– Ты лжешь! – в негодовании воскликнула я, даже не заметив, как обратилась к легендарному капитану пиратов. – Он лжет! – это уже выкрикнула, обернувшись к адмиралу, а в голосе наравне с восклицанием проскользнули мольба и вопрос. – Говорит правду, – негромко подтвердил лорд Рей, заставив меня прочувствовать на себе смысл утверждения «словом можно убить». Кажется, доза яда миркорадуса оказалась смертельной, и я уже отправилась в мир иной. Невольно обхватив голову руками, пробормотала: – Так не бывает… Не может быть… Осознать, что вырастивший меня человек, тот, с кем я прожила столько лет, является мне неродным, было не просто сложно – невозможно! Ведь если хотя бы на секунду в это поверить, то придется принять и то, что я вовсе не та, кем себя считала. Не чистокровный человек, как думала некоторое время назад, даже не просто полуундина, с чем кое-как примирилась, но еще и носительница магии смерти! Да лучше в Глубину отправиться, чем в такое поверить! – Поэтому Аэлина ему помогала, – ворвался в мои мысли голос адмирала. – Она это сказала во время вашего последнего разговора, – догадавшись, проговорила я. – Но вы это подозревали и раньше, поэтому тогда попросили меня уйти. Теперь я не спрашивала – утверждала. Хотелось забиться куда-нибудь в угол, оградиться ото всех, остаться в одиночестве и вволю разрыдаться, выплескивая бушующий в душе шторм. А Флинт, ши его побери, хотел, чтобы я обо всем узнала! Хотел, чтобы эта глубинная магия во мне пробудилась, поэтому и пытался через Гана напоить меня каким-то зельем! Да и сам Ган – эта мелкая, но древняя нечисть всегда меня чувствовала, вот и объяснение его туманным намекам! – Вы позволите? – Поморщившись, капитан пиратов небрежно отогнал окружавших его потерянных душ, протиснулся к нам и как ни в чем не бывало развалился в кресле. – Полагаю, никто не возражает, если я буду столь неблагороден, что продолжу просвещать нашу маленькую некроманточку? Я с силой стиснула кулаки. Лорд Рей угрожающе протянул: – Флинт… – Раньше небезызвестная чета Шаркэ каждое лето проводила в Сумеречье, – не проникся предупреждением Флинт. – А двадцать лет назад как раз одним таким летом ундина по имени Аэлина встретила некого загадочного мага, с которым у нее стремительно закрутился роман. Все бы ничего, но отношения, которые для мага были всего лишь одной из многих интрижек, для Аэлины обернулись сумасшедшей влюбленностью. Разумеется, достопочтенная леди Шаркэ о похождениях своей дочери ничего не знала – все встречи удавалось сохранять в тайне. Но на одной из таких встреч маг объявил, что больше они не увидятся. И исчез. Девичье сердце разбито, слезы ручьем, в голове непонимание и туман неугасшей страсти. Аэлина решила сама его разыскать, нашла нужных людей, а позже обратилась за помощью ко мне. На этом моменте Гвиана выразительно хмыкнула, разрушив всю патетику повествования. Пират на ее хмыканье внимания не обратил. – На тот момент у меня были необходимые связи, и ее просьба о еще одной встрече была Тайлесу передана, но он не пришел. Тогда твоя дорогая мамочка, синеглазка, с горя набралась в таверне и бросилась в объятия первому попавшемуся бедняге. Позже, родив ребенка, отдала его этому же бедняге, выдав отпрыска некроманта за его дочь. Впрочем, полагаю, дальнейшее развитие событий тебе известно. Не выдержав, я поднялась с дивана и, проигнорировав легкое головокружение, отошла к стеллажам. Попутно отметила реакцию Тэйна, откровенно шалеющего от всего происходящего, отвернулась и прислонилась виском к прохладному дереву. – Да что ж ты никак не сдохнешь?! – тем временем продолжала бушевать Гвиана. – Поглоти тебя Глубина, Флинт, ты приносишь одни неприятности! – Расслабься, Аночка, – непринужденно ответил пират. – На сей раз я принес исключительно помощь. Притом почти безвозмездную. Теперь мне как никогда хотелось превратиться в маленькую рыбку равнодушника и разом лишиться всех чувств. Не испытывать ни боли, ни горечи, ни отчаяния. Когда-то, стоя на «Ледянке», я думала, что худшего в моей жизни уже не будет. Что вынужденно просить подаяние – самая ужасная участь, какая только может меня постичь. Но теперь… Я резко себя одернула: а что теперь? Да, как оказывается, во мне есть темный и крайне опасный