Оставив за собой последнее слово, она круто развернулась и спешно зашагала к дожидающемуся ее экипажу. Пока кучер предусмотрительно распахивал перед ней дверцу, пока Гейра забиралась внутрь, я все стояла, не сводя с нее глаз. И даже когда экипаж тронулся с места, провожала его взглядом до тех пор, пока не осознала, что уже очень долго заставляю адмирала ждать. Сбросив странное оцепенение, я уж было подумала, что он ушел, но ошиблась. Адмирал стоял неподалеку и молча наблюдал не то за мной, не то за постепенно скрывающимся из виду экипажем. – Пойдем, – просто сказал он, как только я оказалась рядом. – Нужно поговорить. Это «нужно поговорить» показалось очень многообещающим. Тут же вспомнились слова Флинта о том, что сегодня адмирал Рей сообщит мне какую-то важную новость. Я занервничала и настолько погрузилась в собственные волнения, что даже не заметила, как мы пришли в небольшую, ютящуюся рядом с аптекой таверну. Как заняли свободный стол, не заметила тоже. Зато когда гоблин с постной миной поинтересовался, чего мы изволим заказать, пришла в себя моментально. Предложенный ассортимент не запомнила, поэтому просто попросила принести то же, что и моему спутнику. Благо деньги при себе имелись, а цены в заурядной таверне, в отличие от ресторанов, не кусались, аки чернозубые акулы. Когда гоблин, громко шаркая башмаками по полу, удалился, за столиком повисло напряженное молчание. Вернее, напряженным оно было для меня. Адмирал же, судя по выражению лица, просто о чем-то задумался. К тому моменту, когда перед нами поставили простой черный чай, я вся извелась и умудрялась сохранять видимость спокойствия лишь чудом. – Может, чего-нибудь еще? – ничего не выражающим тоном осведомился гоблин, прибавив к чаю луковый пирог. Адмирал Рей жестом велел ему уйти, и как только шарканье зазвучало в другом конце зала, внимательно на меня посмотрел. Многострадальный кончик моего шарфика превратился в плотный жгут – хорошо, под столом не видно. – Фрида, – как это обычно бывало, звуки бархатного голоса заставили невольно вздрогнуть. – Поднебесных ради, перестаньте трястись. Я намереваюсь съесть пирог, а не вас! Меня это почему-то не успокоило. По ощущениям, щеки стали цвета того самого шарфика. Адмирал шумно выдохнул и, чуть помедлив, спросил: – Может, скажете, почему вы меня так боитесь? Что я совершил по отношению к вам такого, чтобы вызвать этот страх? Если можно было покраснеть еще больше, я это сделала – буквально вспыхнула как каминное пламя, когда через него кто-то совершает переход. Язык прирос к небу, и, даже знай я ответ на поставленный вопрос, ответить все равно бы не смогла. Точнее, могла сказать банальное: «Вы морской демон! Повелитель уймы потерянных душ, маг первой ступени!» Но это было бы ложью. Как раз его магическая сила не пугала, ведь я знала, что кроется за ней на самом деле. И до сего момента видела от Эртана Рея только хорошее. Он некоторое время помолчал, вероятно ожидая от меня хоть каких-то слов. Но, так их и не дождавшись, вновь заговорил. Только теперь его тон был почти таким же холодным, как при обращении к Гейре: – В таком случае перейдем к сути. Накануне вечером отыскалась ваша мать. Такого я не ожидала. Нет, где-то в глубине души подозревала, что рано или поздно это случится, но никак не была готова к таким новостям именно сейчас. Одним поднебесным известно, сколько раз в своем воображении я представляла этот момент, сколько раз проживала его во всех красках, испытывая десятки разнообразных, раздирающих душу чувств. В реальности же я не смогла осознать полученное известие и не почувствовала практически ничего. Только ощущение, будто меня в ледяное море без предупреждения бросили. – Ее зовут леди Аэлина Лавьет, – продолжал адмирал, пока я мысленно барахталась в накрывающих волнах. – Это известная фамилия в высшем свете. Чистокровных родов ундин существует не так много, и этот – один из них. Вдовствующая леди Карелла Шаркэ, приходящаяся тебе бабушкой, пользуется уважением в обществе, чем по