– Няшу убили! – Кто? – недоуменно спросила Киска. – Откуда я знаю?! Ее иконка черная! Полностью черная! Посмотри сама, может, у меня какой-то глюк?! Киска погрузилась в себя и через пару секунд кивнула: – Ну да. Мертвая она. Не ори, сиди дальше. Это ведь Континент, как убили, так и воскреснет. – Да ты не понимаешь! – не успокаивался Читер. – У нее ведь жизней почти не осталось! А вдруг это последняя?! – Почти? Раз почти, значит, еще не последняя. Ты ведь наверняка за ней каждый день смотрел. Воскрешение занимает от нескольких часов до нескольких суток. Вряд ли пропустил другие смерти. Так что не переживай, воскреснет скоро. – Я бы на твоем месте давно забыл про эту бабу, – лениво добавил Март. – Устал уже тебе объяснять, что они все одинаковые. Абсолютно все. Так зачем шагать хрен знает куда, если этого добра везде хватает? Вон Киска рядом сидит, вообще никуда ходить не нужно. Читер все не мог успокоиться, потому высказался резко: – Да заглохни ты уже, идиот! Ты ее даже не видел, чтобы такое говорить! – А тебе что, надо обязательно все помидоры в мире разглядеть, чтобы убедиться, что они красные, что фиолетовых среди них не встретишь? – Вообще-то сорта фиолетовых помидоров бывают, – вклинилась Киска. – Ну чего ты придираешься? Хорошо, давай это будут огурцы. Дело ведь не в цветах овощей, а в самом принципе. Ладно, соглашусь, что Читер у нас ненормальный. На всю башку ненормальный. Я раньше даже не думал, что такие ненормальные существуют. Прет, как бульдозер, в одном направлении, по сторонам не глядя да на юбки не заглядываясь. Цель такая у него – идти к одной-единственной барышне. Но вот разве можно поверить в то, что он, только-только здесь появившись, встретил такую же ненормальную, как сам? До того ненормальную, что готова сидеть на месте ровно и ждать, когда же он за ней вернется. Я в такое не просто не верю, у меня это в голове не укладывается. Даже в прежней жизни такие вопросы решались легко, а уж здесь, на Континенте, все еще легче. Люди расстаются запросто и навсегда. Это нормально. Никто никуда ни за кем не ходит. А если и взбредает такая мысль в голову, так быстро пропадает. Самые упоротые до границы доходят, сливаются, и наступает просветление разума. Понимают, что, пока они дурью страдают, там, на другой стороне, уже позабыли, как их звать. Вот и тебя тоже забыли. Монахов среди игроков я пока что не встречал. Да откуда им взяться, если у нас в крови гормонов столько, сколько не у каждого прыщавого подростка бывает? Такой вот приятный бонус от Системы. Сядь и радуйся, что твоя ненаглядная слилась. Ведь это значит, что хотя бы сейчас она никому не подмахивает. Можешь в этом твердо быть уверен. Ну а как загорится ее иконка, так, я думаю, тут же пойдет процесс по новой. В том смысле, что опять кому-то подмахивать начнет. Да так начнет, что пупок задымится. Читер, хищным зверем метнувшись в сторону болтуна, врезал так, что голова Марта впечаталась в стеллаж, а банка из руки вылетела, залив пивом пол. Замолчав, товарищ потер ушибленную скулу, невозмутимо потянулся к ящику за новой порцией, при этом обиженно заявив: – Что ж ты резкий такой? – А какого ты такую хрень несешь?! Я тебя не раз уже за это предупреждал! – Так это было не утверждение, а всего лишь предположение, облеченное в художественную форму. Чего ты так возбудился? Мы ведь люди, мы обязаны делиться мнениями, это нормальный процесс. – Еще раз «поделишься» – я тебя вообще пристрелю. Что ты несешь вообще? Сам не так давно другие слова говорил. Март воздел руки, в каждой из которых было зажато по банке: – Ладно, да будет мир. Признаю еще раз, что эта Няша и правда не в себе, раз до сих пор с тобой в группе болтается. Даже лидерство тебе сразу возвращает. Совсем ненормальная. А такая может и правда верной оказаться. Маловероятно, конечно. Я бы даже сказал, что почти невозможно, но мало ли. Подобное к подобному тянется, может, и у тебя такой случай. Ну все? Успокоился? Мир? Держи вот баночку, за мир полагается выпить. – Благодарю. Но нет. В горло не лезет. – Быть такого не может, чтобы пиво в горло не пролезло. Попробуй, сразу поймешь, как сильно ошибаешься. Расслабься, все хорошо с твоей ненаглядной будет. – Тяжело расслабляться, когда не знаешь, куда идешь… – мрачно заметил Читер. – Почему не знаешь? Прекрасно знаешь. Просто за мной иди и никуда не сворачивай, а по дороге считай подарки от Системы. – Ага. Считаю, за это не переживай. Но, когда знаешь, что впереди, идти легче. Да и понимаешь, к чему надо готовиться. – Да что ты все нудишь и нудишь? Сказано же, готовься к подаркам. К хорошим подаркам. Помнишь, что я тебе обещал? Все будет. Все, как я сказал, будет. Тебе