– Да, конечно. И я бы ему не поверил, – Миронов кивнул, – если бы не знал эту Полозову. – А какая невидимая сила может толкнуть человека под поезд? И при таких обстоятельствах, о которые описывает этот машинист? Миронов пожал плечами. – Гипноз. – Да ну, бросьте. По-вашему, она производила впечатление человека, подверженного гипнотическому внушению? – Нет. Простая, болтливая, любопытная, толстая, очень провинциальная. Вся такая – ну, кровь с молоком. И… – Что? – Живчик. В ней жизнь била ключом, в этой тетке. Она показания мне про драку давала взахлеб. Такая сплетница, такая сорока… – Мало ли что в жизни у нее могло случиться за эти два месяца. Порой внешность и манеры обманчивы. Может, какой-то диагноз врачебный плохой. А что она делала в такую рань на станции? Пять утра. – Она живет у Ленинградского шоссе, у нее квартира двухкомнатная. А там, откуда она шла, как раз ее работа. Этот самый гостевой дом на Бутырских выселках. Давайте подъедем с вами туда, побеседуем с персоналом. Они дошли до стоянки и сели в Катину машину. Владимир Миронов указывал путь. – Как ваша жизнь тут, на новом месте, Володя? – по пути поинтересовалась Катя. – Как дома? – Да так. – Не скучаете по Красногорску? – Скучаю. – Ваша жена из этих мест? – Да. Она к матери уехала от меня, – пожаловался вдруг Миронов. – Поссорились, что ли? – Она говорит, что со мной невозможно жить. – Ой, Володя… Вы на работе все время пропадаете, надо жене время уделять, особенно в первое время после свадьбы. – Это из-за видеоигр. – Игр? – Она считает, что я погряз в них. Что виртуальная жизнь для меня значит больше, чем реальная. Катя вспомнила былое: Миронов всегда был страстным любителем гаджетов, интернета. А теперь видеоигры. Но не мальчишка же он! Муж, глава семьи! – Надо помириться с женой, – попросила она его. – Из-за таких пустяков расставаться. Видеоигры – да к черту их! Миронов не ответил. Вздохнул. Они миновали плотную новую застройку многоэтажек. Свернули на тихую улочку частного сектора. Дальше – рощица, а в ней словно круглое зеркало живописный пруд. И на его берегах новые добротные частные дома, окруженные общим сплошным забором. Гостевые – для аренды. Дом под крышей из металлочерепицы, на который уверенно указал Миронов, стоял ближе к дороге. – Эта Полозова, она что же, пешком ходила до места работы? – спросила Катя. – Тут и транспорта никакого. Нет автобусных остановок. Место словно не в городе, будто это дача. – Так и задумывали владельцы, когда покупали участки и строили гостевые дома. Полный релакс. Тихая гавань – выселки. Но до станции здесь недалеко. Это мы крутили по дороге и по микрорайону. А если напрямую, то через частный сектор и потом дворами. И сразу станция Подсолнечная. Минут пятнадцать пешком, не больше. Автобуса дольше прождешь порой. Калитка в заборе и дверь гостевого дома были открыты. А на крыльце стояла полная женщина в стеганой куртке и брюках, всматривалась в незваных гостей. Владимир Миронов представился ей официально. – Так только что следователь приезжал и полиция с железной дороги с ним, я все им сказала. То есть я даже не знаю, что сказать – я все мысли растеряла сразу, все слова. Они утверждают – Алла под поезд бросилась с моста. Это какая-то ошибка. Это несчастный случай. Там же этот чертов ремонт! Я сама через мост хожу. Там ограждение. Как она могла прыгнуть? Почему? – А вы кто сами? – спросил ее Миронов. – Я ее сменщица. Григорьева Анна Михайловна. Я хостес, присматриваю здесь за коттеджами. – Почему она ушла так рано? – спросила Катя. – Пять часов утра. Обычно смена в отелях и гостевых домах дольше. – Она отпросилась накануне. Она в Москву торопилась успеть в клинику. Рано утром. – В клинику? – Анализы. Они же с раннего утра. А ей ехать сколько на электричке. И еще она к врачу там записалась. Катя глянула на Миронова – все же нелады со здоровьем были у этой несчастной. – А что за клиника, вы не знаете? – По нервным болезням какая-то. Платная. Здешние-то врачи ей уже не помогали. – Что-то серьезное? Плохой диагноз? – Лицевой нерв, – ответила менеджер. – Как она мучилась с ним, бедная. Чуть вспотеет, раз – и продуло. И нате вам. Это ж лицо. Все остальное-то укутать можно, а лицо как укутаешь? Дни теплые сейчас еще стоят. Но он ее даже летом донимал. Это ж больно очень – дергает, как зуб, когда нарывает. Вот она и нашла клинику какую-то хорошую в Москве. Она туда ехала. Хотела сесть на раннюю электричку до Москвы, чтобы уже к семи добраться, анализы сдать. Клиника-то эта тоже черт знает где – в Теплом Стане. Она мне так сказала. – У вас сейчас много постояльцев? – спросил Миронов, кивая на гостевой дом. – Полна коробочка. Вчера приехали – сегодня же пятница, потом выходные. Семья с детьми и какие-то их друзья. Весь дом сняли. И два других дома тоже заняты: в одном какой-то корпоратив, целая компания, а в другом спортсмены. – Так что же она все тут бросила и отправилась к врачу? Или вы ее подменили? – уточнил Миронов. – Я пришла к восьми. Что в этом такого – это уже утро, не ночь. И потом тут Динара оставалась на хозяйстве. – Кто это? – Динара наша, Исмаилова. Она в домах убирается. – Она была здесь, когда Алла Полозова ушла? – Да. – Позовите ее, пожалуйста. – Динара! – крикнула громко менеджер. На крыльце появилась женщина – приземистая, темноволосая, лет тридцати пяти, азиатской внешности. – Анна Михайловна, я тороплюсь на электричку. – Динара Исмаилова сжимала в руках большую сумку и не глядела на полицейских. – Динара подрабатывает, – объяснила менеджер. – Она такая старательная. – Сейчас сбой в железнодорожном расписании, – сообщил Миронов Исмаиловой. – Догадываетесь, наверное, почему. Электрички отменяют. Так что у вас есть пара минут побеседовать с нами. – Я ничего не знаю. – Но вы были с ней здесь в доме весь этот день и ночью тоже, – тихо заметила Катя. – Расскажите нам об этом дне, пожалуйста. – Нечего рассказывать. Все было как обычно. – Она от боли мучилась, да? – От боли? От какой боли? – Лицо, – подсказала ей менеджер. – А, это… Нет. Она таблеток напилась. И в доме тепло. С чего болеть-то. А к врачу она еще раньше записалась. Потому и ушла так рано. Я за ней дверь закрыла и села внизу на ресепшене. – Дом какой у вас большой, – заметила Катя. – Работы, наверное, много всегда. – Это же мини-отель. Постояльцы. Гости. Работы полно. Грязи столько порой оставят в комнатах… – Она с постояльцами общалась? – Конечно. Они наверху в основном. А днем у пруда шашлыки жарили на мангале. То и дело к ней обращались – то это дай, то другое. Они же заказы загодя делают, ну, чтобы все было готово: растопка, угли, мангал. И из других домов тоже приходили. Один за солью прибежал. Не привезли с собой. – Это кто же? – С корпоратива. – Динара Исмаилова кивнула в сторону дальних домов у пруда.