Он поймает этого вонючего гада. Поймает. Этого отморозка, любителя распускать руки. Убийцу. Рой прибавил скорость. Быстрее. Быстрее. Правая нога горела, но он бежал, не обращая внимания на боль. Они были уже рядом с трассой, мчали к кольцевой развязке. Корин махнул через дорогу перед мотоциклом, тот едва успел вильнуть в сторону. Беллинг выскочил на островок посреди кольца и побежал по нему, мимо указателя «БРАЙТОН, А-23». Прямо на проезжую часть. Грейс проделал тот же путь, чуть не попав под колеса грузовика с орущим клаксоном. В груди жгло. Нос мучительно болел. В ноге пульсировало. Рой отмахнулся от всех ощущений. Он возьмет мерзавца. Возьмет. Посадит его на скамью подсудимых. Чертов Беллинг, следующие двадцать лет ты проведешь за решеткой. Так что наслаждайся напоследок воздухом свободы. Пей его, смакуй, женоубийца, ублюдок ты жалкий. Грейс настигал. Он уже видел, как взмокла рубашка на спине у мерзавца. Потеет, гад. От страха. Боль в правой ноге стихала. Жжение в груди – тоже. Скорость росла. Росла. Расстояние между Роем и Беллингом сокращалось. Пятьдесят ярдов. Тридцать ярдов. Двадцать. Корин Беллинг бросил взгляд назад. Десять ярдов. Пять. Вновь взгляд через плечо. В глазах – вызов, презрение. Беллинг резко свернул направо и рванул назад через дорогу, прямо перед грузовиком. Грузовик полностью загораживал собой желтый «Ламборгини», шедший на обгон. За рулем «Ламборгини» сидел потенциальный клиент «Бейросс суперкар». Продавец на пассажирском сиденье подзадоривал водителя, как тот потом объяснял в суде, «поддать газу». Клиент поддал от души. Позже сотрудник дорожной полиции установил, что в момент удара машина ехала со скоростью восемьдесят пять миль в час. В сорокамильной зоне. Глава 27 Четверг, 21 апреля Грейс застыл, не веря собственным глазам. Взвизгнули шины. Беллинга швырнуло на капот автомобиля, с силой впечатало в ветровое стекло и подбросило футов на тридцать в воздух, сдирая одежду. От тела оторвались две длинные палки и отлетели в разные стороны. Завиляли машины, завизжали тормоза. Глухо стукнуло – словно с большой высоты скинули мешок картошки. И наступила полная тишина. Будто кто-то нажал на видеомагнитофоне кнопку «стоп-кадр». Грейс, оцепенев от шока, смотрел на открывшуюся картину. Голубое небо. Широкая ухоженная дорога. Черный-черный, точно свежевыкрашенный, асфальт. Автомобили, серый грузовик, велосипедист в лайкре – все замерли, словно какой-то невидимый великан захотел поиграть в машинки и еще не решил, как их лучше расставить. Затем на середину дороги выскочил молодой мужчина и побежал к полуобнаженной искореженной груде, из-под которой растекалось длинное темное пятно крови. Затем застыл, отвернулся, его вырвало. Голова у Грейса кружилась. Кричала женщина. Стояла, вцепившись в дверцу фиолетовой «Хонды Джаз», дрожала и вопила, как банши[6]. Двое мужчин выбирались из «Ламборгини» с мятым капотом, треснувшим лобовым стеклом и погнутой крышей. Профессиональная выучка дала о себе знать, и Грейс встряхнулся. Вызвал «Скорую», сообщил о случившемся оперативному дежурному инспектору, запросил полицейского подкрепления. И под неутихающий визг женщины у «Хонды» – высокий, кошмарный звук – побежал к Беллингу. Грейсу пришлось несколько раз сглотнуть, чтобы не вырвать самому. Перед ним лежало полуодетое безногое тело. Из расколотой головы вытекали мозг и кровь. Одна нога, в серой костюмной штанине, была на газоне справа; вторая, голая, отсеченная чуть выше колена, лежала на противоположной стороне дороги, рядом с велосипедистом. К телу направлялся какой-то огромный тип бандитского вида, в теплой куртке и мешковатых джинсах, – шел по дороге и спокойно снимал видео на телефон. Взбешенный Грейс выхватил удостоверение: – Полиция! Уберите телефон и отойдите назад! Господи, как же тошнит… Сколько еще ждать подкрепления? Жуткая передряга. Бандит, точно назло, теперь снимал оторванную ногу. Грейс выхватил у него телефон. – Фотографировать запрещено. – Эй! Эй! – возмутился громила. – Труба – моя! Не имеете права! – Имею. Вы получите телефон, когда мы закончим работать на месте происшествия. Снимки будут удалены. Тоже мне, Джейк Джилленхол выискался! Это вам не фильм «Стрингер»[7]. Громила остался стоять с разинутым ртом, а Грейс отошел, сунул телефон в пакет для улик и запечатал. Теперь, мрачно подумал он, расследование можно смело доверить неопытному Гаю Батчелору. Главный подозреваемый мертв. То, что он пустился наутек, говорит само за себя. Невиновные от полиции не бегают. А вот для отморозков вроде Корина Беллинга такое характерно – отморозки обычно трусливы. Грейс вновь обвел глазами странную, сюрреалистическую картину. Неуютно поежился. К нему медленно, точно лунатик, подошел водитель – молодой человек с пепельно-серым лицом. Одет он был дорого и неформально, щеголял крупным золотым медальоном и кричащими кольцами. Парня сопровождал мужчина за тридцать в деловом костюме. – Полиция? Вы из полиции? – спросил первый. – Да. – Я… Я… О боже… Он выскочил прямо на меня. Я… у меня не было шансов… – Я все видел, – возразил Грейс. – Шансов не было не у вас, а у него. Ясно? Как вас зовут? – Ставрос. Ставрос Каррасс. – Что ж, Ставрос Каррасс, вы арестованы по подозрению в опасном вождении, повлекшем за собой смерть. Вы не обязаны ничего говорить. Однако ваша защита пострадает, если во время допроса вы не сообщите того, на что впоследствии будете опираться в суде. Все, что вы скажете, может быть использовано в качестве доказательства. Стойте рядом со мной. – Рой повернулся к сопровождающему: – А вы кто? – Я был пассажиром… Крис Бейросс, владелец «Бейросс суперкар». – Хорошо. Возвращайтесь к машине и ждите возле нее, пока я за вами не приду. В машину не садитесь, ничего не трогайте, ясно? – Да, сэр. Водитель, которого страшно трясло, спросил: – Можно… можно… позвонить девушке… она ждет… там… в автосалоне. Это она выбрала машину… цвет понравился, понимаете… – Никаких звонков, вы арестованы.