большей части обязана ныне покойному мужу. Аэлина также является вдовой, ее супруг погиб несколько лет назад. Насколько известно, сейчас у нее негласный роман с советником короля, но это не столь важно. О своем особом происхождении они обе явно осведомлены, хотя, разумеется, никогда его не афишировали. Рассказ адмирала проплывал как будто мимо меня, в то время как я все тонула, тонула, тонула… Барахталась в ледяном море, не понимая, что происходит. Мама, бабушка… Бабушка, ши возьми! Да к тому же леди! В мыслях роилось столько вопросов, что я не знала, какой из них озвучить первым, к тому же не была уверена, хочу ли получить ответы. Возможная правда пугала, и мне было страшно даже подумать о причинах, по которым мама могла меня оставить. Страшно, потому что я была уверена – какими бы они ни были, принять их я вряд ли смогу. Возможно, пойму, даже признаю весомыми, но не приму. Если все это время она жила, зная о моем существовании, если купалась в роскоши, в то время как я выпрашивала милостыню, если… – У нее есть еще дети? – вынырнув из собственного моря, хрипло спросила я. – Нет. Есть основания полагать, что ваш род продолжается только одним ребенком, причем каждый раз – девочкой. Теперь я тем более ее не понимала. Зато внезапно поняла другое – мамой больше не сумею назвать даже мысленно. Аэлина или леди Лавьет, по-другому никак. Неожиданно мою лежащую на столе руку накрыла ладонь, прикосновение которой заставило встрепенуться и взглянуть в лицо адмиралу. Его всегда холодные глаза оттаяли и смотрели внимательно, заглядывали почти в самую душу, словно бы зная, что в ней сейчас творится. Судорожно сглотнув и не осмелившись отнять руку, я все так же хрипло спросила: – Они… в смысле… мои родственницы, тоже ведь являются носительницами особой крови? Их тоже могут использовать для соединения осколков? – Основная часть силы сосредоточена в тебе как в последней наследнице. – Голос адмирала отчего-то тоже звучал глухо. – Но даже если кто-то вознамерится использовать их, леди Шаркэ обладает и средствами, и влиянием, чтобы себя защитить. До конца осознать рассказанное у меня все равно не получалось. Я воспринимала все будто во сне, но знала, что поздним вечером, оказавшись наедине, не сдержусь. Буду думать, постепенно осмысливать и точно разревусь, выпустив соленое море наружу. Руку я все-таки высвободила и отвела взгляд, уставившись в небольшое, покрытое морозным узором окошко. За ним кружил редкий снег, и день стоял на удивление солнечный, что в наших краях случается редко. – Фрида, я понимаю, насколько это тяжело, – произнес адмирал. – Но тебе придется с ними встретиться. Адмирал Рей исхитрялся менять форму обращения так плавно, что я даже не замечала. Только теперь обнаружила, что он говорит мне «ты» практически половину разговора. В отличие от бывшего работодателя или ему подобных, которые таким обращением ставили себя выше других, от адмирала оно звучало мягко и доверительно. Будто сокращая незримое расстояние между нами, стирая установленные рамки и делая ближе. Невольно задумавшись об этом на несколько коротких мгновений, я не сразу уловила смысл только что сказанного. Да, этим днем я вообще являла собой образец рассеянности. – Что? – переспросила наконец, вникнув в смысл слов. – Тебе необходимо встретиться с матерью, – терпеливо повторил адмирал. – В складывающейся ситуации любая поддержка не будет лишней. Вдобавок она или леди Шаркэ могут знать о местонахождении грота либо же располагать другой важной информацией. Но если ты категорически откажешься от этой встречи, заставлять тебя никто не станет. Я, как и обещал, сделаю все для твоей защиты. Но, прежде чем дашь окончательный ответ, прошу хорошо подумать. Обхватив пальцами кружку уже почти остывшего чая, я посмотрела на свое маленькое размытое отражение и глубоко вдохнула. В настоящий момент понять, хочу ли видеться с так называемой родней, было сложно. Наверное, теперешняя я – повзрослевшая и хоть сколько-нибудь поумневшая – не желала видеть