— О Господи, эта женщина любит поговорить. Мне повезло. Я вовремя позвонила и получила кучу информации. Она волнуется. Он должен был вчера вечером заехать за детьми, но так у них и не появился. Она как раз собиралась ехать и отменять то, что у нее было намечено. Ни звонков, ни извинений, ничего. Она убеждена, что он смылся из города, и хочет звонить в полицию. — Никакого смысла, если он отсутствовал меньше семидесяти двух часов,— сказала я.— Наверное, он где-нибудь с этой штучкой, по которой он так сходит с ума.— Я показала Дарси письма, которые я вынула из корзины. Это было замечательно наблюдать, как выражение ее лица изменяется от изумления до отвращения. — О Господи, ты дала бы ему пососать… э-э-э?… — Сначала я приправила бы это мышьяком.— Дарси наморщила лоб. — А сиськи у нее, видать, большие. Никак не может найти, с чем бы их сравнить. Я заглянула через ее плечо. — «Футбольные мячи», но он зачеркнул это. Видимо, недостаточно романтично.— Дарси засунула бумаги обратно в папку.— Возбуждает. Извини, шутка. Что теперь? — Я не знаю. Он взял с собой записную книжку с адресами, но у меня есть вот что.— Я пролистнула календарь и продемонстрировала ей заглавные буквы, разбросанные по месяцам. Я увидела, как мыслительные жернова в голове у Дарси начали крутиться. — Интересно, она когда-нибудь ему сюда звонила,— сказала она.— Наверное, да, как ты думаешь? Она открыла правый верхний ящик стола и достала книгу, в которой отмечали телефонные звонки. Если кто-то звонил в офис, она отмечала дату, время, кто звонил и номер, по которому можно было перезвонить, записывая справа, что просили передать. «Пожалуйста, перезвоните». «Мы позвоним еще раз» или «Сообщение». Затем верхняя часть листочка отрывалась и вручалась адресату. Дарси перевернула страницу и оказалась на первом октября. — Мы быстро ее найдем. Сравним звонки для Энди, с тем что написано у него в календаре, и получим повторяющийся номер без имени, все время звонивший за день или за два до Эндиных записей… если они означают то самое. — У вас здесь есть телефонный справочник? — спросила я. — Не думаю. Раньше был, но я давно уже его не видела. — У меня в комнате был прошлогодний. Давай посмотрим, кто там под этим номером. Будем надеяться, что это не фирма. Я достала из сумочки ключи, и мы с Дарси направились к моей бывшей комнате. — Ты должна была сдать эти ключи,— с легким упреком произнесла она. — Правда? А я и не знала. Я отперла дверь и подошла к шкафу с папками дел, в нижнем ящике которого лежал телефонный справочник. Этот номер, по крайней мере год назад, принадлежал женщине по фамилии Уилдинг и по имени Лорейн. — Думаешь, это она? — спросила Дарси. — Я знаю, как это можно выяснить,— сказала я. Указанный адрес находился всего в двух кварталах от моей квартирки, ближе к побережью. — Ты действительно настолько хорошо себя чувствуешь? Не думаю, чтобы тебе следовало так вот носиться. — Не надо паники. Со мной все в порядке,— сказала я. По правде говоря, мне было не так уж здорово, но мне не хотелось укладываться в постельку, пока я не найду ответ на несколько вопросов. Я работала на адреналине — вовсе не такой уж плохой источник энергии. Когда он иссякнет, я буду полной развалиной, но пока что самое лучшее для меня было продолжать движение. ГЛАВА 18 Дарси высадила меня из машины. В ситуации, когда мне нужно кого-нибудь допрашивать, я предпочитаю работать одна, особенно если я не знаю, с кем придется иметь дело. С людьми легче управляться один на один: больший простор для импровизации и компромиссов. Многоквартирное здание было в испанском стиле, возможно, построено в тридцатые годы. Красная черепичная крыша была теперь ржавого цвета, белая штукатурка на стенах стала кремовой. На фасаде виднелись группки птиц с длинными клювами и растения, больше подходящие для райских куш. Двор тонул в тени огромной, словно башня, шестифутовой сосны. К крыше тянулся тис, весь усыпанный вдоль водосточного желоба ярко-красными цветами, похожими на испанский бородатый мох. Деревянные ставни, выкрашенные в темно-коричневый цвет, закрывали окна. На лоджии было явно прохладно, и оттуда пахло влажной землей. Я постучалась в квартиру под литерой «Д». Машины Энди на улице не было, но все же оставалась вероятность, что он здесь. Я понятия не имела, что сказать, если он вдруг откроет дверь. Было уже почти шесть часов, я слышала запах готовящегося ужина, что-то с луком, сельдереем и маслом. Дверь открылась и я вздрогнула от изумления. Передо мной стояла его бывшая жена. — Дженис? — произнесла я недоверчиво. — Меня зовут Лорейн,— сказала она.