Это всё что он говорит. Впервые я наблюдаю такую немногословную реакцию. Никакого сарказма, подколов. Колдер даже не смотрит на меня, ковыряясь вилкой в тарелке. Будто он вмиг потерял ко мне интерес. Что не удивительно. Я была всего лишь лёгкой добычей в его руках. – Отлично, – отвечаю я в его же манере. Мы продолжаем завтракать в только что выстроенных стенах из напряжения. Мне обидно до слёз. Почти идеальное утро обнажило свою искалеченную сущность. Я запрещала себе чувствовать всё это время, но вчера я поддалась искушению и переступила черту. Он позволил мне быть слишком близко к нему. А теперь вернулся на шаг назад. Стук в дверь заставляет вздрогнуть нас обоих. Мы в ужасе смотрим друг на друга. – Ты… – Я никого не жду, – предвосхищает мой вопрос Колдер. – Спрячься в ванной, – командует он и встаёт из-за барной стойки. Я успеваю заметить, как он достаёт пистолет из прикроватной тумбы, затем скрывается из поля видимости. Я сажусь на пол в тёмной ванной и стараюсь не дышать. Кажется, звук моего сердца слышен даже снаружи. До меня начинают доноситься голоса. Среди неразборчивых слов, я улавливаю знакомый тон. Пока не могу понять чей, но дрожь по телу не предвещает ничего хорошего. Гость проходит в гостиную. Его шаги размерены и решительны. – А ты неплохо устроился. Кристофер. Он нашёл нас. – Обидно, конечно, что я узнаю об этом таким образом, – цокает Крис. – Я думал, мы друзья. Я считал тебя братом, – укоризненно говорит он. – Я тоже так думал, – отзывается Колдер. – Пока ты не начал действовать за моей спиной. – Ой, да брось. Ты об этой недоведьме? Чувак, я нам обоим задницы прикрывал. Ты знаешь, на что способен твой отец. – Именно поэтому я больше не хочу принимать в этом участие. Ведьма сбежала после вечеринки, мне пришлось залечь на дно и спрятаться от Ордена. И от тебя. – Он что, только что прикрыл меня? – Знаешь, – тянет Крис, – я бы, может, и поверил тебе. Но вот эта женщина думает иначе. Не так ли, Сьюзен? Рой мурашек поднимается по моей коже. Моя темнота на секунду наполняется оглушительной тишиной. – Она утверждает, что её дочь здесь. – Почему ты так уверен, что она тебя не обманула? – Я слышу усмешку в голосе Колдера. Но голос мамы так и не прозвучал. Она правда там? Она жива? – Не думаю, что это разумно с её стороны. Ты ведь это понимаешь, Сьюзи? – Подобная фамильярность звучит отвратительно из его уст. – В любом случае я нашёл тебя. Мой отец уже задаёт вопросы по поводу продвижения дела. Мне становится безразлично всё происходящее. Меня не волнует, что будет с Колдером. Меня не волнует, что будет со мной. Я просто хочу увидеть свою маму. В следующую секунду я выбегаю из ванной комнаты и просто бросаюсь в её объятья. Это оказывается неожиданностью для всех, в том числе для меня. Но эти секунды в её руках тянутся вечность. Я вдыхаю её запах, и будто вновь переживаю детство. Обнимаю её так крепко, но почему-то не чувствую маминых рук на себе. Затем я слышу выстрел. Тело в испуге замирает. Я настолько тону в воспоминаниях, что не могу понять, ушла я в них окончательно, или связь с реальностью ещё не потеряна. Но потом маму что-то вырывает из моих рук и тянет вниз. Я оживаю и вижу Кристофера на полу. Его грудь извергает бордовую жидкость, а лицо бледнеет. Я поворачиваю голову в сторону Колдера. Он медленно опускает пистолет. Его лицо выражает полную сосредоточенность. В глазах ожесточённая уверенность. Он не выглядит так, будто это было аффективным поступком, он не выглядит так, будто это была случайная реакция на неосторожное движение. Он осмысленно воспользовался моментом, когда я неожиданно выбежала из ванной. Наконец его взгляд обращается ко мне. Я перестаю дышать. Кто передо мной: монстр или мой Колдер? – Мы уезжаем, – всё, что он говорит. *** Мозг действует на адреналине. Я смотрю на мёртвое тело Криса, как на предмет интерьера, но понимаю, что скоро мне будет сниться это в кошмарах. Мама с невозмутимым спокойствием пьёт кофе, сидя за барной стойкой. После отчаянных объятий, мы обе вернулись к молчаливому осознанию того, что мы друг у друга есть. Не было сил задавать вопросы и выяснять отношения. Случившееся контузило нас всех. Больше всего сейчас я переживаю за Колдера, который сидит на кровати с подавленным видом. Только что он убил человека. Убил своего друга. И всё это из-за меня. Теперь мы не просто ведьмы, род которых нужно уничтожить. Мы убили члена их Ордена и переманили на нашу сторону главного наследника. Хотя второе под большим вопросом. Я не знаю, что будет дальше. После попытки прийти в себя за чашкой кофе и борьбы с тошнотой, я просто запихиваю пару вещей в свой рюкзак и надеваю куртку. – Мы что, так и оставим тело Криса здесь? – спрашиваю я перед выходом. – Не волнуйся за него, Орден найдёт его быстрее, чем полиция, – с полным спокойствием отвечает Колдер. Сколько нужно сил, чтобы удержать бурю в клетке из рёбер? Мы следуем за ним к его машине, которую он бросил за километр от дома. Нога болит от долгой ходьбы, но я игнорирую эту боль. Чего нельзя сказать о Колдере. Я замечаю его раздражение и несколько недовольных взглядов в мою сторону. Я сажусь на пассажирское сиденье рядом с парнем. Мама – сзади. Напряжение занимает всё оставшееся пространство. Никто из нас не произносит ни слова. Пока я не выдерживаю давления вопросов и негодования. – Почему ты мне ничего не сказала? – спрашиваю я. Я слышу тяжёлый вздох мамы. – Потому что я хотела… – Защитить меня и бла-бла-бла, – перебиваю её я. – Это я знаю. Но когда опасность подобралась так близко, когда тебе пришлось уйти, почему ты мне ничего не сказала? Из-за неведения я оказалась ещё в больших неприятностях. – Я неосознанно указываю рукой на Колдера. Он недовольно хмурится. – Я знаю. Прости меня. – Доносится слабый голос мамы. – Я поняла, что совершила ошибку. Из-за своей упёртой уверенности я потеряла лучшую подругу и чуть было не потеряла тебя. – В глазах появляются слёзы. – Ты знаешь про Глорию? – Конечно… И я никогда не прощу себе её смерть. Но теперь мы вместе. И я не позволю им забрать тебя у меня. – Мама… – Мы не причиняем никому вреда! – аргументирует она, как будто сейчас это спасёт нас. – Мы не практикуем. Ты даже не знала о своих способностях. Почему вы не оставляете нас в покое, – она обращается уже к Колдеру. – К сожалению, проблема не только в этом, Сьюзен, – невозмутимо подмечает Колдер, выезжая на проезжую часть. – Вы из рода Митчелл, думаю, вы и сами понимаете, что это значит. Мама замолкает, безоговорочно принимая проигрыш. – Куда мы едем, Колдер? – спрашиваю я спустя долгую звенящую паузу. – За границу штата. Для начала. Так себе перспектива. Так себе всё. – Тогда держи курс южнее, – доносится голос мамы. – Навестим кое-кого. НΛПРЯЖЕНИЕ ––30– Около двенадцати часов разнообразного ландшафта. Около двенадцати часов изнурительной тишины и тревожных ожиданий. Около двенадцати часов в пути. Я не знала, куда мы едем и мне даже не хотелось спрашивать. Мы почти не разговаривали. Мы почти не останавливались. С каждой милей холодные серо-зелёные краски сменялись на тёплые оранжевые тона. Я дремала в ленивом зное садившегося солнца, когда кто-то грубо потряс меня за плечо. – Мы приехали, – сообщает Колдер. Я резко открываю глаза, щурясь от яркого света. Постепенно перед моими глазами появляется небольшой одноэтажный домик, слегка покосившийся от времени и всем своим видом говорящий, что нас здесь не ждут. – Сейчас ты познакомишься со своей бабушкой Мэдисон, – сообщает мама, как будто это самая обычная вещь на свете. Как будто я не жила всю жизни с мыслью, что они обе умерли, когда я была совсем маленькой. Моя жизнь уже настолько кажется не моей, что у меня даже нет сил удивляться и задавать очевидные вопросы. Мама встаёт впереди нас и стучит в дверь. Мы с Колдером скептически переглядываемся. Спустя минуту дверь открывается (на что я, честно говоря, даже не рассчитывала), и за сеткой показывается невысокая, но в достаточно неплохой для своего возраста форме женщина. На ней накинута джинсовая рубашка, под которой выглядывает белая футболка, что производит впечатление лёгкой небрежности, но в то же время говорит о её опрятности и бодрости. Пепельно-седые волосы собраны в аккуратный пучок, из которого выбиваются короткие завитки. Сначала её взгляд суров и неприветлив, но узнавание липкими щупальцами пробирается до её сознания. И в этот момент женщина захлопывает дверь прямо перед нашими носами. – Мама! – кричит моя мама и открывает дверь, бесцеремонно заходя в дом. – Хоть раз ты можешь не проявлять свой характер. Сейчас всё очень серьёзно! Мы с Колдером проходим в прихожую и закрываем за собой дверь, но пройти дальше в дом не решаемся. – Вот именно! – доносится голос женщины откуда-то из глубины дома. – Если ты здесь, значит всё очень, очень плохо. – Я не просила у тебя помощи восемнадцать лет. Неужели я не могу сделать это хотя бы сейчас? Мэдисон возвращается из дальней комнаты с недовольным видом и молчаливым жестом провожает нас на кухню. Мы садимся за деревянный круглый стол на массивной ножке. Стулья под нами устало скрипят, но держаться молодцом. – Почему с вами мальчишка из Ордена? – первое, что спрашивает Мэдисон, одаривая Колдера суровым взглядом. У меня внутри всё переворачивается. Как она узнала? Что ещё она может узнать? Почему-то мне стало страшно и неловко от мысли, что она может узнать о наших с ним… отношениях. Мама открывает рот, чтобы объясниться, но Колдер перебивает её. Он приподнимается со стула и лично обращается к Мэдисон.