Ианта заколебалась, прелестно покраснев. Однако не румянец привлек его внимание. Цвета танцевали на ее коже: желтовато-зеленая дымка вины и что-то… голубое. Такое яркое и пронзительное, точно летнее безоблачное небо. Люсьен заколебался, пытаясь угадать, что же это. Желание? Однако в этом оттенке не было ничего сексуального. Потом чистый голубой цвет сменился темно-синим сомнением. Люсьен застыл. Он никак не мог понять… Они простояли так, пока Ианта не опустила веки, прикрывая красивые глаза. Она провела руками вверх по его бедрам. — Я хотела быть с тобой в постели, — шепотом призналась Ианта. — Касаться тебя и пробовать на вкус… Мне нужно было позволение, чтобы взять желаемое. Позволение поддаться твоим стремлениям и таким способом узнать свои собственные. — Тебя никто не останавливает, — шепнул он, убирая прядь с ее лица. — Только я сама. Люсьен понял ее. Ианту растили в строгости, и хотя она взбунтовалась, но все еще действовала в пределах общественных рамок. Требованием подчиняться ему по ночам Люсьен позволил ей начать исследовать свою растущую чувственность. — Люсьен, мне было легко подчиниться твоим желаниям, ведь я смогла притвориться, что выбора нет. Он погладил ее большим пальцем по щеке. — И тогда ты могла получать удовольствие, не испытывая стыда. Она опустила черные ресницы. — Да. — Смотри на меня, милая. — Она медленно повиновалась. Люсьен ощутил нервное напряжение, зная, насколько важна эта минута. — Нам нечего стыдиться. Мы испытываем желание, Ианта, чистое и цельное. Мне плевать на ложь твоего отца, которая тебя не оставляет, как бы ты ни утверждала обратное; он неправ. Мне плевать, что о нас будут говорить в обществе, они ничего не понимают. Сейчас важны ты и я, наши отношения. И знай: ты можешь поступать, как хочешь. — Мы ведем важное расследование, — шепнула она, и Люсьен увидел в ее глазах чувство вины. — Ночью легче, ведь тогда наши обязательства откладываются до утра. — Разве, поддавшись желанию, мы не найдем Моргану скорее? — Нет. — Но разве мы не станем сильнее, ведь в основе нашей силы лежит именно сексуальность? — Верно. Люсьен склонился. — Я считаю, что это важно для нас и наших уз. Для тебя. Ты несешь на плечах лишний груз, и он тебе не на пользу. Ее руки на его бедрах задрожали. — Спасибо. — Всегда пожалуйста. — Когда на ее лице промелькнули многообещающие эмоции, Люсьен решил упредить возражения: — Нет, в самом деле, воспользуйся мной, чтобы получить наслаждение. Поступай, как хочешь, я возражать не буду. В ответ Ианта улыбнулась и окинула его решительным взглядом, заставив затаить дыхание. — Тогда я так и поступлю. Член в штанах напрягся. Люка охватил жар, когда ее руки скользнули выше, так легко, почти невесомо. Мышцы живота свело в чувственном предвкушении. А ведь Ианта едва его касалась. — Скажи, чего хочешь, — шепнул он. — Хочу, чтобы ты меня ласкал, — чувственно шепнула она розовыми губками. — Руками, ртом. Хочу подчиняться тебе. Правда. Я хотела этого. Все так просто и в то же время сложно. Она коснулась изящным пальчиком твердой выпуклости, и Люка словно пронзило молнией. Ианта осторожно расстегнула одну пуговицу, затем вторую… Она неспешно его соблазняла, сводя с ума, выбивая дыхание из легких и заставляя сердце биться чаще. И все время смотрела на него своими опасными глазами. В эту секунду Люсьен окончательно уверился, что встреча с мисс Мартин не пройдет ему даром. Он больше не будет прежним. Придется измениться. — Знаешь, чего я хочу? — шепнул Люк, наматывая на палец непокорную прядь ее волос и проводя по всей длине черного локона. Мягкая. Такая мягкая. — Что? Черт его знает. Он увидел отражение своего желания в ее глазах, когда она потерлась щекой о его твердый член. Люсьен резко втянул воздух и, пытаясь опереться рукой хоть на что-то, столкнул со стола пару книжек. — Я хочу, чтобы этот очаровательный ротик… Что-то в комнате изменилось, привлекая его внимание. — Да? — маняще спросила она. Люсьен застыл, запустив руку в ее волосы, а Ианта целомудренно поцеловала едва прикрытый штанами член. Люк затаил дыхание. Только не сейчас! Не сейчас, черт побери!. Но поднял голову, ощущая мурашки по коже. Что-то было не так. — Ты это чувствуешь? — Ты мне на что-то намекаешь? — поддразнила Ианта, лаская рукой его плоть. Люсьен схватил ее за запястье. В темноте сверкнуло что-то красное. Глаза. Блестящие красные глаза. — Ианта, — шепнул Люсьен. Его член поник. Наконец ощутив беспокойство Люка, Ианта посмотрела на него и прошептала: — Что? — Мы только что активировали местные чары, — сказал он ей, не отводя глаз от твари, которая с треском выбиралась с каменных силков. — Лорд Ретберн наложил заклинание на одну из книг на столе. Ианта застыла спиной к угрозе и побледнела. Всю игривость как ветром сдуло. — Что такое? — Каменный конструкт. Горгулья. В комнате раздался еще скрип, и до Люсьена вдруг дошло, что горгулий у входа было две. — Черт побери! — Хорошо, что мы не успели снять с тебя штаны. Люсьен медленно отступил прочь и поспешно застегнул ширинку, чувствуя себя уязвимым как никогда. — Сейчас не время шутить. Я уверен, что больше не смогу видеть тебя на коленях, не ощущая, как волосы встают дыбом. — Да, я не совсем это имела в виду, когда говорила о новых воспоминаниях. Люсьен невольно улыбнулся. — Женщина, ты что, совсем ничего не боишься? — Ненавижу замкнутые пространства, припоминаешь? Да, но она не избегала таких мест, а старалась набраться смелости, стискивала зубы и шла в бой. Люсьен почувствовал восхищение. — Конструкты, — пробормотала Ианта, поворачиваясь к двери. — Все-таки конструкты. — По крайней мере эти всего лишь каменные. — Не из плоти? — Ианта натянуто улыбнулась. — Милорд, давайте радоваться малому. Люсьен поискал оружие, хоть что-нибудь. Но под рукой не было ничего, кроме кочерги. Боже милостивый, чем только не приходится орудовать. Однако он взял ее. Ианта взглянула на кочергу и красноречиво посмотрела на Люсьена. — Потом, — сказал он. — Хочешь, чтобы я действовала первой? Он мрачно кивнул. — Если не возражаешь. — Прикроешь мне спину? — Ианта сформировала над ладонями две магические сферы с голубыми молниями.