— Наверное, вам нужна моя сестра. Как только она заговорила, сходство начало исчезать. Ей должно быть, было за сорок, и ее красота только начала увядать. У нее были светлые волосы, такие же, как у Дженис, и такой же острый подбородок, но глаза ее были больше и рот тоже. И все тело. Она была одного роста со мной, может быть, фунтов на десять потяжелее, и было видно, где располагаются эти самые лишние десять фунтов. Глаза у нее были карие, она подводила их черным карандашом и приклеивала ресницы густо, как на кисточке. На ней были обтягивающие белые саржевые шорты и маленький топ. Когда-то ее ноги были красивой формы, но теперь они приобрели такой вялый вид, который обычно свидетельствует об отсутствии физической нагрузки. Ее загар выглядел искусственным, приобретенным в салоне красоты — на электрическом пляже. Должно быть, Энди было как в раю. Я знала мужчин, которые влюбляются снова и снова в один и тот же тип женщин, но черты сходства обычно не так близки. Она была похожа на тень Дженис. Разница заключалась в том, что Лорейн была роскошна в тех местах, где бывшая миссис Мотика казалась меньше, суше и худее. Судя по письму Энди, Лорейн была свободнее в проявлении своих чувств, чем Дженис. Она делала с ним такие вещи, от которых его синтаксис принимался икать. Интересно, его роман с Лорейн начался до или после развода? В любом случае, эта связь была опасной. Если бы Дженис узнала о ней, она бы заломила еще большую цену. Мне вдруг пришло в голову, что это можно было бы использовать как рычаг, чтобы сделать сотрудничество с Энди еще более надежным. — Мне нужен Энди,— сказала я. — Кто? — Энди Мотика, ваш зять. Я из страховой компании, где он работает. — А почему вы приехали сюда? Они с Дженис разведены. — Он дал мне этот адрес, на случай, если он мне понадобится. — Правда? — Чего бы еще я сюда приехала? Она посмотрела на меня с подозрением. — Вы хорошо знаете Дженис? Я пожала плечами. — Почти совсем ее не знаю. Видела ее пару раз на вечеринках и в фирме, еще до того, как они разошлись. Когда вы открыли дверь, я и приняла вас за нее, так вы похожи. Она проглотила мои слова. — Зачем вам нужен Энди? — Он исчез вчера, и никто не знает, куда он отправился. Он вам что-нибудь сказал? — В общем-то нет. — Не возражаете, если я зайду? Может быть, мы все-таки сможем выяснить, что случилось. — Хорошо,— сказала она неохотно.— Думаю, что ничего страшного. Он никогда не говорил мне, что давал кому-нибудь этот адрес. Она отступила назад, и я последовала за ней в квартиру. Из маленькой, выложенной плиткой прихожей две ступеньки вели в большую гостиную. Квартира выглядела так, будто вся мебель была взята напрокат. Все было новеньким, красивым и бездушным. Маленькая, с фут, не больше, елочка, украшенная конфетами в ярких бумажках, стояла на стеклянном столике. Это было единственным признаком того, что было и прошло Рождество. Лорейн выключила телевизор и указала мне на стул. Она тоже села, поддернув при этом свои шорты так, чтобы швы не врезались в самые интимные места. — Откуда, вы сказали, вы знаете Энди? Вы у него работаете? — Не совсем у него, но в той же компании. Когда вы видели его в последний раз? — Три дня назад. В четверг вечером мы говорили по телефону. Он должен был забрать своих ребят на Новый год. Так что я увидела бы его только завтра, поздно, но он всегда звонит, что бы ни случилось. Когда сегодня утром он не позвонил, я поехала к нему домой, но его там не было. Что это он вам понадобился на Новый год? Я держалась истины так близко, как только это было возможно, и рассказала ей, как он уехал в пятницу утром, не сообщив никому, куда он едет. — Нам нужна одна его папка. Вы не знаете ничего о требовании, с которым он работал? С неделю назад на фирме «Вуд и Варен» был пожар, и я думаю, он работал с их документами. Воцарилась напряженная тишина и между нами снова возникла стена. — Что-то я вас не понимаю. — Он вам об этом рассказывал? — Как вы сказали ваше имя? — Дарси. Я секретарь. Я думаю, я разговаривала с вами пару раз по телефону. Она стала более официальной и подозрительной. — Ясно, так вот, Дарси, он не говорит со мной о работе. Я знаю, что он предан компании и то, что он делает, он делает хорошо. — О, конечно,— сказала я.— И его очень любят у нас, поэтому-то мы и были так обеспокоены, когда он исчез, никому не говоря ни слова. Мы думали, может быть, какие-нибудь семейные неприятности. Он ничего не говорил насчет того, что, может быть, уедет из города на несколько дней? Она покачала головой. Судя по ее поведению, она все знала. Я также была уверена, что она ничем это не выдаст. Она сказала: — Жаль, что я ничем не могу вам помочь, но он ничего мне не рассказывал. Я была бы благодарна вам, если вы позвоните, когда он объявится. Не очень-то приятно сидеть сложа руки и переживать. — Я вас ни в чем не виню,— сказала я.— Вы можете связаться со мной по этому номеру, если вам понадобится, и если я что-нибудь узнаю, я вам сообщу.— Я написала на клочке бумаги имя Дарси и свой домашний телефон.