— Нет, мистер Али хороший постоялец, чаевые всегда большие дает. Повар у него только вредный, вечно требует гору полотенец, — горничная высыпала мусор в ведро. — И где он сейчас? — потухшие глаза Медведева снова загорелись. — В своем излюбленном четыреста десятом, — женщина отставила в сторону щетку с совком и взялась за тряпку. Костик опрометью кинулся на четвертый этаж. У номера четыреста десять стояла тележка с чистыми полотенцами. «Тут!» — Медведев прислонил ухо к двери. «Голоса, двое — нет трое. Что же, проверим!». Постучавшись в номер и спросив: «Можно?», он закатил в апартаменты тележку с полотенцами. В центральной комнате у окна на газовой плите худой повар араб готовил мясное блюдо. Он сильно удивился, увидев вместо горничной, мужика в комбинезоне. — А где эта….? — прищелкивая пальцами и языком, повар пытался вспомнить имя горничной. — У нее личные проблемы с детьми и мужем, но скоро она подойдет, — успокоил его Костик. — Ладно, — повар полил мясо соусом и посыпал сверху специями и зеленью, — половину полотенец оставь здесь, а остальные положи в ванной. Откинулась штора, с балкона вернулся здоровяк охранник. Он профессиональным взглядом окинул Медведева. Стараясь, не оказаться опознанным раньше времени, Костик опустил по ниже голову, скосил глаза в кучу и по идиотски выпятил нижнюю губу. Охранник, сочтя Медведева безобидным, потерял к нему интерес и переключился на повара. — Долго мясу еще готовиться? — Две минуты, и можно подавать. Оставшийся в ванной без присмотра Костик набрал номер Вероники. За стеной зазвонил телефон. Слово «Але» Медведев услышал с двух сторон: из трубки сотового и со стороны спальни. — Привет, ты где? — Костик наклонился к замочной скважине. — Я в ресторане, мы собираемся обедать, — Вероника в прозрачной комбинации на голое тело сидела на кровати. — А я уж разволновался, думал с тобой, что-то случилось. Час дозвониться не мог, — в замочную скважину просматривалась только часть комнаты, и как Медведев не старался и не крутился, Али в его поле зрения не попадал. — Да, мы были в кино, и я временно отключала телефон, — Вероника, откинувшись на подушку, наматывала на палец прядь своих длинных белокурых волос. — Опять, наверное, смотрела любовную мелодраму? — Костик распахнул дверь, разделявшую ванну со спальней. — Дама…, - Вероника осеклась на полуслове, перед ней стоял, с белым, как мел лицом Медведев. — Кто это? — Костик показал пальцем, на лысого мужчину в трусах, который на прикроватном столике разливал розовое вино по фужерам. — Мне не стало плохо, закружилась голова, потемнело в глазах, я даже потеряла сознание. Наверное, это все от нервов, или из-за давления, а в этом номере как раз проживает доктор, и он меня согласился посмотреть, — лепетала несусветную чушь Вероника. — Правильно, а лучшее лекарство, это конечно вино, — саркастически улыбнулся Медведев. Еще, будучи в ванной, он представлял, как ворвется в спальню, надает оплеух Веронике и выволочет ее за волосы из гостиницы, а побитого Али выбросит из окна. Сейчас от плана мести не осталось и следа. Вероника выглядела конченой шлюхой, к которой даже притрагиваться омерзительно, а лысый «доктор» — он даже не Али! Плюнув на ковер, Костик покинул апартаменты. «Вероника — проститутка, спит с любым, кто ей даст денег, ли пообещает купить картину! Зачем я снова с ней сошелся? Все же было понятно еще тогда, в Каннах, на яхте. Идиот, думал, что Веронику можно изменить, переделать. У них же блядство в генах зашифровано! И Моник, и Летиция с Жульет, а что там, даже бабка из той породы!». Медведев прошел мимо лотка с красными перцами на окне, охранника вставшего со стула и разминавшего затекшие конечности, кухни, подсобных помещений и оказался на улице. Костик снял бейсболку с головы и подставил моросящему дождю лицо — «Ненавижу Париж, а себя еще больше!». В кафе Медведев вернулся глубоким вечером, к тому же еще и пешком. Все лицо Костика было в порезах, а кожа на локтях и ладонях содрана. На обратном пути из «Парадиза», поглощенный внутренними переживаниями и не смотрящий на дорогу Медведев, на полной скорости въехал передком фургона в припаркованный к обочине автобус. Не пристегнутый Костик вылетел через лобовое стекло разбившейся машины на проезжую часть. Медведев дотронулся до шрама на щеке — напоминания о той аварии. — Новая туристка понравилась — одобряю, — бармен поставил перед Костиком стакан с коктейлем. — С чего ты взял, совсем даже на оборот, — демонстративно повернувшись спиной к туристическому автобусу и Веронике, Медведев медленно, не отрываясь, выпил до дна весь ром с соком. — Держу пари, что еще до заката солнца она окажется в твоей постели, — бармен достал из кармана десять долларов. — Точно проиграешь, — Костик покачал головой, — я к ней ближе, чем на пушечный выстрел не подойду. — Может, ты нет, а она да. Бабы на тебя как на мед липнут. По двадцатнику, — бармен «засветил» еще десять долларов. На этом споре Медведев мог хорошо заработать. Стоило только немного поупрямиться, и бармен поднял бы ставку до ста, а может до двухсот долларов. Ведь Костик больше не испытывал ни привязанности, ни положительных эмоций и к Веронике и в постели с ней он мог оказаться разве что под дулом автомата. «Зарабатывать на бывшей подруге это мерзко! Хотя, она со мной поступила куда хуже. Может все-таки сыграть? Деньги послужат хоть какой-то моральной компенсацией». Бармену уже не хватало своих денег втравить Медведева в спор, и он взял из кассы пятьдесят долларов. — Целых сто семьдесят долларов! — Ладно, твоя взяла, — согласился Костик, — только чтобы потом, ни хныкал, и не просил вернуть тебе деньги. Та туристка, — Медведев показал большим пальцем себе за спину, — мне по барабану. — Какая? — хитро улыбнулся бармен. Возле автобуса осталась одна Едвига. Она помахала Костику рукой. — Подожди меня я скоро подойду! — Только этого мне ни хватало, — Медведев встал со стула. — Если Едвига спросит, скажешь, что у меня срочно образовалась группа дайверов, и мы ушли на дно. Я через тебя пройду, — он зашел за стойку бара. — Там открыто, — бармен имел в виду заднюю дверь, — а туристка все-таки будет у тебя в постели. Я то в людях хорошо разбираюсь. Как ты ее увидел, глаза сразу заблестели. Взяв, на всякий пожарный у Хасима ключи от яхты: «Если совсем прижмут на суше, уйду в море», Костик отправился в номер к утренней знакомой немке-нудистке. Женщина была рада визиту Медведева, она к нему даже слегка подготовилась. На тумбочке стояла ароматическая свеча, а на изголовье кровати были защелкнуты наручники. «Немка то с фантазией», Медведев преподнес ей в подарок бутылку «Мартини» (прихваченную в подсобке у бармена). — Зачем нам куда-то ходить, посидим у тебя. Сок со льдом в холодильнике есть. Музыкальный канал включим погромче, вот тебе и дискотека, — он задернул шторы. Фантазия немки ни шла, ни в какое сравнение с ее ненасытностью. Костик планировал переспать здесь до рассвета, но вот этого ему как раз и не давали. Нудистка предпочитала разговорам действие. Не пробило еще и полуночи, а Медведев был словно выжатый лимон. — Я вспомнил, у меня еще дела, — Костик натянул трусы. — Останься мой железный узурпатор, мы еще в это не поиграли, — немка достала из чемодана резиновый фалоимитатор, размером подходивший скорее слону, чем человеку. — Побалуйся пока без меня ретивая кобылка, я позже вернусь, и тогда мы все игрушки сразу и применим, — накинув рубашку на плечи, Медведев вышел из номера. В конце коридора его поджидала Едвига. Хорошо, что в этот момент она смотрела в противоположную сторону. «Чуть не попался на крючок!», Костик вернулся в номер к немке. — О, как ты скоро! — обрадованная женщина протягивала ему плетку. — Я очень плохая, ты должен меня строго наказать. — Эта плетка недостойна твоей задницы, мне нужно что-то поувесистее, — не останавливаясь, Медведев прошел через комнату на балкон. Пока немка рылась в чемодане, выбирая орудие наказания, Костик перебрался через перила и спрыгнул вниз. Как раз пригодились ключи от яхты, Медведев открыл рубку, достал из капитанских запасов надувной матрац, одеяло и расположился на ночлег на палубе. «Наконец-то покой» — повернувшись на бок, Костик закрыл глаза. В его волосах игрался ласковый ветер, шелестели волны, ударяясь о борт яхты, мерно поскрипывала мачта. Сон проникал в Медведева сладкой негой, ряды стройных мыслей, спутавшись, разбежались, им на смену подступались красочные сюрреалистические видения. Он не слышал, как на борт поднялась Вероника. Девушка заглянула в открытую рубку, спустилась в трюм, осветила фонариком сложенный парус. Костик проснулся среди ночи. Над головой было черное небо с мириадами звезд, а рядом лежала Вероника. Укрывшись краем одеяла и уткнувшись ему в плечо лицом, девушка мирно посапывала. Медведев переложил сонную Веронику на матрац, а сам, прислонившись к мачте, закурил. «Что теперь делать? Уйти, оставив ее здесь, ли дожидаться когда она проснется?». Рассудок подсказывал, немедленно собирать вещи, и линять из отеля, а может и самого Египта. Туда, где Вероника его в жизнь не сыщет. «Останусь, непременно вляпаюсь в неприятности!». Перед тем как пуститься в бегство, он украдкой в последний раз поцеловал Веронику в губы — «Прощай, вместе нам не быть». Он уже поднимался с колен, когда заметил у бывшей подруги под бровью у самого уголка глаза маленькую коричневую родинку, какой у нее никогда раньше не было. «Это не Вероника, а Моник!», Костик продолжал изучать спящую девушку. «Может, я все-таки ошибаюсь. Зачем я мог понадобиться Моник? Да и золотые часики носила только Вероника», он приподнял руку девушки, на сгибе локтя у Вероники должен был находиться, размером с ноготь, розовый шрам, след падения с велосипеда. Сейчас его не было. Сомнения отпадали, перед Медведевым лежала Моник. Вот только радоваться этому, или грустить, Костик пока не знал. «Толи сестры решили надомной подшутить и махнуться местами, толи Моник выступает в роли парламентера, и хочет померить нас с Вероникой. Ни то, ни это у нее не пройдет. Я свое решение принял еще в Париже, и отказываться от него не собираюсь!». Неотрывный взгляд Медведева буквально прожог Моник насквозь, она вздрогнула и проснулась. — Мы куда-то плывем? — она еще не понимала, где находится. — Куда уж дальше, — Костик посветил фонариком вглубь воды. — Надеюсь, ты на меня не обижаешься? — Моник села на матрасе. — За что? — Медведев перевел луч фонарика на девушку. — Все-таки вы с Вероникой расстались, — Моник зажмурилась от слепящего света. — Я уже про это забыл, — теперь Медведев взялся подсвечивать фонариком небо со звездами. — И она тебе не звонила и не приезжала? — завернувшись в одеяло, Моник подошла к Костику. — В наше захолустье? — искренне удивился Медведев. — Здесь же ни одного банкира с нефтяником. Кому ей в «Плазе» свой талант предлагать, разве что акулам да дайверам, — наигравшись, он выключил фонарик. — А тебя саму, каким ветром к нам занесло? Если скажешь, что случайно — не поверю. — Твой адрес мне подсказал Жиль, поляки у него до сих пор обитают. Я тебе потом от них сувенир передам, — Моник переступила через уложенный в бухту канат. — А приехала, думала, может хоть ты, про Веронику что-нибудь слышал. Она уже больше недели как пропала. На телефонные звонки не отвечает. — Поищи ее у Али, — Костик сходил в рубку за минералкой, после ромовых коктейлей и немки-нудистки его мучила жажда.