вообще париться не надо, тебя ждет прекрасное будущее, и оно уже рядом. Это мне напрягаться надо, мне ведь сливаться скоро… – Сливаться? – Да, Читер. Смерть меня ждет. Не навсегда, конечно, но все равно неприятно. – Я ничего не понимаю… – А тебе пока и не надо ничего понимать. Лишние знания – лишние печали. Тебе надо за мной идти и готовиться считать подарки. – Не знаю, как вы, а я далеко сейчас не уйду. Ноги еле разгибаются, – пожаловалась Киска. – Так прямо сейчас никуда мы не пойдем, – сообщил Март. – Здесь переночуем. Здесь прекрасное место, здесь пива много. Читер присел, поднял с пола кусок металла, некогда служивший частью перекрытия супермаркета. Провел пальцем по зеркально-гладкому срезу, отделившему часть детали от конструкции, и заметил: – Может, тебе здесь и хорошо, а мне как-то не себе. Тут половину города вот так изрезало. Будто лазером поработали. И металл порезан, и стекло, и бетон. Первый раз такое вижу. Тут что-то не так. – Расслабься, Читер. Все так. Все, как надо. Мы почти пришли туда, куда должны были прийти. Глава 29 Жизнь девятая. Идеальное слабительное Новый кластер напоминал тот, который примыкал к первой границе между регионами. Такая же каменистая пустыня, изрезанная скальными грядами и коварными провалами сухих русел. Разве что удушающей жары не было, но это можно списать на пасмурную погоду. Тучи и вчера небо закрывали, и сегодня. Шагалось теперь полегче. Отдых в городе, истерзанном странным катаклизмом, всем пошел на пользу. Полноценное питание и питье тоже внесли свою лепту. Раны пока что не зажили бесследно, но прилично затянулись, перестав беспокоить на каждом шагу. Бодрость восстановилась, да и шкала удовольствия пусть и не заполнилась еще, но подросла прилично. Теперь передвижение пешком пусть и не в радость, но и пыткой уже не назовешь. Вновь начался подъем. На этот раз не через скалы перебираться придется, а через невысокий плоский холм. Такие нередко попадаются, проблем с ними пока что не было. Читеру не нравилось шагать вверх, но ничто, кроме этого, его сейчас не напрягало. Пока не показалась вершина. Вершина как вершина, ничего примечательного, если не считать того, что среди камней громоздились груды ржавого железа. Кто-то нарубил металл огромными кусачками и раскидал его на нескольких гектарах. По некоторым железякам можно определить, что раньше они являлись частями каких-то тяжелых механизмов, но большинство были до такой степени бесформенными, что выяснить их происхождение невозможно. Нагнувшись, Читер поднял весьма узнаваемый предмет. Дульный тормоз орудия калибром за сотню миллиметров. Его идеально ровно срезали вместе с частью ствола, причем наискосок. Поэтому срез походил на острие иглы для шприца. Киска, присев, указала на камень, рассеченный на две части столь же ровно: – Посмотрите. То же самое, что в городе. И камни порезаны, и железо какое-то. – Это была военная техника, – пояснил Читер. – Танки, бронетранспортеры и все такое. Март без труда поднял тяжеленный кусок брони, на котором виднелась часть хорошо узнаваемой черной эмблемы: – Видали, чья это техника? Пауки здесь катались. И докатались… Читер кивнул: – Теперь понятно, почему открытия кластеров и не засчитываются. Тут, получается, большая толпа поездила. И доездилась… Чем это их так приложили? Киска промолчала, а Март присел на что-то, похожее на фрагмент танковой башни, и подкинул в руках узкий алюминиевый цилиндр: – Гляньте, что я нашел. От кого-то ничего не осталось, только доза лайт-спека. О, а это что? Нагнувшись, Март выпрямился и показал новую находку – половинку автомата, разрезанного столь же идеально: – Стрелять из такого вряд ли получится, но патроны в магазине остались. Киска, они для твоего автомата подходят. – Да толку мне с них, – присаживаясь на камень, заявила девушка. – Нет у меня больше этого автомата. И не будет, он ведь не привязан. Март протянул футляр со шприцом Читеру: – Держи, дружище, тебе пригодится. – Тебя не меньше меня потрепало, – хмуро ответил тот, обшаривая взглядом развалы металла. – Я скоро новеньким стану. Может, даже сегодня, если воскрешение быстро пройдет. – Что ты все время о своей смерти говоришь? – А как мне не говорить, если хочу я или нет, а помирать придется. Все, Читер, вот мы и пришли туда, куда надо. Хорошее место, чтобы помереть. Отсюда далеко видать… красиво. Вы же заметили, что оно уже истоптано тем, кто нам нужен. Почуял он меня, а дорогу сюда знает, быстро примчится. – Я тебя не понимаю. – Ну да, не понимаешь, конечно. Но тебе и не надо понимать. Сказано идти – ты идешь. Молодец, болтаешь мало. – А толку болтать, если ты ничего не отвечаешь. Только шуточки тупые…