– Здесь что-то не так. И я почти уверен, что ты знаешь, в чем дело. – Может, пойдем к озеру или реке? – вклинилась Киска. – Март что-то сказал про пятнадцать километров. Часа за три-четыре доберемся. У меня на шкалу жажды смотреть страшно. – Да, – встрепенулся Читер. – Про пятнадцать километров – тоже интересный вопрос. Если у тебя нет карты, откуда ты знаешь расстояние? Март покачал головой: – Я не говорил, что до озера или реки пятнадцать километров. Я говорил, что минимум в пятнадцати километрах отсюда нет ни того, ни другого. – Водоемы чуять умеешь? – спросила Киска. – Умение такое? Март вновь покачал головой: – Не совсем так. Вон там, – небрежно указал за спину, – вижу, что большой воды нет километров на пятнадцать. Вон там, – указал влево, – ее за восемнадцать нет. Там, – рука дернулась вправо, – в семнадцати километрах озеро. Возможно соленое. А вот там, – обе руки метнулись вперед, – в шестнадцати километрах еще одно озеро, скорее всего, очень мелкое, почти лужа. В двадцати двух русло канала с водой. А если дальше смотреть, там в сорока семи километрах целый каскад озер, связанных руслами рек и ручьев. И в тех краях совсем другие места начинаются, пустынных кластеров больше нет. Там и леса, и поля, там вам понравится. В этой стороне я все прекрасно вижу. Читер покрутил головой и спросил: – Значит, карта тебе не нужна? Ты как-то видишь местность именно в том направлении? – Да я ее с самого начала видел. Забыл, как я определял расстояния до границ? Я ведь почти не шутил. Да, до метра не всегда определиться получается, но без такой точности можно обойтись. В эту сторону чуть ли не каждый камешек засечь могу. Потому мы и шли в этом направлении. И потому так легко проскочили обе границы. Очень удобно, когда дорога просматривается издали. – Странное у тебя умение. – Почему странное? – удивился Март. – Ты странных еще и близко не видел, потому что ты совсем зеленый. Кстати, поздравляю с набранными уровнями. Тебе к знахарю сходить надо при первой возможности, активировать умение, что на тридцатке выдают. – Благодарю. Зайду, как до стаба доберусь. Я к тому про странность сказал, что ты будто неподвижный радар, хорошо видишь только в одном направлении. – Направления здесь вообще ни при чем. – Март вновь указал вперед. – Там находится то, к чему мы идем. Мы с тобой на этот рывок пошли именно за этим, а не ради каких-то там границ. И я хорошо вижу только то, что находится поблизости от цели и на пути к ней. – И что это за цель? – Эта цель – моя смерть… – мрачным, несвойственным для него голосом ответил Март. – Смерть? Я тебя не понял. – Все будет хорошо. Придет время – узнаешь… Глава 28 Жизнь девятая. Мутные дела Передвижение по просторам Континента подразумевает выполнение несложного перечня правил, нарушение каждого из которых приводит к быстрой смерти. Пешком ты идешь, на велосипеде катаешься или на машине – изволь соблюдать их все. Вот уже три часа кряду группа занималась тем, что нарушала одно из этих важнейших правил. Нельзя подолгу маячить на открытой местности. Даже кратковременное пребывание там, где тебя могут заметить издали, – это риск. Зрение низших зараженных устроено так, что движущийся объект они способны мгновенно замечать с расстояний в сотни метров, а при хороших условиях и с пары километров. Развитые мертвяки и неподвижный засекут быстро, если он представляет пищевую ценность или является игроком. Им несъедобность прощается. Хватает и других антагонистов, не одними лишь зараженными исчерпывается список потенциальных противников. Даже свои же, другие игроки, могут убить тебя по самым разным причинам. Свободный оборот оружия и боеприпасов позволяет делать это из засад, а их лучше всего устраивать там, где хорошо просматриваются подходы к месту, где засел стрелок. Именно по таким местам и двигалась сейчас группа. Ровный ландшафт, без строений и сооружений, без кустарников или хотя бы высокой травы. Дерево за все время лишь одно повстречалось, да и то сухое. Практически все время на виду, хороший стрелок может уложить наповал за сотни метров. А если не просто хороший, а еще и с хорошим оружием, эта дистанция может достигать километра и выше. Читеру не раз доводилось слышать россказни о снайперах высочайшей пробы. Раскачав меткость до завидных величин, они обзаводились винтовками с наборами модификаторов, которые всеми способами повышают точность стрельбы. Такой