– Магическую защиту? – переспрашиваю я. – Скорее всего, Ордену помогает ведьма. – Что? – больше возмущается, чем удивляется Колдер. – Вы в своём уме? У Ордена достаточно знаний, чтобы управлять процессами и влиять на события. К тому же, отец на дух не переносит ведьм, не говоря уже о том, что цель Ордена уничтожить их всех. Мэдисон снисходительно улыбается одними губами и переводит взгляд на Колдера. – Ты слишком юн и наивен, чтобы понимать некоторые вещи, – говорит она. – Знания – не есть природный дар. Они никогда не смогут делать того, что можем мы. Когда Мэдисон произносит «мы», мне становится жутко от того, насколько эта история близка к нам. Близка ко мне. – Но это же верх лицемерия! – возмущаюсь я. Бабушка спокойна. – С такой властью как у них, не удивительно, что им помогают ведьмы. Причём сильные. Я не могу пробить стену, она выстроила мощную защиту. Что-то здесь не сходится. – Но если на них работает такая сильная ведьма, почему они не смогли найти маму, почему так долго искали меня? – Скорее всего, сотрудничество с ведьмой – единичный случай, – предполагает Колдер. – Я могу не знать, всех тайн Ордена, но я знаю своего отца. У него нет принципов, и я могу поверить, что он обратился к ведьме за помощью. Но сотрудничать с ними на постоянной основе – маловероятно. Его ненависть к ним слишком велика. Как и его честолюбие. – Но почему именно сейчас? – спрашиваю я. – Потому что в этой истории замешан я. Колдер выглядит очень спокойным. Ещё несколько недель назад я бы подумала, что он совершенно бесчувственный психопат. Но теперь я вижу, какая буря скрывается внутри него, и скольких усилий ему стоит изображать хладнокровие. Даже представить не могу, каково этого, когда твой родной отец устраивает на тебя охоту. Я хочу коснуться его руки под столом и почти делаю это, но вовремя осекаюсь. Сомневаюсь, что он нуждается в моём сочувствии. Я делаю глубокий глоток воздуха, подавляя тоскливые мысли, и переключаю внимание на Мэдисон. – Тогда почему бы тебе не выстроить такую же защиту нам? – с надеждой спрашиваю я. Мама бросает на меня укоризненный взгляд. – Ну, или почти такую же… Теперь моя очередь оказаться под строгим взором Мэдисон. – В этом случае мы станем более заметны. Как белая клякса, на чёрном холсте, понимаешь? Их ведьма тут же почувствует, где поставлена защита, так же, как это почувствовала я. Это означает одно. – Получается, они найдут нас в любом случае. Везде, – констатирую я. То есть все наши игры в прятки и бега, выключенные телефоны и наличка – это всё было не просто напрасно, это было даже смешно. Нас в любом случае найдут. Обречённость и страх поселяются за прутьями грудной клетки. – Отлично, – вдруг бодро, но с надрывом выпаливает Колдер. Я замечаю, как его руки сжимается в кулаки. – Я готов встретиться с этими ублюдками лицом к лицу. ТИШИНΛ ––32– Этой ночью мы позволили себе набраться сил. Слишком много событий, новостей и миль позади. Слишком много ещё предстоит. Мы с Колдером ушли в нашу комнату, а мама с бабушкой остались на кухне. Думаю, им многое есть что обсудить. Я заползаю под одеяло и укрываюсь им почти с головой. Тело дрожит, но не знаю точно от холода, нервов или усталости. Мне хочется уснуть навсегда, но круговерть мыслей в голове не даёт покоя. Теперь уже сложно представить, что я всего лишь ученица старших классов, и прямо сейчас у меня копится куча долгов, домашней работы и проблем. А я нахожусь в гостях у «умершей» бабушки за тысячу миль от дома и жду свою смерть. Меня отвлекает открывающаяся в комнату