Его любовница Элинор Росс помахала письмами перед его носом. — Думаю, тебе стоит это прочесть. — Не сейчас, — кратко ответил Дрейк и поцеловал ее в висок. — Необходимо отыскать нашего юного чародея, прежде чем он разрушит Лондон. — Это важно. — Элинор протянула один из конвертов. — Юноше заплатили кругленькую сумму, чтобы он лично его доставил. Дрейк, мой психометр зашкаливает. Я чувствую, дело срочное, как будто грядет что-то нехорошее. Я едва ли не чешусь. Остальные подождут, но это письмо — вряд ли. Взяв конверт, Дрейк всмотрелся в лицо Элинор. Она не была склонна к театральности, обладала скромным даром предвидения, но еще ни разу не ошибалась. Он сорвал печать. Почерк был почти детским, но очень аккуратным, словно писали не спеша. Утром мне представили юного чародея, носящего рабский ошейник. Его зовут Себастьян Монткалм, однако днем я проверил свой экземпляр списка членов Ордена, и его имени там нет. Кольцо от ошейника находится у его матери, и он признался, что она заставляет его совершать скверные поступки. Он хороший парень, желающий освободиться от рабства. Мне больше не к кому обратиться, но я верю и надеюсь, что вы сможете ему помочь. Пожалуйста, помогите ему. Вверяюсь Вам, Обеспокоенный друг. Дрейк потер кусок пергамента. Рабский ошейник — это не к добру. Незарегистрированный чародей усугублял опасность. Дрейку полагалось знать всех чародеев, живших в Британии. Существовала лишь одна причина, почему Себастьяна от него скрывали, и это не сулило ничего хорошего. Заговоры, куда ни погляди. Черт. — Ну? — Взгляд Элинор смягчился, в нем читалось беспокойство. — Это важно? — Да. Дрейк отдал ей письмо, но оставил конверт. — Можешь сказать, откуда оно пришло? Выудить из него хоть что-нибудь? Элинор села в центре их кровати и скрестила ноги. Ее дыхание замедлилось, выровнялось. Несколько долгих минут Дрейк мерил шагами спальню, понимая, что стрелки часов на каминной полке неумолимо бегут вперед. — Пишет девушка, — произнесла Элинор нараспев. Смеженные веки подрагивали, словно она что-то видела. — Я чувствую… Я ничего не вижу. Я пытаюсь писать с закрытыми глазами? Не знаю. Пальцами ощупываю буквы. Не хочу, чтобы меня поймали. Я беспокоюсь о… о ком-то другом? Я ничего не вижу, но не перестаю думать об отце. Она беспокоится об отце? — Нет, я разыскиваю юношу. — Юношу… — пробормотала Элинор себе под нос, потирая пальцами письмо. — Все труднее выудить хоть что-нибудь. Юноша, да. Опасный юноша. Мне… Мне жаль его. Я хочу ему помочь. — Она распахнула глаза, от потрясения у нее перехватило дыхание. Элинор выронила письмо. — Там был демон, Дрейк. Я немногое уловила, но она беспокоилась о демоне. — Проклятье. Призывать демонов нынче строжайше запрещено, однако почтенные члены Ордена поначалу баловались этим из любопытства. За подобный проступок Дрейк упек в Бедлам родного сына, да и сам… грешил… в юности. Ну и что теперь делать? Он должен найти опасного, неуправляемого чародея, но и демон представлял не меньшую угрозу. Призвали ли уже одного? Или только намеревались? — Монткалм… Монткалм… Никогда о нем не слышал в наших кругах. Как мне разузнать больше? — размышлял он вслух, обращаясь скорее к самому себе. — Я мог бы спросить Д’Арси, как отыскать эту девушку… — Ты доверяешь Д’Арси? — тихо поинтересовалась Элинор. — Он твой провидец, однако ни о чем таком не упомянул, даже о краже реликвии. А ведь должен был предвидеть, что что-то произойдет. И по силам ли ему выудить из письма больше, чем выудила я? — Нет. — И это правда. — Есть кое-кто, к кому ты мог бы обратиться, — предложила Элинор. — Почему мне кажется, что мне это не понравится? — Потому что так и есть. — Прочистив горло, она положила письмо на колени. — Нынешняя Кассандра дочь Тремейна. Она крайне педантична, а ее способности намного превосходят мои. Она смогла бы отследить, откуда пришло письмо. Дрейк бросил на нее скептический взгляд. — Меня он к ней не подпустит. — Тебя нет. Но, возможно, подпустит кого-то другого, если ему хорошо заплатить. Тремейну не обязательно знать суть просьбы. Я знаю, он не присутствует на большинстве чтений, и наверняка его повсюду сопровождают, но это можно уладить. — Элинор, — сказал Дрейк, начиная понимать, куда она клонит. — Нет. Тремейн опасен. Если бы я составлял список пяти чародеев, которые могли бы быть причастны к призыву демона, то определенно вписал бы туда его имя. — Взяв Элинор за руки, он подтянул ее к краю кровати. — Я слишком тобой дорожу, чтобы потерять. Ты не представляешь, как долго я искал женщину, которую больше привлекал бы, как мужчина, чем то, что могу для нее сделать, будучи Верховным. — Поэтому я и предлагаю свою помощь. — Элинор сжала