боец способен доставить неприятности и за два километра, и за три, и даже больше. Про одного рассказывали, что тот почти за пять снес цели половину головы. Звучит неправдоподобно, но это Континент, здесь сказка нередко оказывается былью, а оружие может выдавать результаты, не укладывающиеся в рамки привычных тактико-технических характеристик. Вот эти истории Читер и вспоминал по пути, то и дело оглядываясь. С любой стороны может прилететь смерть, а ты даже выстрела не услышишь. Умрешь раньше, чем звук, летящий вслед за пулей, достигнет твоих ушей. Или зараженный, сусликом стоящий среди кактусов, заметит три двигающиеся точки. Заурчит, созывая сородичей. И придется устраивать бой, выстрелами привлекая все новых и новых мертвяков. А у Читера к винтовке всего лишь четыре патрона осталось, да к пистолету шесть. У Марта, по его словам, последний магазин, да и тот неполный, а обрез, таскаемый вторым оружием, искорежило пулей снайпера-бота. Боеприпасы к нему остались, но они ни к чему не подходят – мертвый груз. Киска вообще пустая, если не считать меча. Обращаться с ним она умеет, только это поможет далеко не против всех обитателей Континента. В общем, если придется воевать, надолго сражение не затянется. Да они даже убежать нормально не смогут. Каждый заработал по несколько ранений, все вымотаны, обезвожены и голодны. Шкалы удовольствия сползли до печальных уровней, из-за чего на характеристики сыплется все больше и больше штрафов. Бодрость тоже к нулю сползает. При таких условиях повышенные физические нагрузки быстро оставят без сил. Ты просто упадешь, не в состоянии не то что бежать – идти не сможешь. Легкая добыча для любого хищника Континента. А хищников по его просторам столько разгуливает, что быстро срисуют добычу, которая даже не пытается прятаться. Однако за три часа ни один не отреагировал на столь лакомое зрелище. Ни пуль, ни урчания зараженных, ни выскочивших из невидимости серых тварей, ни прочих напастей. Группа шла и шла по все той же монотонно-скучной пустыне. Один раз пересекли слабо накатанную грунтовую дорогу, наткнулись на сгоревшую машину с человеческими костями на остатках сидений, порылись в обломках самолета, раскиданных на гектар, не найдя ни воды, ни еды. И больше ничего: кактусы да камни, кактусы да камни. И тебя видно за километры. Но никто не польстился. Такое бывает, если ты находишься на охраняемом серьезными силами стабе, но не на обычном кластере. А уж тут, в считаных километрах от границы, кому расскажи – не поверят. Однако самому себе верить приходится. Очень и очень странные дела. И, судя по поведению Марта, он именно на такие и рассчитывал. Знал, что именно здесь получится передвигаться в открытую, ничего не опасаясь. Даже не заикается о том, что следует поискать транспорт, способный спасти группу от быстроногих хищников. Уверен, что пешком без проблем доберутся. К цели. Что за цель? Один Март знает. И делиться знанием не торопится. Город выглядел странно. Начать с того, что его вырезали из местности не целиком. Всего лишь кусок прилетел на Континент, без окраин и прилегающей территории. Такое изредка случается, но Читер сталкивался впервые, до этого только слышать доводилось. Система здесь сработала столь неаккуратно, что даже домов не пощадила. Линии границ прошли прямо через них, по вертикали отсекая гигантской бритвой фасады, углы и подъезды. Некоторые остались стоять, демонстрируя устройство коммуникаций и внутренности квартир, другие, потеряв целостность, не устояли, частично или полностью развалились. Развалин хватало и за границей. Списать их возникновение на перезагрузку не получится. Да, это явление в некоторых случаях сопровождается локальными землетрясениями, но здесь дело явно не в этом. Сейсмические явления должны действовать по всей площади, а не на отдельных участках. Так не бывает, что огромный дом от подземного толчка заваливается, превратившись в груду обломков, а в соседних зданиях только стекла разбиваются. Причем не все и не всегда. Некоторые кварталы совершенно не затронуты стихией. По другим будто исполинское чугунное ядро прокатилось, сокрушив на своем пути абсолютно все, но по сторонам разве что окна побило разлетающимися обломками. Читер не представлял, каким оружием можно достигнуть столь избирательной точности и линейности разрушений. Это не похоже на последствия бомбежки или артобстрела. Такое впечатление, что