дверь. Колдер возвращается из туалета. После предсказаний бабушки он не проронил ни слова. Его брови почти всё время сведены к переносице, а в синеве глаз назревает шторм. Мне очень неспокойно видеть его таким. Он обходит кровать и ложится с другой стороны. Тихо. Темно. Вздох Колдера. Матрас подо мной начинает проминаться, тепло за спиной становится ощутимей, а жилистые руки вдруг обвивают мою талию. Я инстинктивно задерживаю дыхание. Кажется, мы сейчас не в том состоянии, чтобы играть. Теперь нам не нужно исполнять роли жертвы и похитителя. Теперь я знаю, что Колдер не заинтересован уступать отцу и отдавать меня в его лапы. А я на своей территории рядом с двумя сильными ведьмами, чтобы бояться мальчика из Ордена. Зачем тогда он?.. – Расслабься уже наконец… – шёпот Колдера в дюймах от меня пугает мою кожу. Отлично, теперь помимо оцепенения у меня ещё и мурашки. – Что? – пищу я. – Ты словно комок из проводов под напряжением. Расслабь мышцы, прекрати думать и анализировать. – С чего ты взя?… – Да брось, Мэд, каждый раз, когда я касаюсь тебя, ты перестаёшь дышать. А твоя привычка всё анализировать читается на твоём лице. – Ты не видишь сейчас моего лица, – бурчу я. – Мне этого и не нужно, чтобы знать, о чём ты сейчас думаешь, – уверенно заявляет Колдер. – И о чём же? – с вызовом, хоть и довольно слабым, спрашиваю я. – Думаешь, зачем я это делаю. – Вдруг его рука поднимаются выше. – И вот это. – Она скользит вверх и сжимает мою грудь. – И вот это… – Хватит! – Не выдерживаю я и отбрасываю его руку. – Разве я не прав? – невозмутимо интересуется Колдер. – Да, ты прав! – кричу я шёпотом и приподнимаюсь в кровати, чтобы видеть его. – Я совершенно не понимаю, зачем ты это делаешь! – Не знаю, – вдруг честно отвечает Колдер и, поворачиваясь на спину, устремляет задумчивый взгляд в потолок. Такого ответа я не ожидала. – Мне нравится касаться тебя. Нравится обнимать. Такого тем более. – Ты осознаёшь, что сейчас говоришь? – осторожно уточняю я. – Да. И я осознаю, в каком дерьме нахожусь. – Ну, спасибо. Я слышу слабый смешок. – Я не о тебе. Я хотел бы встретить тебя при других обстоятельствах. – Ну, да, и чтобы я не была ведьмой и твоим проклятьем. – Меня не пугает проклятье. – Он делает паузу. – Мне нравится каждый шрам на твоём теле. Каждый синяк. Я пережил их все. – Ты больной, если тебе это нравится, – фыркаю я. – А тебе? – А я не утверждала, что здорова. – А я? – Колдер поворачивает голову в мою сторону. Полумесяц его улыбки освещает комнатную темноту. Он ещё тот псих. И я рада, что он это признаёт. Мне не удаётся удержаться от ответной улыбки и не посмеяться над нашим нелепым разговором. С этого момента реальность словно ускользает от меня. Серые тени сливаются в одно пятно, и остаётся лишь смех Колдера, который звучит где-то близко, но недосягаемо. Я уже сплю? – Ты понимаешь, что завтра может быть последний день нашей жизни? – спрашивает он в пустоту. – Нет, – честно отвечаю я. Как бы я ни боялась завтрашнего дня, я не могу осознать близость своей смерти. Что это, отсутствие инстинкта самосохранения? Судя по то тому, что я влюбилась в своего похитителя, да. – Иногда я и вовсе не чувствую, что живу. – К слову о жизни и смерти, что за история с предсказанием? Я недовольно стону. Эта последнее, о чем бы мне хотелось говорить. Тем более с Колдером. – Ты же всё слышал. – Я ещё надеюсь соскочить с этой темы. – Не всё. И хотелось бы понимать целостную картину. – Честно говоря, я сама не очень поняла… Все эти предсказания и их интерпретация такая скользкая вещь…