дар, но именно благодаря ему мой отец – тот, кого я считаю таковым, остался жив. Да, теперь в дополнение к существующим у меня появится уйма новых проблем. Но это ведь не конец! Я кадет Морского корпуса ловцов. А ловцы не должны сдаваться, что бы ни случилось! Глубоко вдохнув, я заставила свой личный шторм затихнуть и медленно обернулась. Картина практически не изменилась: Флинт продолжал восседать в кресле, адмирал Рей стоял подле него, не спеша отзывать потерянные души, Тэйн не сводил с пирата потрясенного взгляда, а Гвиана расточала волны безудержного недовольства. – Да чтоб тебя чернозубые акулы сожрали! Чтоб тебе зову сирены поддаться! Чтоб тебя дикие русалки на дно утащили… – Довольно, – внезапно прервал ее адмирал, после чего обратился ко мне: – Фрида? Очень многое отразилось в том, как он произнес мое имя. Я же в этот момент окончательно взяла себя в руки, решила, что поплакать можно будет попозже в одиночестве, а еще лучше – не плакать вообще, – и коротко ответила: – Я в порядке. – Прошу прощения, – тоже справившись с первым потрясением, неожиданно вставил Тэйн. – Но, если я правильно понимаю ситуацию, кадет Талмор сейчас находится в зоне огромного риска? Адмирал сделал шаг в мою сторону, остановился и ответил, в большей степени обращаясь ко мне: – О том, что ты принадлежишь к особому роду ундин, королю стало известно еще до нашего приезда в столицу. Он намерен не допустить воссоздания кристалла душ и готов использовать любые методы. Мне удалось убедить его, что я, заручившись поддержкой некоторых других влиятельных особ и всего морского флота, сумею воспрепятствовать тем, кто желает его получить. Однако существует куда более простой способ, благодаря которому истории с кристаллом можно положить конец. Лорд Рей замолчал, и я спокойно закончила за него: – Убить меня? – Нет тебя – нет проблем, – легко подтвердил Флинт, вновь о себе напомнив. – Это ведь так благородно – пожертвовать одной девчонкой, чтобы спасти целый мир! – Несмотря ни на что, король прислушался ко мне, – произнес адмирал. – Но если он узнает о том, что в тебе есть дар некромантии, это послужит удобным поводом от тебя избавиться. Как только Аэлина подтвердила, что Тайлес приходится тебе отцом, мы покинули Нортегару, никто об этом не узнал. Пока. Держать чувства под контролем становилось все сложнее, они так и порывались вновь взять верх над разумом, но я старательно пыталась сохранять самообладание. Все сказанное можно было охарактеризовать всего одним красноречивым словом: паршиво. Паршиво все, начиная с моей наследственности и заканчивая моим же теперешним положением! – Ты прекрасно понимаешь, для чего я пришел, – обращаясь к адмиралу, усмехнулся Флинт. – Для нее сейчас это единственный возможный вариант. – Проблема в том, – резанул по нему взглядом лорд Рей, – что это лучший вариант и для тебя. К тому же я не заключаю сделок с пиратами. – Но я ведь все еще здесь? – Флинт выразительно изогнул бровь. – Не будь у тебя сомнений, я бы уже отправился за решетку, разве не так? Но поскольку тебе всегда была присуща холодность, помогающая в любых ситуациях трезво смотреть на вещи, сейчас ты признаешь, что нуждаешься в моей помощи. Нуждаетесь вы оба. Глава 24 Я еще не понимала, что подразумевает пират, но уже знала, что это не предвещает ничего хорошего. Слишком уж самоуверенным и довольным выглядел Флинт – так может выглядеть только тот, кто нисколько не сомневается в неизбежно благоприятном для себя исходе. А неизбежно благоприятный для него исход – повод как минимум насторожиться. – К слову, – бросил он небрежно. – До меня дошли слухи, что накануне был задержан альв, на которого указал угрожавший синеглазке кадет. Мне послужить на благо королевства и облегчить задачу следствию, сообщив имя его нанимателя, или он успел сознаться? – Не успел, – мрачно отрезал адмирал. – Но причастность Шайхара очевидна. Мне с трудом удавалось не терять нить разговора и переключаться с одного на другое. Но, во всяком случае, новые факты в расследовании помогли немного отвлечься от куда более важных для меня проблем. – Шайхара? – невольно заинтересовалась я. – Кто это? – Задержанный альв родом из клана, которому долгое время негласно покровительствует принцесса