его руки. — Я люблю тебя и не хочу потерять. Но сейчас я вижу, что напасти сыплются на тебя со всех сторон. Комета в небе, кто-то украл опасную реликвию, по городу бродит чародей, готовый взорваться экспрессией, а теперь кто-то играется с демонами. Может, даже наш вор. — Поэтому пойти должен я. — И все же тебе к ней не подступиться. — Элинор соскользнула с кровати. — Ты не можешь, зато я могу. Я большая девочка, Дрейк, и, если потребуется, легко управлюсь с Тремейном. Остается ответить на простой вопрос — кому еще ты можешь доверять? Ианта уже занята, и мы знаем, что в кругу твоих приближенных есть враг. Тебе больше некого привлечь. К тому же ты должен разыскать неуравновешенного чародея, иначе, может статься, будет нечего защищать от демона. Я могла бы найти этого чародея, используя экспрессию, но удастся ли мне с ним справиться? Нам обоим известен ответ. Оба дела не терпят отлагательств. Она права, черт побери. Дрейк был занят под завязку, но не хотел в этом признаваться. Послать Элли навстречу опасности было равносильно тому, чтобы вырезать сердце из груди. Он притянул ее в объятия и поцеловал. — Будь осторожна. — Отстранившись, Дрейк обхватил ладонями ее лицо. — Не дай себя убить. Мое сердце в твоих руках. Береги его. — Всегда, — улыбнулась Элинор. *** Люсьен проснулся ни свет ни заря и несколько раз моргнул, с удивлением обнаружив, что лежит под простынями, тесно прижавшись к теплому, мягкому телу. После Бедлама он почти не спал. Люк отвык от мягких матрацев и мучился из-за обостренного восприятия окружающего мира. Лишь раз ему удалось немного поспать, когда он растянулся на ковре на полу своей спальни с одеялом и без подушки. Такого… такого он не ожидал. Подняв голову, Люсьен изучал свернувшуюся в его объятиях черноволосую красавицу. Ее шелковистые волосы растрепались, а бледные щеки были все еще опухшими от ночных слез, но она не шевелилась. Только ее спина вздымалась и опадала, а голова уютно покоилась на его бицепсе, пленив Люсьена. А может, и не пленив. По правде говоря, ему нравилось, как ее ягодицы прижимались к его паху, и то, как она сплела свои пальцы с его. Уткнувшись лицом ей в затылок, он вдохнул ее запах. Если бы ему не нужно было разыскивать вора, он бы с удовольствием провел день здесь. Судя по шуму дождя за окном, лучшего прибежища не найти. — Ианта? — прошептал Люсьен, поглаживая изгиб ее талии. — Ианта? А ее трудно разбудить. Люсьен закрыл глаза, наслаждаясь прикосновением. Бормоча, она полуобернулась и слегка выгнула бедра, когда он принялся выводить на них маленькие круги. Член сделался твердым как сталь. Люсьен поцеловал Ианту в шею, лизнул позвонок, его пальцы спустились ниже, неторопливо зарылись в мягкие кудряшки в развилке бедер и проникли между скользких складок. У Ианты перехватило дыхание. Он почувствовал, когда она пробудилась, ощутил мимолетное «где я?» через связавшие их узы. Осознав, где находится, Ианта расслабилась и сонно взглянула на Люсьена. — Доброе утро, — пробормотал он, обхватил ладонью ее бедро и раздвинул ноги. А потом снова принялся ласкать пальцами. — Действительно доброе, — выдохнула Ианта. Люсьен забылся, упиваясь ее телом и толкая Ианту к вершине наслаждения. Через несколько секунд ее тихие стоны и бесстыдные извивания увлекли обоих. Это продлилось недолго. Тихо ахнув, Ианта достигла пика и, вцепившись в подушку, обмякла. Люсьен знал, что ночью она не получила разрядки, и сейчас удовлетворил овладевшее им чувство долга. Часто и тяжело дыша, Ианта медленно приходила в себя. — Ты остался на ночь. — Должно быть, я заснул. Лежа на спине, она водила пальцем по волоскам на его груди. Люсьен перехватил ее запястье и мягко отвел руку. Он был укрыт простыней, однако не ожидал проснуться здесь. Помнил только, как пришел сюда ночью, поняв, насколько Ианта напугана. Она протянула руку к простыне и сказала: — Покажи мне. Люсьен понял, о чем она просит. Каждый мускул в его теле напрягся. — Нет. На его теле не осталось живого места, а в комнате хватало света, чтобы Ианта разглядела отметины, которые оставил демон, изрезав всю его грудь и бедро. Люсьен сел и спустил ноги с кровати, но Ианта последовала за ним. Она прильнула грудью к его голой спине, обвила руками шею и плечи, не давая ему уйти. — Я могла бы потребовать, — сказала она. — Сейчас день. — Могла бы. Люсьен напрягся. Подобное требование означало конец перемирия. Ианта поцеловала его в шею. — Пожалуйста. Это сделал демон, верно? Позволь посмотреть, что сотворила с тобой эта тварь. Раздувая ноздри, он отвернул лицо, но ее груди вновь потерлись о его спину, притягивая внимание. — Ты видел мои, — прошептала Ианта. — Позволь взглянуть на твою.