Он как никогда хотел доставить наслаждение Ианте. До сегодняшней ночи Люк всегда управлял ею, сдерживал свое желание, как и она свое. Прежде была лишь физическая близость. А сейчас… Что-то изменилось. Люсьен осыпал поцелуями ее шею, щеку, ушко… Только не губы, сладкие опасные губы, которые поглотили его мысли. Намотав волосы Ианты на кулаках, он оттянул ее голову назад и укусил за подбородок. Мысли стали очень простыми. Мне нужно… Я хочу… Ее… Я хочу ее… — Люсьен, — сорвалось с ее сладких губ. — Чего ты хочешь? — Этого. — Она накрыла его ладонями свою роскошную грудь. Такая округлая, соблазнительная… словно созданная для мужского внимания. Хлопковая ткань смялась под его прикосновениями, и он отодвинул сорочку прочь. Ианта вздрогнула и издала почти животный крик: — Да, пожалуйста, да! Люсьен склонил голову, увидел потемневший сосок, твердый и трепещущий от ее учащенного дыхания, и сжал его губами. Изумительно. На сей раз он издал горловой рык. Принялся выводить круги языком, глядя на раскрасневшееся лицо Ианты. Затем осмелел и разорвал ее ткань от ворота до бедер. Ианта ахнула, в изумлении схватилась за его предплечья, затем снова полуприкрыла глаза, расслабилась и откинулась назад. Полными страсти глазами она следила, как он медленно дорвал сорочку, да так и осталась лежать в золотистом сиянии свечи. Красавица Ботичелли во всем своем блеске. Мягкие изгибы, черные волосы и розовая как раковина плоть, влажно поблескивающая между бедер. Люсьен провел дрожащими пальцами по коже между ее грудей и ниже, пока не добрался до завитков между бедер. — Ты… потрясающе красива. — Он обвел языком пупок. — Настоящий пир для умирающего от голода. И ему не терпелось ее попробовать. Но сперва… надо подарить ей наслаждение, которое станет его погибелью. Потеряв контроль, Люсьен впился в ее бедра чуть грубее, чем следовало касаться такой драгоценности. Подвинул к краю, закинул ноги Ианты себе на плечи. Блестящая розовая плоть манила из-за черных кудряшек. Люк наслаждался зрелищем, дразня ее дыханием. — Люсьен. Похоже, Ианту волновала такая открытая поза. — Не смущайся, любимая, я с тобой. — Он раздвинул нежные складочки и не спеша лизнул. Люк намеренно дразнил ее, доводя до безумия. Ианта выгнула спину, упираясь пятками ему в плечи. — Люсьен! У нее был божественный вкус. Люсьен снова принялся смаковать и дразнить ее. Обхватив округлые ягодицы, он ласкал жаркую плоть, пока Ианта тихонько не вскрикнула, сжав его волосы. Люк ввел палец в ее лоно. У Ианты вырвался полузадушенный всхлип. Затем она напряглась, откинула голову назад, и сладкое напряжение прорвалось наружу. — Да. Да, умоляю, Люсьен. Еще. Пожалуйста. От наслаждения она буквально извивалась на рояле. Люсьен завозился с застежкой на брюках, высвободил пульсирующий член и зубами разорвал упаковку с презервативом. Ианта забрала у него промасленный футляр и натянула на твердую плоть. Боже. Он застонал, ощущая, как поджались яички. Сегодня все пройдет быстро. — Возьми меня, — шепнула она. — Как скажешь. — Люсьен погрузился во влажный атласный канал. — О боже. Блаженство. Рай на земле. Все. Первый толчок сопровождался шумом рояля, но бушующая гроза скрыла все звуки. Люсьен двигался медленно и размерено, но вскоре Ианте надоела его неспешность. — Быстрее, — шепнула она, опоясывая Люка ногами. — Еще. Он закусил губу. Комната словно растворилась. Буря, звуки рояля пропали, пока он снова и снова овладевал Иантой… Люсьен ощущал лишь ее и их близость. А потом почувствовал напряжение в пояснице, прижался к шее возлюбленной и потерялся в сладком наслаждении оргазма. — Да… Вечное блаженство. Никаких тревог и страхов. Ианта медленно гладила Люка по скользкой от пота спине, пока он приходил в себя. Каждая клеточка его тела была живой, как никогда. Кровь струилась по венам, сердце