Мягко говоря, не идеальная для боя позиция. — Леш… — Джедай увеличил воздействие своего голоса Силой. — Ты хочешь уйти. Прямо сейчас. Мы поговорим на рассвете. — На рассвете? Рассвете в твоей жизни? Рассвете в моей жизни? Винду был уверен, что Леш говорил вовсе не о простом восходе солнца. В отравленном тисселем разуме коруна по-прежнему было нечто, способное противостоять подкрепленным Силой просьбам Мейса. — Ничего не знаешь ты. — Голос парня стал тише, прерывистее, словно он вообще перестал дышать. — Но научит тебя Кар. Что делаешь ты, знает он. Научат тебя акки. Жди ты. Жди, и увидишь. Кар? В некоторых отчетах Депы фигурировал Кар Вэстор. Он упоминался как талантливый лидер независимого или полунезависимого отряда коммандос — Мейс не был уверен, что до конца разобрался со структурой ОФВ. Но Леш выдохнул это имя с каким-то почти сверхъестественным благоговением… И что он сказал? Акки? Или яки? — Леш, тебе следует уйти. Немедленно. — Винду не был дураком и не собирался препираться с объевшимся корой коруном. — Думаешь, ее знаешь ты. Думаешь, твоя она. Научат тебя. Наверное. Проживешь ли достаточно долго, чтобы научиться, ты? Может, нет. Во фразе было достаточно угрозы для того, чтобы всплеск Силы вложил световой меч в руку джедая. Шипящий луч лезвия осветил палатку фиолетовыми тонами. Но Леш не нападал. Он даже не шелохнулся. Его ружье лежало у него на коленях. По его лицу струились слезы. Вот откуда нечеткость голоса. И легкое придыхание. Он плакал. Очень тихо. — Леш, — Мейс был поражен, — в чем де… — Он прервал себя, так как Леш все же был одурманен корой, а сам Мейс и правда не был дураком. Вместо того чтобы начать беседу, он вынул из дорожной сумки платок и протянул его гостю. — Держи. Вытри лицо. Парень вытер следы от слез на щеках. Затем уставился на платок, сминая его в руке: — Винду… — Нет. — Джедай протянул руку за платком. — Мы поговорим об этом утром. Когда твой разум прояснится. Леш покачал головой и шмыгнул, утирая нос кулаком. Он еще раз умоляюще глянул на Мейса и ушел. Ночь, медленная и бессонная, продолжилась. Медитация дарила меньший отдых, чем сон, но зато протекала без сновидений. Это его устраивало. Утром, когда Мейс спросил Леша, хочет ли он еще поговорить, парень сделал вид, что не понимает, о чем речь. Винду смотрел на его удаляющуюся спину, и внезапное предвидение сквозь Силу потрясло его. Он понял: еще до захода солнца Леш умрет. * * * День. Вой акков в Силе едва не причинял боль. Они выли так не первый раз, поэтому Мейс знал, что это значит. Штурмовые корабли. Не один. Джедай чувствовал, что Ник взволнован. В Силе от него исходило ледяное напряжение. Постепенно оно начинало распространяться и на Мейса: ощущения от этих волн скручивали желудок все туже и туже. Воздушные патрули весь день были где-то поблизости. Постепенно сужающиеся круги и разделение территории на квадраты — основная манера перемещения при поисках. Было небезопасно считать, что они искали кого-то, кроме четырех коруннаев и Мейса. Напряжение сдавливало желудок все больше. Как кто-то может жить, постоянно ощущая такое давление? — Не повезло, — еле слышно пробормотал Ник. — Очень, очень не повезло. Они пробирались через небольшое горное ущелье: много лет тому назад очередное землетрясение оставило здесь раскол. Насыпь поросшего кустарником щебня служила им дорогой к перевалу. Команде постоянно приходилось огибать лежащие тут и там булыжники в несколько десятков метров шириной. Акки бежали впереди и позади. По бокам возвышались стены ущелья, покрытые цветущими лозами и эпифитными деревьями, которые намертво вцепились в камни своими корнями. Вершина горы пряталась за низкими облаками. Всего в двух или трех сотнях метров склон постепенно уходил в темные джунгли. Группа могла бы добраться до деревьев до того, как их догнал бы воздушный патруль… Но Ник придержал своего траводава: «Леш в беде». Мейс не стал спрашивать, откуда Росту это узнал: связь между этими ребятами была почти столь