тех, кто обо мне забыл. Но другая моя часть – маленькая девочка, каждый вечер ставящая на подоконник банку светлячков, тянулась к этой встрече, наивно веря в сказку. К тому же я понимала, что речь идет не только обо мне и о моих чувствах. Леди Шаркэ и ее дочь действительно могут располагать очень важными сведениями, и с моей стороны будет эгоистично думать только о себе. Глава 3 – Надень его, когда вернемся в корпус. – Адмирал протянул мне небольшой отполированный камешек на тонкой серебряной цепочке. – Этот амулет защитит и даст мне знать, если ты окажешься в опасности. Какая ирония. Вот уже в третий раз за последнее время мне преподносят украшение. Причем не кто-нибудь, а известные на все королевство пират и адмирал королевского флота. Мне, ничем не выдающейся Фриде Талмор! Впрочем, учитывая некоторые обстоятельства, мнение о самой себе придется пересмотреть. Не такая уж я и невыдающаяся. И, судя по стремительно развивающимся событиям, известность в определенных кругах тоже не за горами. Поколебавшись несколько мгновений, я робко приняла кулон и спрятала его во внутренний карман пальто. Показалось, что бледно-голубой камешек источает легкое тепло, и вообще касаться его было очень приятно. Защита, значит. Артефакт, устанавливающий связь и настроенный в данном случае на меня и адмирала Рея. Вот так незаметно наступил подходящий момент спросить о том, о чем я уже давно задумывалась. Мне и раньше случалось замечать, что адмирал оказывается рядом в нужное время (за исключением ситуаций с Кайером Флинтом), но если прежде я списывала это на случайность, то после сегодняшнего происшествия с Гейрой заподозрила неладное. – Как получилось, что вы так вовремя оказались в этих кварталах? Наверное, вопрос стоило сформулировать несколько иначе, но я боялась, что передумаю и опять промолчу. Уголки губ адмирала чуть приподнялись. – Не мог же я нарушить обещание и оставить тебя без присмотра. С некоторых пор тебя сопровождает одна из моих потерянных душ. Кажется, после такого заявления я потеряла свою челюсть, укатившуюся куда-то под стол. – В-ваших д-душ? – переспросила, заикаясь. – Как же… Сбившись с мысли, фразу я не закончила, и вместе с тем в памяти всплыла очень яркая картинка, как адмирал использовал потерянную душу, дабы переместиться из катакомб дроу в Морской корпус. Воспоминания навевали страх – это если мягко сказать. Очень мягко. Так и представился размытый белесый силуэт, принимающий очертания дверного проема… Как есть жуть! – Да, одна из моих душ, – спокойно повторил адмирал Рей, наконец принявшись за луковый пирог. – Если вы, кадет Талмор, задаетесь вопросом, как это возможно, поясняю. Маги с шестой по третью ступень могут привязывать потерянные души к какому-либо месту. Маги третьей – еще и к предмету. А маги первой при определенных природных задатках способны привязывать потерянные души к себе. Также существуют маги первой ступени, именуемые морскими демонами, – в зависимости от объема магического резерва они держат и управляют несколькими душами, а помимо привязки непосредственно к себе могут привязать их к кому-то другому. Съев кусочек пирога, адмирал невозмутимо закончил: – Я отношусь к последним. Мог бы не напоминать – меня и так на мелкую дрожь пробило. И от обыденности его тона, и непосредственно от сути сказанного. Разумеется, я знала, кто такие морские демоны и на что они способны. Но об их способностях привязывать потерянные души не только к себе, но и к другому человеку, слышала впервые. Это что же получается – сейчас рядом со мной постоянно находится невидимая потерянная душа, способная левой пяткой отправить на дно не один корабль? Вот ши! – И да, Фрида, – с нескрываемым удовольствием съев еще один кусочек местного изыска, вновь заговорил адмирал. – Об этом лучше никому не рассказывать. Этого тоже мог бы не говорить. Я никогда не относилась к числу любителей почесать языком. Да и вообще скорее откусила бы этот самый язык, чем проболталась кому-то о своем «тесном» знакомстве с адмиралом.