трепетало… И в то же время Люсьен как-то по-особенному ощущал Ианту, словно находился в двух телах одновременно. Слышал стук двух сердец. Их связь. После этой ночи он не будет прежним. Это одновременно пугало и дарило надежду, которую Люк уже и не мечтал обрести. Ианта удивленно подняла голову и прижала руку к сердцу Люсьена, будто ощущала его чувства. — Узы стали крепче. — Быстрее, чем я ожидал. — Люк поцеловал ее в лоб и обнял. Он обещал упростить их отношения, но теперь знал, что солгал. Из всех текущих проблем эта была самой серьезной. Но ни он, ни Ианта в этом бы не признались. Глава 15 Если бы Ианта вернулась в детство, ей бы, пожалуй, понравилось расти в таком месте как коттедж «Вишня». Расположенный в деревушке, всего в шестидесяти километрах от Лондона, он являл собой совершенно иной мир. Посреди огороженного сада раскинулся пруд, вокруг которого цвели дюжины примул, рядами росли лаванда и травы: розмарин и базилик. Пушистые пчелы вились над опущенными головками подсолнухов, а покачивающиеся дубы отбрасывали тени на зеленый газон. В укромном уголке на траве разостлали одеяло, на котором аккуратно расставили маленькие чашки и блюдца. Кругом валялись куклы и плюшевые медведи. Лучше не придумаешь. Ианта вспомнила, что впервые увидела эту картину, когда Дрейк помог ей, бледной и вялой после родов, с крошечным младенцем на руках, выйти из кареты. В солнечном свете сверкнули темные кудряшки, маленькая девочка пронеслась по газону и вбежала в сад. — Пузатик, а ну отдай! — гневно прокричала Луиза. — Ты же знаешь, тебе нельзя брать мамины тапки! Несмотря на внезапную острую боль в груди, Ианта жадно наблюдала, как девочка подлезла под изгородь, не заботясь о юбках. В этом они были похожи: в детстве Ианта тоже безрассудно жаждала приключений. Однако ее за подобную возню отец приложил бы наконечником трости. Луиза же зарылась в листья, не ожидая и не страшась порицания. — Луиза! Иди сюда! К тебе пришли! — позвала Эльза, заметив у калитки Ианту, махнула ей, приглашая подойти, и, прихрамывая, вышла на дорожку из булыжника на заднем дворе. Очевидно у нее вновь разыгралась подагра. — Тетя Ианта! — Личико Луизы озарилось неподдельной радостью. Она побежала к ним, шлепая босыми ногами по траве и сжимая в руке потрепанный тапок. Ее передник был весь в пятнах. — Луиза, где твои туфли? — вздохнула Эльза. — Ой. Я оставила их на грядках! Сейчас надену, мама. Я не знала, что к нам пришли. Луиза присела в легком реверансе. Потом, видимо, осознав, что по-прежнему сжимает измочаленный тапок, смущенно улыбаясь, спрятала руку за спину. Позади маячил толстый щенок. Увидев болтающийся тапок, он подпрыгнул и вцепился зубами в испорченную обувку. Завязалась игра «кто кого перетянет». — Это мой?.. — охнула Эльза. Тапок порвался, и щенок с девочкой рухнули на траву. — О нет! Пузатик, гадкий звереныш! — прокричала Луиза. — Ты его порвал. Уперев руки в широкие бедра, Эльза вперила в нее свой взгляд. — Что я говорила об этом псе? — Он не хотел, — ответила Луиза, беря на руки непослушного щенка. — Извини, мама. Я знаю, что не должна пускать его в дом. Наверное, он проскользнул внутрь, когда я искала Рассела, и… — Вечером помоешь посуду, — сказала Эльза. — Это послужит тебе напоминанием, что не следует пускать собаку в дом. А Пузатик сегодня отправится спать в конюшню. — Да, мама. Мне жаль. Правда. Эльза взъерошила ей волосы. — Я знаю. А теперь беги и покажи тете свое чаепитие. Уверена, она будет рада познакомиться с Расселом, сэром Эгмонтом и Хилари. А я принесу что-нибудь перекусить. — Она устремила неодобрительный взгляд на фигуру Ианты. — Твоя тетя слишком худенькая. Наверняка это душный лондонский воздух мешает тебе есть. — Не утруждай себя. — Ианта удержалась от улыбки. У Эльзы накопилось множество предубеждений о Лондоне.