Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 5 из 38 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Ничего, мы еще поквитаемся, — поддав ногой смирительную рубашку, рыжий перебрался через борт на причал. Скрипевшие под ногами капитана доски, стерпеть тушу рыжего не смогли. Крякнув, они надломились, и здоровяк с возгласом проклятья ушел под воду. Брызгами обдало всех присутствующий, а больше всех досталось Хорхе. Тот, недолго думая, передернув затвор, выпустил две длинных очереди по водой гдади. — Шутить со мной вздумал! А теперь как, смешно? Только вынырни гад! Всю одежду испортил, — Хорхе расстегнул пуговицы на форменной рубашке. — Она же теперь до утра не высохнет. — Похоже, ты его прикончил, — капитан смотрел по сторонам от причала, рыжий все не всплывал. — Нет, сволочь, жив! — он углядел поднимающиеся с глубины пузыри воздуха. Здоровяк вынырнул в считанных метрах от берега. Отдуваясь, он обернулся на шхуну, готовый в любой момент снова уйти под воду. — Псих — психом, а плавает мастерски, — отметил капитан. — У Гарисона прирожденное чутье на этих ныряльщиков. — Возможно, только они чего-то все мрут постоянно словно мухи, — эмоциональный порыв стих и Хорхе отложив автомат, уже развешивал выжатую рубашку на стволе пулемета. — Так ведь и работа какая, глубина, — капитан смахнул соленые, морские брызги с бороды. Зашуршали и раздвинулись листья, из зарослей высокой травы вышел загорелый мужчина. Из одежды на нем была тростниковая юбка, а на груди висел амулет. При ходьбе мужчина опирался на палку, навершием которой служил засушенный человеческий череп. При первом взгляде на аборигена у Костика зародилась мысль, что — «Эдем вовсе не эдем, а рассадник людоедства!» Даже рыжий здоровяк отпрянул от мужика обратно в море. — Привет шаман, опять в свое Вуду играешся? Не надоело еще? — а вот капитан напротив был спокоен, даже улыбнулся. Он был явно хорошо знаком с людоедом. — Я тебе людей привез. — Вижу, не слепой, и нечего было зря палить по деревьям. Весь урожай наверное мне попортил, — шаман остановился возле кокосовой пальмы. — Не бойся, выходи, здесь тебя не обидят, — поманил он к себе палкой с черепом рыжего. Пока здоровяк выбирался из волн на берег, из зарослей травы показался другой мужчина, не высокого роста худощавый, такой же загорелый, как и шаман, только одет по-человечески в шорты с футболкой. — Причал твой совсем сгнил, новый пора строить, — капитан остановился на крайних мостках, дальше к берегу шли только почерневшие сваи. — А вы не жмитесь и людей побольше пришлите, тогда мы ни только причал, но и гостиницу для туристов с бассейном и фонтанами сможем построить, — шаман воткнул посох в песок. — Руководить работами и людьми, конечно ты будешь? — Хорхе на шхуне скинул брезент с ящика. — Представляю, что из этого выйдет. — Я тоже, — закивал головой капитан. — Нет, ну ты не вспоминай, тогда во всем была виновата лихорадка, — шаман погладил амулет на груди. — Да мы же, потом с ней сами справились, — встрял в разговор невысокий худой абориген. — А войну кто местным племенам объявлял? — Хорхе при помощи топора вскрыл верхнюю крышку ящика. — Другого выхода не было, нас к этому вынудили, — продолжал выступать в роли адвоката невысокий абориген. — Этак мы до завтра будем спорить, — капитан почесал позолоченным портсигаром подбородок. — Чего-нибудь, насобирал? — В этот раз плохо, совсем чуть-чуть, — шаман вошел по щиколотку в набегавшие волны. — Может часть, в долг дадите? — Так вы же еще за прошлое не рассчитались, — перегнувшись через край, Хорхе извлек из недр ящика здоровенный мешок. — Мы все потом с лихвой наверстаем, и про твой интерес не забудем, — шаман заходил все дальше и дальше в воду. — Ладно, посмотрим, — так и не закурив сигарету, капитан убрал обратно в карман позолоченный портсигар. Волны уже подступали к шамановскому амулету, когда его нагнала утлая закопченная лодка, выдолбленная из ствола дерева. На веслах управлялась тучная женщина в майке с такой же надписью, как и у Костика — «Елисейские поля». Медведев незамедлительно опознал «туземку», именно она первая высовывалась из кустов, когда Хорхе «будил» Изабель пулеметными «трелями». С третьей попытки шаман забрался в лодку, и та, кренясь на левый борт, поплыла к причалу. При ближайшем рассмотрении, шаман оказался не таким уж и страшным. Вполне европейские чертами лица, высокий лоб, нос с горбинкой, усталые карие глаза и серые волосы, вымазанные на висках чем-то зеленым. Судя по глубоким складкам кожи вокруг пазух носа, и многочисленным морщинам на лбу, ему было где-то за шестьдесят. Это сказывалось и в движении, капитану пришлось подавать руку шаману, что бы тот все-таки выбрался на причал. — Чем же ты питаешься на острове? Раз от раза все тяжелее и тяжелее становишься, — капитан сделал шаг в сторону, что бы шаман смог свободно расположиться на мостках. — С таким рационом не зажируешь. В теле сплошная соленая вода и, ни какой пользы. Второй день без горячего сидим. Марсель, — шаман показал на невысокого худого аборигена, — огонь проспал, все подчистую ливнем залило. Так что нам теперь не только керосин, но и спички нужны. — Может тебе еще газовую плиту подарить, — сострил с кормы шхуны Хорхе, — или пароварку для диетических блюд? — Задержаться бы тебе здесь на недельку, с нами пожить, от пуза и щек намека бы не осталось, — шаман взял в руки, поданный ему из лодки толстухой пустой алюминиевый бидон. — Плохо ты меня знаешь, Хорхе Перейро де Сильва, еще ни где не пропадал, везде устраивался с шиком и комфортом, — охранник погладил с гордостью, нарочито выпяченный живот. — Дали бы мне волю, я из острова конфетку сделал. Вы бы у меня не прохлаждались целыми днями, а вкалывали. Наверное, уже забыл, что именно труд сделал из обезьяны человека. Горбатились бы часов по двадцать в сутки, глядишь, и дурь с закидонами из вас и вышла. Цацкается с вами Гарисон, цацкается.
Под эти обличительные речи капитан с шаманом поднялись на борт шхуны. За ними с плетеной корзиной на плече семенила толстуха. — Вот, все что собрали, — шаман извлек из-под тростниковой юбки кожаный мешочек, перетянутый веревкой. — Правда, не густо, — капитан повел головой в сторону. — Ну пойдем, оценим, — и он пропустил шамана первым в рубку. Пока в недрах шхуны шли деловые переговоры, на песчаном берегу рыжий знакомился с Марселем. — Привет братишка, я Джек, — здоровяк протянул руку для пожатия. — Как у вас тут вообще на острове? — Я тебе плохо понимаю; ты можешь говорить по-арабски? — Марсель покачал головой, показывая жестами рук на язык и уши. — Я Джек, — растягивая слова по буквам, рыжий все также старался изъясниться на английском, — и мне необходимо оружие, что бы захватить эту шхуну. У вас есть автомат или хотя бы ружье? — Теперь я тебя понял, тебя зовут Джек, а я Марсель, — наконец «коренной островитянин» пожал руку здоровяку. — Не волнуйся, тебе здесь будет нормально жить. Крышей над головой обеспечим, а вот с едой — надо добывать. — Он вообще-то не про жилье спрашивает, — к разговаривающим подошла женщина лет сорока. На ней была фиолетовая длинная сборчатая юбка подпоясанная разноцветной плетеной тесемкой, и белая рубашка без рукавов. В лице угадывались следы былой красоты, густые каштановые волосы забраны в пучок, тонкая длинная шея, такие же стройные руки и все еще сохраняющая форму грудь. А вот все что располагалось ниже: живот, бока, бедра и ягодицы были покрыты толстым слоем жира, от чего форма тела походила на грушу. — Ему оружие нужно, он с острова сбежать хочет. Сразу видно мужик, не то, что ты! — Сколько раз я говорил не оскорблять меня в присутствие посторонних! — глаза Марселя загорелись огнем. — Ты должна слушаться и уважать меня, как главу семьи! — Это ты можешь ему заливать, какой ты глава, а мне не надо, — женщина мотнула головой в сторону стоявшего не приделах Джека. — По дому бы хоть раз чего-нибудь, сделал путного. — Да я