поработала какая-то непонятная передвижная техника, легко уничтожающая многоэтажные здания. Или группы квалифицированных саперов сносили постройки управляемыми взрывами, не повреждающими соседние сооружения и не вызывающими возгорания. Осматривать приближающийся город приходилось на ходу, до боли напрягая ссыхающиеся глаза. Март даже на минутку не остановился, так и пер по прямой, никого и ничего не опасаясь. А ведь это совсем уж ни в какие ворота не лезет. Города – это самые опасные места Континента, а уж здесь, на границе, – опаснее придумать невозможно. Тут чихнешь, и сразу толпа примчится, причем не здоровья пожелать. Если уж занесло в такую передрягу, ходи на цыпочках и дыши бесшумно. Март ломился как конь да еще и пытался насвистывать какую-то тупую мелодию. Похоже, чуял близость пива, иначе откуда такая бодрость появилась. А уж бесстрашие за ним наблюдалось и до этого. Он явно ничего не опасался. Читеру хотелось связать его покрепче и при помощи разогретого паяльника узнать наконец, что не так с этими местами. Но приходилось сдерживать порывы души и продолжать идти за спутником, заигравшимся в таинственность. Супермаркету не повезло: он оказался в числе прочих сооружений, затронутых разрушительной стихией неизвестной природы. Однако она частично его пощадила, разрушив только наполовину. Немало товаров при этом погибло или оказалось погребенным под обломками, но уцелевшего достаточно, чтобы накормить и напоить тысячи людей. А уж троим здесь можно долго объедаться. Читер поморщился – порыв ветра, беспрепятственно гуляющий по разгромленному зданию, принес запашок тухлятины. Где-то в той стороне располагались мясной и рыбный отделы, продукты там чересчур долго в тепле пролежали. Обычно зараженные быстро добираются до таких лакомых мест, сметают падаль с полок и дочиста опустошают холодильники. Но такое правило действует только в нормальном городе. А не в этом. Дожевав кусок холодной тушенки, запил томатным соком прямо из пачки. Желудок набит, но организм требует еще что-нибудь закинуть. Сыра, что ли, отрезать? Или рыбные консервы открыть? Март, отхлебнув из банки, заметил: – Ты так никогда алкоголизм не прокачаешь, если будешь соком давиться, сидя под стеллажом с пивом. Читер на это отвечать не стал. А зачем? У товарища эта тема – вечная и давно поднадоевшая. Да и лень рот открывать. Организм, получив пищу и воду, воспрянул и энергично латал полученные вчера повреждения. При этом игрок ощущает сонливость, вот и потянуло на дремоту. Киска, в отличие от Читера, игнорировать спиртное не стала. Но и по накатанному Мартом пути идти не захотела. Взяла бутылку какой-то слабоалкоголки с ярко-малиновой этикеткой, отхлебывала из нее неспешно. Тоже подремывать начинает: ни слова не говорит и глаза странно закатила, будто зрение отключила. Но оказалось, дело тут не в сонливости: девушка копалась в игровом меню. Это стало понятно после того, как она нарушила свое молчание: – А Толстый уже веселится вовсю. На хорошую поляну попал, все косит и косит. Мозг, затуманенный сонливостью, не сразу осознал, к чему это она. Но затем до Читера дошло, что он так и не исключил из отряда Толстого, Кнопку и Клоуна. Они воскресли вдали от границы, связь через чат не проходила. Но Система делает исключение для трофеев, добываемых из монстров. Как бы ни разбросало игроков, всегда можно увидеть перечень споранов, горошин и прочего добра. Так можно было наблюдать за Няшей – это единственное, что получалось узнавать о девушке. Увы, передавать сообщения таким способом не получалось. Нельзя уронить трофей, поднять, вновь уронить и так далее, используя азбуку Морзе за счет изменений интервалов или для тире выбирая один предмет, а для точек другой. Отображается только то, что лично вытащишь из монстра, тайника или поднимешь на поле боя. Причем в логе это указывается лишь однажды. Заинтересовавшись, Читер полез в отрядное меню. Убедился, что Киска права. Толстый, впервые проявив себя в логах полчаса назад, успел за это время поднять четырнадцать споранов, три горошины и сопутствующую мелочовку. Не сказать, что добыча грандиозная, но для человека, только-только начавшего новую жизнь, очень даже неплохо подогрелся. Перед тем как закрыть меню, сонный взгляд скользнул по ряду иконок, показывающих состояние членов отряда. И сонливость будто ураганом смело. Отбросив недопитую пачку с соком, Читер вскочил, воскликнув: