— Ты спрашиваешь или требуешь? В конце концов, сейчас ночь, а ты, как сам заявил, по-прежнему хочешь отомстить. Мрачная шутка и вызов одновременно. Люсьен медленно повернулся. Ианта стояла босиком в подпоясанном под грудью розовом шелковом халате и почему-то выглядела чувственнее, чем в роскошных нарядах. Со стороны их можно было бы принять за обычную супружескую пару. Ничего подобного. — Чего ты хочешь? Ианте что-то не давало покоя. Она принялась расхаживать по паркету, поглядывая то на Люка, то на грозу за окном. — Опасный вопрос. — Правда? Их взгляды встретились. Люсьен все ждал, спросит ли она о том, что сегодня случилось, но Ианта неожиданно коснулась его кисти. Невесомо, почти тоскующе. — У тебя красивые руки. Теперь понятно, почему ты так умел в постели. Играешь легко, словно лаская клавиши. Так же, как ласкал меня. Люсьен кашлянул. — Не спится? Ианта печально покачала головой. Ее волосы были собраны в небрежный шиньон, просто сколоты шпильками. Люсьен взял Ианту за руку и усадил себе на колени. Розовый шелк плащом накрыл брюки, а крепкая попка прижалась к члену. Люк это почувствовал… он всегда ощущал жар в ее присутствии, но сейчас задвинул желание подальше, положил подбородок ей на плечо и снова опустил руки на клавиши. Зазвучали первые ноты. Что-то полегче: «Вальдштейн» Бетховена. Люсьен сумел проиграть первые такты, но с Иантой на коленях не смог справится с быстрыми пассажами рондо в левой руке. Он резко стукнул по клавишам, перестал играть и глубоко вздохнул. — Мне тоже не спится, — признался Люк, уткнувшись в изгиб ее шеи и вдыхая аромат. Ианта пахла духами и собой. — Ты прочел гримуар лорда Ретберна? — Большую часть. Там какая-то бессмыслица. Он все пишет, что готовит меня для итогового жертвоприношения. А затем целые абзацы предвкушает, как наконец отомстит и вернет себе поруганную честь. — Жертвоприношение? Люсьен пожал плечами. От этой новости у него волосы дыбом вставали, особенно в свете сказанного леди Эберхард, но ему не хотелось особо задумываться о планах покойного. — Люсьен, мне не нравится это слово. — Ианта склонила голову. По ее коже скользнул льдисто-голубой отблеск страха. Люк провел большим пальцем по шелковому халату, впитывая ощущения. — Правда? А почему? Волнуешься за меня? — Конечно. У него сердце екнуло. — Не надо. Ианта попыталась обернуться. — Люсьен… Он обхватил ее за талию и удержал на месте. Так Ианта не сможет увидеть его собственный страх. — Может, поэтому я был ему нужен при вызове демона? Принести кровавую жертву и угомонить тварь? Если так, то лорд Ретберн еще больший дурак, чем я думал. План обернулся против него самого. — Но тогда зачем Моргане сдался этот гримуар? — Возможно, она подчищает хвосты или посчитала, что лорд Ретберн ей о чем-то недорассказал? Что знал больше, чем говорил? Кто теперь выяснит? Очередной тупик. Ианта дерзко нажала ля-бемоль. Нота прозвучала чисто как колокольчик. — Возможно, возможно, возможно. Я устала бегать кругами. Надо найти колдунью. Чего она хочет, черт ее побери? — Сердце Дрейка на блюдечке? — небрежно предположил Люк, и тут же понял, что зря так пошутил. Ианта мгновенно напряглась. — Не говори так, пожалуйста, не надо. — Ее шепот рвал ему душу. В горле встал ком. Люсьен погладил ее по бедру, поцеловал в шею. Он попытался успокоить Ианту, хотя сам не до конца верил тому, что говорит: — Он в безопасности, милая. Верховный — сильнейший чародей в Англии, и его защищают несколько сикариев. В прошлом году он на клочки порвал физическую форму демона прежде, чем отослал его обратно ко мне. Никому другому такое не под силу. Моргане придется потрудиться, чтобы его обмануть. — А если ей все-таки это удастся? Голос Ианты разрывал его сердце на кусочки. Он переживал не за Верховного, а за нее. Люсьен поморщился. Их отношения стали совершенно непредсказуемыми. Он не понимал, почему проникся к ней нежностью. Сама мысль о мщении была ему неприятна. — У нее не получится, — пообещал он. — Даю слово, я сделаю все, чтобы этого не произошло. На сей раз Люк не помешал Ианте повернуться. Она внимательно изучила его лицо фиалковыми глазами. — Ты будешь его защищать? — Не ради него. — Судя по взгляду Ианты, признание потрясло их обоих. Что-то изменилось в атмосфере. Ианта отвернулась, будто не в силах и дальше смотреть на Люка. — О. О, — повторила она и нажала на другую клавишу. Люсьен прокашлялся. — Зачем ты спустилась? Ианта опустила голову и нажала «до». — Думаю, ты знаешь, почему я пришла, — шепнула она. Затем вытащила что-то из кармана халата и положила на рояль. Небольшую квадратную упаковку с презервативом внутри. Проклятье. Люк поцеловал ее в прикрытое шелком плечо. Прежде она не осмеливалась в таком признаться. Теперь же не спеша расправляла крылья и училась брать желаемое. Люсьен повернул Ианту и усадил на клавиши под гром фальшивых звуков. Они посмотрели друг другу в глаза. На ее губах появилась грустная улыбка. — Миссис Гастингс не будет знать, что и думать. — Да уж наверное. Он развел ей колени в стороны, и под халатом обнаружилась обычная полотняная ночная рубашка. Люк подвинул стул ближе. Ианта заколебалась и заправила прядь за ухо. На ее щеках появился робкий румянец. — Мы могли бы помочь друг другу уснуть. — Сомневаюсь, что сон входит в твои планы. — Верно. — Люсьен поцеловал тыльную сторону ее запястья. — Однако сегодня важны не мои желания. Ианта затаила дыхание. В ее глазах была грусть. Люк вдруг понял, что она часто грустит. Он застыл, но когда она моргнула, ее печаль исчезла как пыль на ветру. — Зачем ты спустилась? — Не могла уснуть, услышала, как ты играешь. Как-то… жадно. С тоской. Эмоции и привлекли меня сюда. Пришла ли она специально к нему? Ианта обхватила его лицо рукой, погладила по щеке, коснулась большим пальцем губ. Люсьен чуть прикусил ее ладонь. Они оба вздрогнули. Вдалеке мелькнула молния. — А по чему ты тоскуешь? — По тебе. Как же он ее понимал. — Наши отношения все опаснее. Каждое прикосновение, каждая минута усиливали узы. Дело не только в сексе, но в близости. Соглашаясь на договор, Люк такого не ожидал. Если они продолжат в том же духе, вскоре их узы нельзя будет разорвать. — Неужели такая перспектива настолько ужасна? — тихо спросила Ианта. Ее глаза напоминали бездонные темные водоемы. — Прошло несколько дней, а от мысли о том, что ты умрешь или что наша связь нарушится, у меня мурашки по спине. Она стала… частью меня.