— Я его уже отнес в машину, — Медведев надел куртку. — Может все-таки не надо везти с собой столько вещей? — Моник обязательно расстроится, если мы нагрянем к ней без подарков, — Вероника убрала салфеткой капельку туши с переносицы. — Она же сейчас в Альпах, — Медведев проверял, всели он, положил в карманы: телефон, ключи от квартиры, от машины, кредитная карточка, наличные, жвачка, пропуск в спортивный зал, бумаги с какими-то записями и телефонами, штрафная квитанция и еще какой-то хлам. Нынешний разговор и сборы происходили в съемной квартире Костика с Вероникой. Сюда «сладкая парочка» перебрались под самый новы год, а до того почти целый месяц они прожили в машине. Видавший виды Фольксвагеновский микроавтобус им достался по случаю. Компания штутгартских автостопщиков останавливавшаяся у Жиля, разбила машину где-то по дороге из Страсбура в Нанси. До Парижа компания кое-как дотянула, а вот дальше микроавтобус ехать наотрез отказался. Ремонтировать «Фольксваген» автостопщикам представлялось хлопотно и долго, поэтому машину бросили во дворе Жилевской коммуны. За тысячу франков Костик с Вероникой стали его новыми владельцами. Потихоньку своими силами Медведев реанимировал микроавтобус. Через неделю стараний автомобиль начал заводиться и ездить, правда с изрядным громыханием. Но не все же сразу. Зато в «Фольксвагене» было полно места для вещей. В нем можно было даже с комфортом выспаться, и ничего, что к утру все окна в машине покрывались инеем, а при выдыхании изо рта шел пар. Теплый спальник, вязаные носки, шапки и перчатки компенсировали этот недостаток. Костик с Вероникой воображали себя полярными исследователями, дрейфующими на льдине. «Как сегодня за бортом?» — спрашивала обычно Вероника при пробуждении. «Минус шестьдесят», — целуя ее в нос, шутил Медведев. В начале декабря Вероника на неделю слетала в Амстердам. Костик хотел сопровождать ее в этой поездке но: во-первых, у него появилась постоянная работа в кафе, а во-вторых, Вероника сама не знала, где она будет останавливаться в городе. «Филя наш старенький», — такое прозвище закрепилось за «Фольксвагеном» у Вероники с Костиком, — «до Амстердама может не доехать, лучше вы уж меня дома подождите. Я там быстро. Только с галереей договорюсь». Вернулась Вероника счастливая с деньгами и кучей подарков. В Амстердаме взяли все ее картины. Теперь можно было подумать и о полноценном жилье (кафешную зарплату Костика полностью поглощали бары и ночные клубы, в которых любила зависать наша парочка). Мансардную квартиру сняли здесь же неподалеку на набережной. Гостиная, объединенная с прихожей и кухней, ванная с круглым окошком, и спальня с большой «королевской» кроватью, в которой так здорово «кувыркаться». Но больше всего в этой квартире подкупал вид из окна на парижские крыши домов. В этом ракурсе, особенно на закате, город представал не туристически-деловитым и прагматичным, а почти сказочно-вымышленным, в котором есть место для многочисленных литературный персонажей. Удивительным и запоминающимся получился новый год. Костик раздобыл пушистую голубую елку, которая не пролазила ни в одну дверь, так что ее пришлось тянуть на веревке на крышу (мучить, укорачивать и обрезать дерево, Медведеву запретила Вероника), где колючая красавица была наряжена шарами, гирляндами и закреплена к трубе. Праздничный стол организовали тут же на крыше. Костик даже не поленился перетащить из квартиры телевизор. Под поздравления президента с новым годом они пили шампанское, целовались, загадывали желания, жгли бенгальские огни и пускали фейерверки. Затем парочка заглянула в коммуну к Жилю, после к подругам Вероники в студенческое общежитие и уже большой компанией отправились в клуб. Первого Костик еле открыл глаза, а ведь надо было идти на работу в кафе. Он смог это сделать только к полудню. В феврале Вероника снова ездила пристраивать свои картины. Она вернулась из Вены через десять дней, вместо запланированных пяти, с деньгами, но в расстроенных чувствах. Вероника расплакалась у Костика на плече, прямо на перроне парижского вокзала. — Не хочу я больше ни куда ездить, ко мне относятся как к вещи, которую можно купить! — Кто тебя обидел? В галереи? Не переживай, они просто не оценили твоего таланта, — успокаивая подругу, Медведев вытирал ей слезы. В марте при поездке на пикник у Фили отвалился задний мост. При этом Костик с Вероникой чуть не угробились насмерть. Потерявшая управление машина вылетела с дороги, перевернулась на бок и, пропахав склон, врезалась в конце «трассы» в дуб. Вместо «лица» у Фили теперь была отбивная котлета. Костик отделался вывихом плеча и рассечением брови, а у Вероники пострадали колени и локти. Выбравшись из машины на четвереньках и убедившись, что она еще легко отделалась, Вероника стала подхихикивать над Костиком, который чуть ли не со слезами на глазах оценивал ущерб, понесенный Филей. — Ты все еще хочешь починить эту машину? — Вероника подула на саднившие, разодранные коленки. — Святые угодники, тут же половину надо менять! — Медведев подобрал с земли отлетевший метров на пять в сторону от машины погнутый дворник. — Бампер, решетку радиатора, ветровое стекло. Пока Костик со скорбным видом перечислял требующиеся запчасти, Веронику накрыла волна