не жалея здоровья, рыбу для всей деревни ловлю! — при этом руки Марселя показали, каких размеров ему попадается улов. — Умелец, труженик, — кивая головой, она сверху вниз смотрела на мужа. — Две дохлые рыбины поймал, а сеть порвал так, что мы с шаманом ее потом неделю латали. — Я не намерен больше это терпеть! Заткнись! — Марсель занес руку над лицом жены для удара. — Не затыкай мне рот животное! Свиньи и то лучше чем ты! — лицо женщины побагровело от возмущения. — Убью! — заревел Марсель и отвесил пощечину жене. — Меня, мусульманина — свиньей обозвать! Не прощу! Разорву на куски и крокодилам скормлю! — он наградил женщину второй звонкой оплеухой. — Ой, помогите, убивают! — не дожидаясь продолжения экзекуции, она побежала по берегу в сторону зарослей травы. — Стой, от моего гнева все равное не скрыться, аллах мне свидетель! — Марсель пустился в погоню за женой. Возле пальмы, он споткнулся о камень и упал носом в песок. Извергая грозные проклятья, Марсель встал и уже со злополучным камнем в руке продолжил преследование. Забыв про оружие и побег с острова, Джек как завороженный следил за перипетиями скандала. Вот слева затряслась молодая пальма, а вот чуть правее в кустах послышался глухой удар и истошный женский крик, снова всколыхнулась трава, но уже дальше от берега и теперь мужская ругань. — Как тебе это нравится? — к Джеку подошла блондинистая худая девица с нарисованными тонкими бровями, зелеными веками (по-видимому, использовалась та же краска, что и шаманом), неестественно розовыми щеками и цвета спелой вишни губами. На ней была короткая красная юбка, а плоскую грудь прикрывал черный лифчик. Несмотря на все эти «модные» ухищрения, было видно, что ей давным-давно уже не двадцать, а возможно и не тридцать. — В такой день скандал устроили. Марсель-то сам ни чего, это все Гвинет виновата, вечно к нему цепляется. — Может, стоит вмешаться, пока он ее не убил? — Джек переводил взгляд то на кусты, то на девицу, то снова на кусты. — А, пустяки, — девица небрежно махнула рукой, — они так каждый день ругаются. Скоро сам к этому привыкнешь. А ты ничего, большой, — она положила рыжему руку на плечо. — И мышцы, какие крепкие, — второй рукой она провела Джеку по груди. — Мне такие парни очень нравятся. Как тебя зовут красавчик? — девица приблизила губы к шее рыжего. — Я Дже… Неожиданно смутившегося здоровяка прервал окрик с лодки. — Сесиль, что ты там застряла с этим недоумком — плыви сюда! — Хорхе со шхуны махал ей рукой. — У меня для тебя подарок, — он достал из кармана и показал девице коробочку. — Какой я тебе в прошлый раз заказывала? — от возбуждения Сесиль подпрыгнула на месте. — Да, знаешь, сколько я потратил времени, его разыскивая? — де Сильва заглянул под крышку коробочки. — Я тебя обожаю! — Девица уже было побежала к воде, но в последнюю секунду она обернулась к Джеку и тихо сказала. — Ни куда не уходи, мы потом с тобой договорим. — И теперь уже Сесиль сверкая пятками, устремилась навстречу волнам, шхуне и Хорхе с подарком. Закончив переговоры, из рубки вышли капитан с шаманом. Настроение у последнего было так себе, он буравил взглядом спину капитана, хмурил лоб и бормотал, что-то невразумительное себе под нос. — Хорхе, отсыпь ему пол мешка риса и черт с ним, налей бидон керосина. — При этих словах капитана, настроение шамана сразу улучшилось, брюзжание стихло, взгляд смягчился, а суровые морщины, избороздившие лоб — рассосались. — Куда тебе сыпать, мешок приготовил? — скороговоркой выпалил Хорхе, было явно заметно, что он хочет побыстрее отделаться от аборигенов, ведь на подходе уже Сесиль. Держа высоко голову над водой, что бы ни замочить прическу и не испортить макияж, девица подплывала к причалу. — Давай сюда, — толстуха развернула и раскрыла мешок, раза в два превышавший по объему корабельный. — На крокодила вы с ним, что ли охотитесь? — Хорхе принялся ссыпать в бездонное нутро рис.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!