Летиция тоже вздохнула, а потом взяла и вытащила конфетку, которую за щеку сунула. И зажмурилась. На цитроновом соке вареная. Кисловатая. И от того рот слюною наполняется. Но так даже лучше. – Дай уже сюда, бестолочь, – проворчала Мудрослава и тоже конфетку взяла. – Откуда? – Так… я запас… запасливая, – Яра сама отковырнула несколько слипшихся. – Оно ж и вправду с ними думается легче. Думается. И сердце успокаивается. И надо бы… надо бы уйти. Хотя бы из лаборатории. Отыскать Повелителя. Вообще странно. Дела тут творятся недобрые, а все будто бы сквозь землю провалились. Точно… точно так и надо. В душе шевельнулся червячок недоверия. А если и вправду надо? Если не ошиблась почтенная вдова относительно намерений здешнего хозяина? И если он действительно не жену ищет, а… а жертву. – Чего? – встрепенулась Ярослава. Вот ведь чуткая. – Вы… вы ему верите? – Летиция сунула леденец за левую щеку и поспешно, пока коробочку не убрали, отковыряла еще один. Два леденца всяко лучше. – Кому? – уточнила Мудрослава, будто так и надо. – Повелителю… смотрите, это место… мертвецы… и вообще, где охрана?! – Там, – Яра указала на дверь. – Двое. Еще пара чуть подальше. – Не может быть! Рыжая хмыкнула и, стряхнув Летицию, точнее сунув её в руки сестре, решительно подошла к двери. – Эй вы там, покажитесь! – рявкнула она. И перед дверью возникли две фигуры в черном доспехе. Но почему-то спокойствия это не прибавило. – Вот, – Яра ткнула пальцем в ближайшего. – Охрана. Они тут повсюду, но так от… неприметненько. Неприметненько. Но… зачем? От кого прятаться. Или… или… – Спокойно, – Мудрослава не нашла ничего лучше, чем ущипнуть. – Они никого не трогают. И вообще, тебе ли мертвецов бояться. – А думаешь, раз некромант, то и не боюсь? – проворчала Летиция исключительно из вредности. Мертвецов она в самом деле не слишком боялась. Все-таки от живых проблем куда больше. Да и… мертвец мертвецу рознь. Вот утопленники – это да, мерзость, особенно, если долго в воде… тогда-то её едва не вывернуло, а наставник после извинялся долго. Уж больно случай был… нехорошим. Но Летиция в тот раз и не помогла. Тело было слишком старым. – Ну? Ты как? – осведомилась Яра и рукой махнула. – Идите… хотя… нет, погоди. Ты знаешь, где твой господин? Левый Легионер, который от правого ничем-то не отличался, кивнул. Отлично. – В таком случае… ты уверена? Уверена Летиция не была, но вот то, что она увидела… наверное, многое меняло. И ей нужно было кому-то рассказать. Только кому? – Не важно. Нам хотелось бы с ним поговорить. Можешь отвести? Легионер молча развернулся. – Все-таки это несколько раздражает, – сказала Яра, сунув коробку в руки Летиции. – А ты жуй, жуй, а то вон вся сбледнувшая, глядеть больно… Пусть бы и не глядела. Но от конфет Летиция не стала отказываться. Обойдутся. Глава 39 В которой за сомнительной встречей следует сомнительное же предложение «Порой мужчин обвиняют в излишней меркантильности. Мол, стоит ли искать в жены девицу с приданым, ежели сам капиталами немалыми обладаешь? И не проще ли тогда взять сиротку аль еще какую бесприданницу, но собою хорошую. И скажу я так, что сие, конечно, возможно, и есть мужчины, которые так и делают, но все же большею частью своею они придерживаются той же мысли, что и я. Счастливый союз создается меж людьми равными. И приданное, супругом полученное, в случае смерти оного или иной беды, возвращается к женщине, тем самым оберегая её от нищеты и иных невзгод» Из речи, прочитанной некой госпожой Сестрицкой, опытной свахой, своему сомневающемуся клиенту. Ариция в какой-то момент задремала. Сидела она, сидела, глядела… глядеть было скучно. А еще ночь на дворе. Глубокая. Это только в страшных сказках ночь – самое оно время для некроманта. На деле же некроманты тоже люди. И спать хотят. Вот Ариция и приснула. Слегка. Нет, она слышала, как дышит степнячка, которая во сне ли, в забытьи ли, но оставалась на диво хороша, что не могло не раздражать. Только с раздражением Ариция справилась. А со сном оно сложнее вышло. …сперва она услышала тихий шелест, словно вздох. Обернулась. Никого. Ничего. И парк пуст. Парк? Ну конечно, парк… она снова дома. Сад… ей семнадцать. Недавно исполнилось. И по этому поводу маменька бал устроила, а сестрица на балу блистала, будто бы он был для неё. Обидно. Нет, это… это сон. Или нет? Все как взаправду. Но и обида в том числе. Ариция сглотнула слюну. И остановилась. Она… она знала, что будет дальше. Сумрачная беседка. И смех, что доносился из неё. Этот смех заставляет краснеть. И отступить. Еще отступить. – Боги, до чего она невзрачная… – голос резкий. – Будто и не сестра… старшенькая хороша, а этой и пудра не поможет. Щеки вспыхивают от стыда и обиды. – Брось, ты слишком строга к девочке. У нее возраст такой, неуклюжий. – Что-то подзатянулся этот возраст, – фыркнула девица. И Ариция сглотнула слюну.