Искомый объект Киска обнаружила быстро. Но вот дальше дело резко застопорилось. Увы – не повезло, трофеи оказались далековато от поверхности. Пришлось прокладывать путь через мешанину сосисок-сегментов и спутавшихся жил-тросов. Без инструментов, одними лишь ножами, топориком Читера да коротким мечом Киски. И голыми руками, разумеется. Спасибо, что «сосиски» поддавались металлу, пусть и с неохотой. А вот тросы ничем не взять, их приходилось раздвигать, один за другим убирая с пути. Часа три убили на тяжелейшую работу. Вымотались и изгваздались в белесой гадости, воняющей кислой химией. Она начинала сочиться из «сосисок» при малейших повреждениях. Наконец, обвалив очередную преграду, растащили загромождавшие проход части туши, кое-как очистив пространство. Получилось что-то вроде подобия короткой штольни, проложенной в туше. Киска, пронзительным взглядом уставившись на выпирающую в конце прохода особо толстую «сосиску», неуверенно пробормотала: – Это там. – Точно? – переспросил Читер. – Да точно. – А чего у тебя голос такой, будто сама себе не веришь? – Да нормально все с голосом. Просто достало уже все это, давай побыстрее закончим. Читер кивнул: – Я тебя понимаю. Потерпи, недолго осталось. Крутанув в руке топорик, он повернулся к девушке спиной, шагнул в сторону распотрошенной туши. Пора наконец поставить последнюю точку в написанной одними лишь логами летописи затянувшегося рывка. Один шаг, второй, третий… И замер, услышав характерный звук, который люди, хорошо знакомые с огнестрельным оружием, ни с чем не перепутают. Обернувшись, увидел, как Киска торопливо взводит пистолет. Блеснул выпавший патрон, палец придавил спусковой крючок, вновь послышался все тот же звук. Читер медленно покачал головой и нехорошим голосом произнес: – В нем одной детали не хватает. Без нее он не стреляет. Киска, передумав еще раз взводить пистолет, шагнула назад, в сердцах отбросила бесполезное оружие, с нервной усмешкой спросила: – Так ты что, давно все понял? Читер, не шевелясь, лишь взглядом следя, тем же тоном ответил: – Ты иногда очень странно себя вела. Особенно меня напрягало то, что ты не удивлялась. Вообще не удивлялась. Я вот постоянно удивлялся тому, что в этих краях так спокойно. А ты нет. Ты будто знала, что так и должно быть, а это подозрительно. Март тоже это заметил. – Ну надо же. А я считала тебя тугодумом. Да и Марта тоже. – Есть такое. Но ты такая бездарная актриса, что тебя и тугодумы вычисляют. – Тогда почему вы сразу меня не грохнули? Читер левой рукой указал за спину: – Боялись вот такого варианта. У тебя хорошее умение, очень полезное, когда надо быстро что-то найти. Без тебя я бы здесь неделю провозился. – Так я вам нужна только для того, чтобы по-быстрому потрошить неназываемых? Все понятно… Читер покосился вправо. Там, на расстеленной спецовке, прихваченной из разрушенного супермаркета, лежала винтовка. Киска, проследив за его взглядом, с нервной насмешкой спросила: – Вот так, значит? Да? Читер, отведя глаза от винтовки, ответил спокойно: – Ну ты ведь все прекрасно понимаешь, не маленькая. А я вот только одного не понимаю – зачем тебе это? Ты могла кинуть меня еще в самый первый раз, когда по кустам мое добро собирали. – Я тогда поняла, что с тобой выгодно иметь дело. – И что мешало дальше помогать друг другу? Это ведь всем выгодно. Март четко сказал, что все делим на троих. Чего тебе не хватает? – И ты веришь Марту? Да здесь ведь такое, что никому нельзя верить. Тут, Читер, в этой сардельке, столько всякого разного лежит, что можно стать суперменом. Если все одному достанется, конечно. А суперменов на три части не режут. Если я это не сделаю, ты меня сольешь. И не надо на меня смотреть святыми глазами. Слишком большой соблазн. Думаешь, почему Март не может напарника найти на это дело? Да потому что любой за такое кинет. Это Континент, здесь святые не выживают. Ты не святой, я тоже, так что… Девушка потянулась к поясу. Читер еще раз крутанул в руке топорик и подобрался для рывка, следя за руками противницы. Ее меч – более опасное оружие, да и опыта рукопашных схваток у Киски куда больше, если не врала про поединки на арене. – Ну что, устроим здесь честный махач? – ухмыльнулась девушка, продолжая медленно тянуться к ножнам. Читер кивнул: – Придется. – Нет, не придется, – злорадно-насмешливо высказалась Киска. Ее рука, вместо того чтобы ухватиться за рукоять меча, рванулась вперед, наставляя на Читера ладонь с расправленными пальцами. Тот, почуяв неладное, замахнулся и почти успел метнуть топорик. Тот даже вырвался из рук, полетел. Но не в цель. Читер, с его запредельной меткостью, промазал. Почти в упор промазал. А как не промазать, если все его тело, от ступней до макушки, вспыхнуло в один миг, пожираемое огнем. Будто бензином горящим облили, выплеснувшимся из ладони Киски. Заорав от нестерпимой боли, Читер слепо метнулся в сторону, попытался упасть, покатиться, сбить пламя. Но запнулся о груду потрохов неназываемого и неуклюже завалился, плюхнувшись в лужу кислой слизи. В принципе, удачно получилось. Не вода, конечно, но тоже сгодится. Начал судорожно возиться в этой омерзительной субстанции, а та шипела, соприкасаясь с огнем, пригорала, обволакивая кожу, будто прилипающая смола. Еще не понимая, сбил пламя или нет, Читер перестал орать – просто связки перенапряглись и отказались работать. Надсадно хрипя, перевернулся на спину и увидел над собой Киску. Та выпрямилась на широко расставленных ногах, занеся сжатый обеими руками меч для удара. Поймав взгляд, девушка нехорошим, переполненным ненавистью голосом сказала: – Ну как тебе мой шлак? Понравился? Спасибо Системе, наконец-то получила боевое умение. На границе получила. Все хотела его испытать. Ты спрашивал – зачем? Читер, да ты реальный дебил. Какая выгода? О чем ты вообще? Здесь не верят в выгоду, если надо держаться ближе к тем, кому хочешь доверять. Мы могли быть вместе. Ты понимаешь? Вот где может быть полное доверие. А ты, придурок тупой, к какой-то смазливой суке готов на другой край света. Ты такой же, как все, ради смазливой мордахи на все готов. Придурок. Конченый придурок. Заскрипев зубами, Читер прошипел: – Может, я и придурок, но не для тебя. Меч метнулся вниз, но замер, не пройдя и десяти сантиметров. Глаза девушки застыли, уставившись в одну точку, а тело задергалось, будто пытаясь выскользнуть из пут. Но шевелилась только нижняя его часть, верхняя оставалась намертво скованной. На девять секунд. Читер, постанывая от нестерпимой боли, выдернул припрятанную на предплечье стальную заточку, с яростным криком приподнялся на локте, вонзил незамысловатое оружие Киске в живот по самую рукоять. Совсем простенькую рукоять, навитую из тонкой алюминиевой проволоки. И обессиленно завалился на спину, удовлетворенно выдав: – Вали отсюда, сука жадная. Рана несерьезная. Даже если задет кишечник, пострадавший от такой быстро не умирает. Но только не в том случае, когда сталь густо измазана ядом из хлопьев, которые остаются при процеживании споранового раствора. Ноги обмякли, но тело девушки не упало. Выглядело это нелепо – оно будто повисло на невидимой веревке. Абсолютное Спокойствие, центром которого Читер избрал рукоять меча, привязывалось не просто к объекту, а к его положению в системе координат планеты. Если, конечно, этот уродский мир располагается на планете. Девять секунд истекли, и Киска рухнула в лужу смердящей кислятиной слизи. Так и лежали теперь, бок о бок. Только с ней уже все, разве что прист непонятно откуда появится и поднимет, а у Читера еще остаются кое-какие варианты. Он жив, и это хорошая новость. На этом список хороших новостей исчерпывается. Вся передняя часть тела обгорела до мяса, да и задней тоже досталось. Левый глаз ничего не видит, правый видит плохо. Боль такая, что хочется выть без перерыва, но ошпаренные голосовые связки начали серьезно барахлить. Только и остается, что хрипеть да стонать, извиваясь недожаренным червяком в луже тошнотворной слизи. Так, хватит уже прохлаждаться. Как ни мучительно, но надо что-то делать, а не просто валяться. Время не ждет.