Колдер с сомнением хмурится. – Так она нашла меня в последний раз, – объясняю я. – Сначала она приснилась мне, потом мне показалось, что я видела её в отражении. Или не показалось. Не знаю. Я просто решила попробовать. И… И у меня получилось. Но она мертва, Колдер. Она мертва! – Моя речь превращается в панический набор слов. – Тихо-тихо, малышка. – Колдер всё ещё пытается сохранять спокойствие. Он снимает куртку и бросает её на диван. – Присядь-ка. – Он сажает меня на кровать и садится рядом. Он берёт мою руку и кладёт на своё бедро. Просто давая понять, что он рядом живой. – Ты можешь быть уверена в том, что видела? Я имею в виду, ты же никогда не имела дело с магией. Хочешь сказать, у тебя вот так просто это получилось? Это очень хороший вопрос. – Ты прав. Может, я всё придумала. Но… Я чувствовала… силу внутри себя. Это было похоже на гудение, как будто по мне пустили слабый заряд тока. Я как будто оказалась в осознанном сне. Всё ощущалось таким нереальным, будто другое измерение. Я видела её лицо, совершенно бесцветное. Только тоненькая струйка крови стекала из её рта. Лицо Колдера невозмутимо. – Как бы там ни было, меня это не удивляет. Крис знал о ней. Выследить человека сейчас не самая сложная задача, – хладнокровно отвечает он. – Значит, они скоро доберутся до моей мамы. Нам нужно что-то делать! – Я вскакиваю с места, не до конца понимая, что намерена предпринять. – Сколько мы ещё будем прятаться? Чего ты ждёшь? – с напором спрашиваю я Колдера. Его взгляд не выражает ничего, когда он поднимает на меня глаза. – Мэд. – Его тон однозначный и обречённый. – Я знаю систему изнутри. Орден давно выследил твою маму. Мы направились в Шелтон уже со знанием дела. Тот факт, что ей удалось скрыться, всего лишь вопрос времени. И смерть Глории подтверждает это. – Не говорит так. – Я мотаю головой. Мама это всё, что у меня есть. Я не хочу не могу остаться одна. – Но я хочу спасти тебя. Нас. – Он встаёт и делает шаг в мою сторону. Я машинально отступаю назад, словно это огородит меня от жестокой правды. – Что? – Я не хочу быть тем, кто я есть. Не хочу охотиться, убивать и при этом изображать из себя успешного владельца крупной компании. Это не я. Кодер смотрит на меня, будто сейчас я должна стать его спасителем. Будто не в его руках моя жизнь. Но что я могу? Передо мной стоит одинокий мальчик, чьи глаза полны печали и надлома. Это больше не бездушная марионетка своего отца, это ребёнок, которого никогда не любили просто потому, что он есть. Всю жизнь ему приходилось быть тем, кем его хотели видеть, чтобы заслужить хотя бы одобрение. – Колдер, я… Что… Что нам делать? – Мне хватает ума только на этот вопрос. – Ты только что сказал, что для вашего Ордена найти человека не составляет большого труда. Как долго мы сможем скрываться? – Поцелуй меня. Взгляд Колдера мрачный и застывший. – Поцелуй меня, – повторяет он, когда я медлю. Это просьба и приказ. Это крик и смирение. Это всё и ничего. Я делаю осторожный шаг вперёд под его пристальным взглядом. Даже спустя два раза я всё ещё сомневаюсь, что расслышала его правильно. Не думаю, что то, что сейчас происходит, правильно. Но мы всего лишь два подростка, отчаянно нуждающиеся в любви и спасении. Я встаю на носочки и тянусь к его губам. Он не двигается. Он ждёт. А потом капкан захлопывается. Колдер оживает. Он поглощает меня, углубляя поцелуй. Его руки оказываются на моей талии, а я – на кровати. Моя футболка быстро улетает куда-то на пол. Затем он трогает меня. А я наслаждаюсь чувством быть живой. Снова и снова вдыхаю его присутствие, пока он пробует на вкус мою кожу. Его руки спускаются ниже, а прикосновения становятся грубее. Колдер резко стягивает с меня штаны, а я лишь успеваю издать вздох возбуждения удивления. Его пальцы впиваются в мои бёдра. Сильно и больно. Я хочу больнее. Он оказывается между моих ног. Я хочу ближе. – Посмотри на меня, – хриплый голос просачивается сквозь мои закрытые веки. Я открываю глаза, встречаясь с его горящим взглядом. – Боже… – тёплый шёпот ложиться росой на мою вздымающуюся грудь. – Как я хочу тебя. Я зажмуриваю глаза, не в силах выдержать его напора. – Посмотри на меня, – снова говорит Колдер. – Ты должна видеть, что я с тобой делаю. – Колдер, я… – Он затыкает мой рот очередным настойчивым поцелуем. Хотя я всё равно не знала, что именно хотела сказать. Когда он начинает кусать мою шею, я забываю, что вообще умею говорить. Длинные пальцы сжимают мою грудь, и я пугаюсь жажды, которую вдруг начинаю испытывать. Если я сейчас позволю этому случиться, я перейду ту тонкую грань, что ещё отделяет меня от полного разрушения. Я уже чувствую, как его рука отодвигает мои трусики, и это последняя секунда, когда я ещё могу остановить его. – Колдер, нет. – Я упираю руки в его грудь. – Мы не должны. – Не сопротивляйся. – Парень заводит мои руки за голову и продолжает. – Пора усвоить, что со мной это не работает. – Пожалуйста, – прошу я. – Я… Колдер замирает, хмуро глядя на меня. – Ты девственница? – Нет. Его глаза сужаются. – Гейб? – сквозь зубы спрашивает Колдер, нависая надо мной хмурой тучей. – Серьёзно? – фыркаю я. – Вот сейчас мы будем говорить о моём бывшем? Колдер усмехается над комичностью ситуации, но не позволяет этому разрушить наш момент. – Больше ты не будешь держаться за воспоминания о нём. И он выполняет своё обещание. Я умирала и воскресала в его объятиях. Я была самой счастливой на свете и еле сдерживала слёзы предстоящей потери. Но всё, что было важно, это мы. Невзирая на то, как долго это продлится. БЕЗОБРΛЗНΛЯ ИДЕΛЛЬНОСТЬ ––29– Стук дождя. Серый свет. Утро. Рука Колдера вокруг моей талии. Его размеренное дыхание в моих волосах. С трудом верится, что это не сон. Но реальность слишком сурова, чтобы позволить себе о ней забыть. Ещё несколько минут я позволяю себе насладиться объятьями Колдера, а затем покидаю тёплый мир, свитый из его рук. Я направляюсь в ванную и привожу себя в порядок. Убираю волосы в хвост, замазываю круги под глазами и крашу ресницы. Наскоро меняю повязку на бедре и руке. Чувствую себя почти живой. Хочется подольше сохранить иллюзию идеального утра, поэтому вместо дежурной яичницы я решаю приготовить панкейки. Колдер старательно делает вид, что спит, дожидаясь, пока я закончу. Пару раз мне удаётся поймать на себе его хитрый взгляд, но я продолжаю невозмутимо готовить. – Можешь больше не притворяться, – наконец говорю я. – Завтрак готов. Кофе тоже. Я делаю глоток бодрящей горечи, о котором мечтала всё утро. Колдер тут же сладко потягивается и встаёт с кровати, направляясь в ванную. – Итак, чем меня порадуешь? – вернувшись спрашивает парень. Молча ставлю перед ним тарелку, а внутри теплится странное чувство безграничной любви заботы. – Панкейки? – Мои фирменные. Мне показалось, тебя сильно задело, что я приготовила их Крису. Так что теперь два-один, ты вырвался вперёд. – Значит, снова решила откупиться от меня? – спрашивает он и кладёт в рот большой кусок. – М-м-м, это божественно! Малышка, я готов предлагать свои услуги каждую ночь, если по утрам меня будет ждать такой завтрак. Я закатываю глаза, но не могу сдержать улыбку. Это не самые романтичные слова, но именно неотёсанность и грубость заставляют меня робеть перед ним и желать оказаться в его власти. – Панкейки меняются только на свободу. Такое было изначальное условие, – деловито напоминаю я, намеренно упуская ту деталь, что Крис так и не пошёл на это условие. А Колдер дал мне всего один день. Колдер замирает и удерживает на мне тяжёлый взгляд. Медленно его рука поднимается и указывает на дверь. – Кажется, я тебя давно не держу. Внутри что-то ломается. Он больше не держит меня. Я знаю, я должна радоваться. Но я не рада. Безумные изощрённые мысли тянуть меня вниз. Там, где мне и место. Среди пепла прошлых надежд. – Хочешь сказать, если я решу уйти, ты дашь мне это сделать? – Я выгибаю правую бровь, изображая полнейшую хладнокровность. – Да.