Калиста, – ответил адмирал Рей. – У нее же на службе состоит полукровка-саламандр, несмотря на разбавленную кровь, обладающий внушительной силой. Изначально Шайхара нанял сам король, желая обеспечить двум младшим дочерям хорошую охрану, и до недавнего времени так оно и было. – То есть, – на миг задумавшись, проговорила я, – это его мы видели вместе с глубинной ведьмой в подводной пещере и это он защитил меня от нападавших в столице, так как для воссоздания кристалла я нужна живой? Но если этот саламандр служит принцессе Калисте, выходит, по ее приказу убили Гейру, перехватив осколок и попытавшись повесить убийство на некроманта? Постойте… – Я задумалась снова. – Вы сказали – младшим принцессам? То есть он служит еще и принцессе Линарии? – С ней он и прибыл в Сумеречье, – не став вдаваться в подробности, кивнул адмирал. – Однако мы не можем знать точно, действует она заодно с младшей сестрой или же нет. Я припомнила, что, когда несколько недель назад наш отряд встречал прибывшую на остров принцессу Линарию, мое внимание привлек мужчина в черном плаще, идущий в ее свите. Тогда я не придала этому особого значения и быстро о нем забыла. Вот ши! Конечно, мы все и прежде знали, что к последним событиям причастны особы королевской крови. Но одно дело – знать и совсем другое – окончательно убедиться, что младшая принцесса, являющаяся любимицей народа, по уши погрязла в игре под названием «собери осколки кристалла душ!» А принцесса-сильф, похоже, не сильно от нее отстала. – А как же принц Дэрен? – все так же задумчиво спросила я, обращаясь одновременно ко всем и ни к кому. Адмирал бросил быстрый взгляд на Флинта и, казалось, хотел что-то сказать, но промолчал. Зато неожиданно заговорила Гвиана, в голосе которой звучал такой скептицизм, что не проникнуться им было невозможно: – Поражаюсь я живым, честное слово! У нее здесь ближайший родственник объявился, дар смерти проснулся, который в ближайшее время должен убить, а она о каком-то принце спрашивает! Ну, спасибо, что напомнила… Стоп. Убить? Кого убить? – О, я же забыл упомянуть о главном. – Флинт неуловимо оказался рядом со мной и наверняка коснулся бы, если б не помешавшие ему подчиненные души. – Некромантия подобна монетке, на одной стороне которой – мнимая жизнь, на другой – абсолютная смерть. Она может поднять лишенное души тело, а может лишить тело души. Первое время после пробуждения эта сила словно живое существо, бунтующее против обладателя. Она – голодный зверь, жаждущий убить. Не важно – кого-то другого или своего хозяина. Наверное, при других обстоятельствах я бы даже удивилась. Испугалась. Да что там – в ужасе была бы! Но, кажется, лимит моих эмоциональных возможностей на ближайшее время был исчерпан, и я только вздохнула. К тому же, раз Флинт говорил об этом с таким вкрадчивым спокойствием, значит, он знал, как избавить меня от такой прискорбной участи, как быть убитой собственной магией. Пока я на несколько мгновений мысленно унеслась куда-то далеко, адмирал успел увлечь Флинта в другую часть библиотеки, и сейчас они о чем-то негромко переговаривались. Ну, как переговаривались… скорее это походило на столкновение двух враждующих морских волков, вынужденных временно соблюдать подобие перемирия. Не утрать я умения удивляться, наверняка выражение моего лица было бы таким же, как у Тэйна. Его самоконтроля хватило ненадолго – можно сказать, сдох в зародыше. – Фрида, – неожиданно позвала меня Гвиана. – Да? – Если в ближайшее время все-таки помрешь, так и быть, возьму в помощники, – разрешила библиотекарь. – Только в Сумеречном море помирай, тогда с твоей наследственностью почти стопроцентно станешь потерянной душой. Я вздохнула повторно. Странная она все-таки, эта Гвиана. Когда бывает со мной наедине – сама любезность, а стоит появиться Флинту – и превращается в настоящую разъяренно-ехидную гидру. Все же интересно, что произошло между ними двоими и адмиралом Реем в прошлом? Как случилось, что их пути разошлись, превратив некогда лучших друзей в настоящих врагов? – Почему ты его так ненавидишь? – отстраненно спросила я, глядя на пирата. Откровенно говоря, была уверена, что вместо ответа нарвусь на грубость, но неожиданно услышала спокойно-равнодушное: – Я из-за него умерла.