Повторяю реплику абонента и вижу, как у Теда вытягивается лицо. – Ясно. Он точно тебе звонил? Назвал тебя по имени? – Нет, Тед. – Хорошо. Уже хорошо. – На лице Теда читается облегчение. – Наверное, какой-нибудь случайный придурок, которого разозлили наши статьи. А ты что ответила, назвала себя? Я хмурю лоб, вспоминая. – Нет. Только название газеты. – И он точно не упоминал твое имя? – Точно. Тед кивает. – Ну и отлично. Так и запишем: «Случайный псих». Я отмечу в журнале, но радует, что это была не личная угроза. Хотя все равно неприятно. Голос изменил, ты смотри. Чем, кстати? Может, специальной программой для телефона? – Понятия не имею. – Странно, что я сама об этом не подумала. Вообразила себе какое-то специальное устройство, механизм. Пожалуй, Тед прав – наверняка компьютерная программа. Какое-нибудь приложение. – Ты как, Элис, в порядке? – спрашивает теперь уже Тед. – Может, отпустить тебя пораньше? Прогуляешься, воздухом подышишь. – Нет-нет. Не стоит. Я в полном порядке. Просто подумала, что надо об этом рассказать. Вдруг этот тип снова позвонит, он ведь может еще кого-нибудь напугать. – Да, верно. Я сейчас запишу в журнал, информация пройдет по всем отделам. Если он опять позвонит, я сообщу Алану. Хотя нет, лучше сразу сообщу, не дожидаясь звонков. Алан – офицер по связям с общественностью из местной полиции. Приятель Теда, вместе выпивают. И вообще славный малый. – Спасибо. Я возвращаюсь на место. Стенания Теда по поводу статьи на первой полосе помогли отвлечься от звонка, и мне становится легче. Коллеги правы. Это случайность. Наверное, кто-то затаил обиду на газету – возможно, кому-то действительно не понравилась одна из статей. Интересно, которая? Может, судебное дело? Ладно, пора за работу… – Извини, Джек, что я тебя в это втянула. Надо было просто не обращать внимания. – Не говори глупостей. И сообщи, если опять позвонят на триста первую линию. Я сам отвечу. А то вдруг этот тип решит повторить свою выходку. Поди, дрочит там сидит, ублюдок. Я морщусь. – Ладно-ладно, Элис, прости. Брякнул, не подумав. – Да нет, ты прав. Я в полном порядке, честно. Знаешь, пожалуй, все-таки пройдусь. Заскочу в кафе напротив, возьму приличного кофе. Воздухом подышу. Тебе кофе захватить? – Да. Капучино, пожалуйста. Может, составить тебе компанию? – Не надо, я уже в норме. Склоняюсь влево и пихаю в бок Алана, жестом спрашивая, не хочет ли он кофе. Алан отрицательно мотает головой – весь в своей истории. Хватаю сумку и, сбежав по лестнице вниз, оказываюсь наконец на улице. Хорошо все-таки прогуляться. Дует легкий ветерок, шумит проезжая часть. Рев мотоцикла. Сигнал светофора на пешеходном переходе. Знакомые звуки и знакомая суета, среди которых я вновь обретаю уверенность. Однако, приблизившись к кафе, я вижу через стеклянную витрину, как Джованни уже пишет мое имя на моем привычном заказе – маленьком стаканчике кофе. Еще до того, как я переступаю порог. Живот снова сдавливает спазм. – Джованни, ты подрабатываешь экстрасенсом? – Нет, что ты. Только что звонил какой-то парень, сказал, что ты зайдешь за заказом. Сказал: «Элис нужен двойной эспрессо. Она уже идет». – Что за парень? – Не знаю. Наверное, кто-нибудь из ваших, пошутить решил. Ты милая девушка, Элис. Скажи этим хулиганам, что пора повзрослеть. – И он грозит кому-то пальцем. – Джованни, я понятия не имею, о чем ты толкуешь. Что за парень? И что за шутки? – Мелькнула мысль, что это мог быть Джек. Но он не стал бы так глупо шутить, тем более сейчас. – Этот юморист использовал какую-то штуку, которая меняет голос. Звучит жутко. – Хозяин кафе закрывает стаканчик крышкой и протягивает мне. – Скажи парням из своего офиса, если хотят заказать кофе, то без проблем, но без этих дурацких штук. Что, если трубку возьмет одна из моих девочек? А? Нехорошо выйдет. Глава 2 ЭЛИС Спустя несколько часов я уже дома, жду Тома. Похоже, я стала параноиком. Я заперла двери и проверила все окна. Настроила на стационарном телефоне определитель номера. Отключила навигатор на мобильном, поменяла пароли своих аккаунтов в «Твиттере» и на «Фейсбуке»[1], в «Инстаграме» установила приватный статус. Позвонила в охранную компанию и сделала вызов на завтра, чтобы они «от и до» проверили мою съемную квартиру с двумя спальнями. Заказала «одобренное полицией сигнализационное устройство», его тоже должны установить завтра. Короче, сделала абсолютно все, что посоветовали сделать полицейские, и даже более того – в «Гугле» нашла перцовый баллончик, хотя об этом мне не говорили. И все равно не чувствую себя в безопасности. Хотя в полиции ко мне отнеслись доброжелательно, беседа в участке все еще крутится в голове, не давая покоя. Алан из отдела по связям с общественностью привел женщину-детектива, сержанта из уголовного отдела. Она сняла показания у меня и у хозяина