, я даже крала батарейки из пультов. Бойфренды — это не то, что я планирую добавить в список. — Со мной все будет в порядке, просто небольшая царапина. Просто завтра ты сможешь сказать Мэри, что твой соперник выглядит хуже, чем ты, — отвечаю я, мягко улыбаясь. — Да, — кивает он, по-мальчишески почесывая затылок. — Я попробую. Все хорошо, но я не должен был так к тебе подбегать, думаю, сейчас все немного напуганы. Вот опять. Паника. — Из-за чего? — задаю я вопрос, ответ на который точно знаю. — Помощник учителя, Крис? Тот, который вел у нас занятия по прикладной математике, он пропал. Пропал в последние несколько дней, а теперь пропала Коралина Уиттакер. Ее родители заявили об этом вчера, все переполошились. Этот город любит разжигать слухи и пугать неместных своими историями о привидениях, — ухмыляется Истон. — Они, наверное, просто свалили из этого места, это не первый раз, когда на кого-то действует давление Пондерозы Спрингс. Я уже ударила его по лицу, и теперь мне хочется блевануть на его ботинки. С тех пор, как мы стали свидетелями убийства, это первый раз, когда кто-то упомянул об этом. У меня полностью пересыхает во рту. В голове проносятся образы змей, ползающих по его телу, их острые зубы вонзаются в кожу. Фрагменты того, как кровь, словно водопад, льется из его горла. Звуки, с которыми он боролся за свою жизнь. Я вздрагиваю, отступая от Истона, мне нужно добраться до своей комнаты в общежитии. — Да, наверное, ему просто нужно было отдохнуть от школы или что-то в этом роде, — отвечаю я. — Мне пора возвращаться в свою комнату, увидимся завтра на занятиях. Я сжимаю ремешок сумки: — И прости меня за твое лицо! Я как-нибудь заглажу свою вину ответами на домашние задания. Я спешу, желая уйти от этого разговора. Он неуверенно хмурит брови. Наверное, думает о том, какая я странная, учитывая, что ударила его по лицу и убегаю, как курица с отрезанной головой. Я поворачиваюсь спиной, переставляя ноги в сторону своего холла. — Брайар! — зовет он позади меня. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него. — Да? — Будь осторожна. Не все здесь те, за кого себя выдают. Он поднимает руку, потирая средний палец, указывая на кольцо у меня на руке. Я забыла о нем, забыла, что надела его после плавания, потому что у меня нет карманов.