же глубокой, как связь между ними и их акками. Джедай вспомнил утреннюю вспышку в Силе. И скомандовал: — Вперед. Ник подстегнул траводава, и они рванули обратно по ущелью. Сидя в своем развернутом сиденье, Мейс увидел, как Мел, возвращаясь с позиции в голове колонны, постепенно обгоняет их с Ником общего траводава. Ее животное было самым быстрым из всех четырех и несло на себе лишь половину того веса, что нес зверь Росту. Когда они взобрались на гребень ущелья, Мейс с помощью Силы поднялся в седле, положил руки на спину Ника и встал лицом по направлению движения, выглядывая из-за плеча молодого коруна. В убегающем вниз кривом ущелье кто-то лежал. Акк нервно тыкался в лежащего носом. Леш. Его траводав стоял метрах в десяти и, наполняя свою вечно жующую пасть, объедал небольшие деревца. Беш добрался до цели первым, соскочил со своего зверя и бегом бросился к брату. — Вставай! — заорал Ник. — Залезай в седло и поехали! Росту сделал жест рукой, и Мейс почувствовал в Силе рывок, притянувший его взор к джунглям внизу: пара тусклых металлических точек неслась над пологом леса, оставляя за собой след из взметавшихся в воздух листьев. Штурмовые корабли. Направляются прямо к ущелью. — Пока могли и не заметить нас, — пробормотал Ник. — Может быть, просто проверяют перевал… — Они заметили нас. Парень через плечо посмотрел на джедая: — Откуда ты знаешь? — Потому что они всегда летают тройками. Его слова потонули в гуле репульсоров и ревущих турбодвигателей еще одного бластбота, поднявшегося с другой стороны перевала. Мейс предполагал, что он тут же ринется в атаку на бреющем полете, но вместо этого машина зависла над землей на своих турбодвигателях. — Что они делают? Ник оглянулся на «Турбошторм»: — Слышал выражение: «И тут стало жарко»? — Да… В днище корабля распахнулись люки, и из них под разными углами высунулись какие-то трубы, напоминающие сопла химических ракет. Они начали извергать пламя, которое обрушилось на землю и поползло вниз по склону, обтекая камни и заполняя провалы. Буквально за пару секунд весь перевал превратился в пылающую реку, столь жаркую, что Мейсу даже на таком расстоянии приходилось прикрывать лицо рукой. Машина ринулась на них, заливая ущелье огнем. — В данном случае, — зловеще сказал Ник, — это даже не метафора. 5. Кровавая лихорадка Штурмовой корабль несся на них, извергая ниспадающее пламя. Траводав издал оглушительный рев и припустил с невероятной скоростью, прыгая с камня на камень, взбрыкивая и изгибаясь в воздухе. Ник почти столь же громко выругался и схватился за шею зверя, чтобы не свалиться вниз. Тело паникующего траводава раскачивалось во все стороны, а его четыре передние конечности вращались с огромной скоростью, словно крылья мельницы. Мейс собрался, настроился на течение Силы, позволил своему разуму связать воедино маршрут испуганного траводава и вражеские огнеметы. Когда корабль уже буквально висел над их головами, Мейс ударил траводава ребром ладони по нервному сплетению прямо под одной из средних конечностей. Зверь заорал, словно клаксон воздушного такси в пробке, и прыгнул метров на пять в сторону, пролетев ровно меж двух огненных потоков. Лишь несколько капель попали на шерсть на ногах животного. Джедай сделал жест рукой, и Сила оттолкнула воздух от горящей шерсти, образовав вокруг нее крошечную сферу вакуума. «Турбошторм» пронесся мимо, направив огненные струи в сторону Мел. Девушка соскользнула на грудь своего траводава, и он понес ее в передних конечностях, прикрывая собственным телом. Ругань Ника моментально превратилась в кашель из-за черного нефтехимического дыма. Дым жег глаза Мейса, словно кислота, выступившие слезы мешали нормально видеть. С помощью Силы Винду буквально приковал себя к седлу, затем на ощупь открыл один из украденных медпакетов, что свисали с пояса Росту, и позволил Силе указать нужный инъекционный спрей. Затем он сделал укол Нику чуть пониже спины и себе в грудь. Ник, почувствовав укол, обернулся: — Эй, какого?..