хохота. Она повалилась на первую мартовскую, еще редкую зеленую травку и принялась дрыгать ногами. — Давай, давай, делай, а потом мы на Филе съедем с Эвереста. И посмотрим, что у него тогда отвалится. — Перестань глумиться над нашим микроавтобусом, он этого не заслуживает, — с напускной серьезностью сказал Медведев. Но хорошо его уже изучившая Вероника чувствовала, что вот-вот и Костик «расколется». Так оно и произошло. Со словами: «Я сейчас тебе дам, я тебе сейчас задам», Медведев повалился на подругу и стал ее щекотать. Филе решено было отдать последние почести. Вероника насобирала в округе гору прошлогодней листвы и засыпала ей борта и крышу микроавтобуса, а Костик, связав ремнем безопасности две палки, воткнул рядом с «Фольксвагеном» импровизированный крест. К нему же прикрепили и памятную табличку, номерной знак, на обороте которой написали: «Спи спокойно дорогой друг, ты не жалея бензина и масла возил нас, укрывал от дождя и холода ночами. Мы будем грустить, и вспоминать о тебе Филя». Залп орудий заменила вылетевшая со свистом из бутылки шампанского пробка (как вино не разбилось при аварии, когда лежавший с ней рядом в корзине термос завязался, чуть ли не узлом, осталось загадкой). На обратном пути к городу, Костик с Вероникой повстречали белобрысого парнишку лет шестнадцати, который лихо управлялся с трактором. Клив, так звали юного фермера, взялся подвезти парочку до станции. — Я бы тоже все бросил и в город подался, только моя девушка не хочет. Говорит, что здесь спокойнее, свое дело, а там все схвачено без нас, — оказывалось, что парнишка не только умел залихватски крутить барану. — Хороший у тебя трактор большой тяговитый, по любой местности пройдет, вот какой агрегат нам надо брать, — сидя в кабине на ящике с инструментами, Костик придерживался рукой за приборный щиток. — Может нам дом здесь купить? Места уж больно хорошие, — сидевшая по другую руку от Клива в тракторе Вероника, пошла еще дальше Медведева в своих сельских пасторальных фантазиях. За город парочка не перебралась, а вот новой машиной обзавелась. На сей раз к ее выбору подошли значительно серьезнее. Зеленое «Пежо» универсал за те пять лет, что трудился у хозяина кафе, набегал сто десять тысяч километров и готов был преодолеть столько же, при своевременном уходе за ним. В уплату машины пошли все сбережения Вероники, а так же зарплата Костика за будущие три месяца. Незаметно подступался апрель, а с ним ласковое солнышко, тепло, буйная растительность, цветы на клумбах, перелетные птицы. Костика с Вероникой тоже потянуло на просторы. Было решено навестить Лионских родственников Вероники. Костик по такому случаю взял недельный отпуск в кафе, подготовил машину, упаковал все вещи. И тут в последний момент выяснилось, что Веронике необходимо присутствовать на открытии выставки в Лондоне. Поездку в Лион пришлось отложить. Костик с неохотой вернулся на работу в кафе, а Вероника в еще более расстроенных чувствах, с кислым выражением лица села в самолет. Каждый день она звонила из Лондона Медведеву, делясь своими переживаниями, сомнениями и радостями. Выставка прошла на редкость успешно. Вероника обогатилась на сумму с четырьмя нулями, а так же на шубку из каракульчи, платиновую диадему и на черный кожаный плащ для Костика. — Меня заверяли, что это эксклюзив и второго такого нет, — она смотрела, как изумительно сидит на Костике плащ. И вот в десятых числах мая была назначена вторая попытка, наведаться в Лион. Закончив с наведением красоты на лице, Вероника убрала косметичку с тенями, помадой, тушью и всем прочим в сумочку. «Вот, теперь глаза видны и губки встали на место. Только прическа не та, косички определенно мне сегодня не идут», она снова собралась усесться перед зеркалом. С улицы послышался долгий сигнал клаксона машины. «Нет, пора идти, а то Костик и в правду взбесится!» Медведев в третий раз заводил и глушил машину, а Вероники все не было. Наконец она вышла из подъезда. — Правда, мне в панамке хорошо? — из-под головного убора Вероники выглядывали кончики «неугодных» косичек. — Замечательно, лучше не бывает. Мы сегодня поедем? — сам Медведев в этом уже сомневался. — А как же, прочь из Парижа! Лион нас ждет! — Вероника открыла пассажирскую дверцу машины. Начало пути ознаменовалось получасовой пробкой при выезде из города (столкнулись две фуры и автобус). В месте аварии движение сузили до одной полосы. Весь асфальт вокруг обгоревших машин был залит белой пожарной пеной. — Кругом зелень, а здесь снег, — Вероника поразилась увиденному. — Я это обязательно нарисую. — И как назовешь картину? — Костик одним глазом смотрел вперед на дорогу, а другим в бок на перевернутую фуру. — Пока не знаю, но как ни будь феерически, — закинув на заднее сидение сандалии, Вероника высунула в открытое окно «Пежо» босые ступни ног. Дальше дорога пошла веселее. Вероника кормила Костика бутербродами, поила кофе из термоса, читала вслух газету; дошла очередь и до заготовленных заранее кроссвордов. На восьмом, а может на девятом ребусе, умственные способности путешественников стали сдавать. — Здесь где-то не далеко есть замечательный ресторанчик. Мы с Моник в нем часто обедали. — За окном машины мелькали знакомые для Вероники места. — Давай, заедем, покушаем.