кофейни. Пока шла официальная часть, все было хорошо; в глубине души даже мелькнула надежда, что полиция добьется какого-то результата. Сама не знаю, чего именно я ждала. Что они моего шутника из кармана вытащат, что ли? Но вскоре я заметила, как Алан переглядывается с сержантом, словно они знают что-то, чего не могу знать я. И тут до меня дошло: они все это делают просто потому, что таков порядок. И в качестве одолжения моему редактору. – И что теперь? – спросила я. Неловкая пауза и выражения их лиц подтвердили мою догадку. Оказывается, если я сама не укажу на некоего возможного подозреваемого – на человека, которого всерьез расстроила моя статья или который меня домогался, – то ничего страшного не происходит. Отчет помещается в папку. И мы ждем развития событий… – Главное сейчас – сохранять бдительность и собирать факты, Элис. Если он позвонит опять или случится еще что-то из ряда вон, вы должны все подробно записать и известить нас. Лучший вариант, на который можно надеяться, – что это какой-то случайный псих, который просто догадался насчет кафе. Больше всего меня удивило, что полицию, похоже, совсем не беспокоит тот факт, что этот мерзавец, возможно, следит за мной. А вот меня это беспокоит. И даже очень. Иначе как он узнал, что я отправлюсь в кафе и каким будет мой заказ? По словам полицейских, такие типы часто действуют наугад, по наитию. Не надо быть гением, чтобы догадаться: если по соседству с редакцией газеты есть кафе, то журналисты – его частые гости. Возможно, этот парень позвонил в кафе заранее, чтобы узнать о моих предпочтениях. Или просто решил рискнуть. – Но ведь он сделал заказ от моего имени. И знал, что я уже иду туда. Тут они со мной согласились, мол, да, это весьма серьезно и заставляет задуматься. И выдали мне целый список с мерами предосторожности. Вызвать специалистов, поставить сигнализацию, ну и так далее. Даже снабдили рекламными листовками. Вернувшись домой, я первым делом пересмотрела все сайты, где упоминалось о преследователях, об анонимных звонках с угрозами и тому подобном. Довольно удручающее чтиво. Похоже, эти абоненты уверены в своей безнаказанности, потому и названивают. Полиция ведь не приставит к вам круглосуточную охрану. Не выдаст новую машину. Не снимет другую квартиру. И пока ситуация не «обострится» (что именно они имеют в виду, страшно даже подумать), полицейские практически ничего не могут сделать. Одним словом, спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Я еще раз окидываю взглядом комнату и встаю – сидеть на месте невмоготу. Подхожу к окну и задергиваю шторы, хотя до наступления темноты как минимум час. Варю себе кофе, но, вдохнув его аромат, вдруг понимаю, что выпила достаточно кофе за сегодняшний день, и выливаю напиток в раковину. Сидя за кухонным столом, пристально смотрю на дверь черного хода, вернее, на ее засов, когда в замке входной двери поворачивается ключ. Чувствую глубокое разочарование и недовольство собой. И когда Том входит в квартиру, я уже горько плачу. – Ну что ты, успокойся. Я же здесь. Спешил как мог. Как обстоят дела в полиции? Что говорят? Я позволяю ему обнять меня на мгновение, но тотчас отстраняюсь, чтобы вытереть глаза рукавом. Я снова чувствую себя нелепо. Не хочу, чтобы меня видели такой другие люди. Даже Том. Ему позвонил Джек, очевидно, пока я была в полиции, и теперь Том хочет услышать подробности. – Послушай, Том, я не уверена, что у меня есть причина так расстраиваться. Возможно, я слишком остро реагирую. И добавляю, что это, похоже, какой-то садист, который ждал именно такой реакции, а потому надо взять себя в руки и взбодриться. Я сажусь на диван. Том присаживается рядом и берет меня за руку. Поначалу он довольно оптимистичен. Говорит, что звонил, вероятно, какой-то тип, ненавидящий нашу газету, а не меня лично, но когда я рассказываю про кафе, он начинает хмуриться. – Ты говоришь, этот человек звонил в кафе? То есть он знает, как тебя зовут? Он что, следит за тобой? – Возможно. А может, и нет. Полиция считает, что он мог догадаться. Или же подготовился, чтобы как следует меня напугать. – Но имя твое он все же знал? – Да. Виснет пауза, я вижу, как меняется выражение лица Тома. Он встает с дивана и пару минут задумчиво стоит столбом. После чего начинает расхаживать взад-вперед по комнате. – То есть этот парень охотится на тебя – конкретно на тебя, а полиция отпускает тебя домой одну, в твоей собственной машине, как ни в чем не бывало? И планирует посмотреть, что будет дальше? Я говорю ему, что в участке мне предложили вызвать такси, но я отказалась – не хотела бросать свою машину. К тому же общение с полицейскими меня успокоило. Ну, отчасти. Я объясняю Тому, что на данном этапе они все равно ничего не могут сделать. Возможно, это был случайный звонок. И этот тип никогда больше не позвонит.