Глава 1 Глава 2 Глава 3 Глава 4 * * * В активном поиске мужа Глава 1 Как сказала одна популярная современная писательница, автор многочисленных детективных историй: «Замуж всегда выходят одни и те же». Анжелика, некогда увлекавшаяся творениями той писательницы, была с изречением абсолютно согласна. Вот, например, соседка с третьего этажа, Наташа, недавно вышла замуж в третий раз и уехала во Францию с мужем. Хотя у Наташи двое детей от предыдущих браков, сама она старше Анжелики на два года, да и внешне обыкновенная. Как и Анжелика. Анжелика видела в окно, как за Наташей приезжал жених, видела весь свадебный кортеж. Видела невесту в платье, купленном явно не в одной из массовых торговых сетей. Анжелика тогда уже была на больничном листе, сидела дома, и всё действо развернулось прямо у неё на глазах. Из окна второго этажа открывается прекрасный обзор. Цветущая Наташа устроилась в белом лимузине, и через минуту пышная свадьба скрылась в октябрьской дымке. А Анжелика так и осталась стоять у окна, глядя на яркие кисти рябин и небо, наливающееся свинцом. * * * …Ближе к вечеру приехала мама, решила проведать больную дочь. Они пили чай с пирожными в тесной кухне, и мама делилась новостями. Рассказав о работе, о внуках, племянниках Анжелики, об отце и о бабушке, Нина Фёдоровна, мать Анжелики, туманно сообщила: — Кстати, сын Фаины Степановны, Стасик, недавно развёлся. Один пока, у Фаины Степановны живёт. — Бывает, — неопределённо ответила Анжелика, с удовольствием поглощая эклер. С тех пор, как температура перестала подниматься, у неё проснулся прежний отличный аппетит. — Фаина Степановна в гости нас приглашает, у неё день рождения в эту субботу. Тебя тоже приглашает. — С чего это, мам? Фаина Степановна — твоя сослуживица, мы с ней практически не знакомы. Как она может пригласить меня на день рождения? — Анжелика с подозрением смотрела на маму. Нина Фёдоровна, не выдержав взгляда дочери, начала прятать глаза. — Мам, со мной всё настолько плохо на твой взгляд, да? Уже за Стасика, тунеядца этого, готова сосватать? Его за три года пятая жена выгоняет, и теперь он будет сидеть на шее Фаины Степановны до следующей жены! И этой женой буду не я, мама! Лучше буду одна, чем со Стасиком, мама! — Лика, не кипятись! Тебе тридцать четыре… — Я помню! — Не перебивай мать! — Нина Фёдоровна тоже начала кипятится, говорить горячо и быстро. — Пора детей рожать, скоро и в последний вагон не успеешь запрыгнуть! Даже Ядвига замуж вышла, а ты всё одна кукуешь! Ядвига — дочь ещё одной маминой знакомой — работала тренером в спортивной школе в Москве. Когда-то она занималась толканием ядра и достигла в этом огромных успехов. Но мужчины, мягко говоря, побаивались её, сторонились. Ей перевалило за тридцать пять, а принца всё не было. И вот… — Мама, это лишь значит, что и моё время придёт. Не торопи меня, пожалуйста! — Я это слышу уже восемь лет, Лика! Внуков хочется! — Слышишь, потому что начала бить в набат, едва мне исполнилось двадцать шесть! Спасите — помогите, дочка рискует остаться старой девой! А внуки у тебя есть. — Тех внуков невестка родила, а хочется от дочери! Разговор шёл по привычному кругу. В голове начало стучать — всё же Анжелика ещё не была полностью здорова. Пришлось пообещать маме, что в ближайшее время она вплотную займётся поисками потенциального мужа. Пообещать пообещала, но отнюдь не была уверена, что хочет замуж. И совсем уж не представляла, как именно будет принца этого искать. Анжелика жила одна в тесной «брежневской» однушке, купленной в ипотеку. Квартира была её гордостью; она расплатилась за неё окончательно всего год назад, но зато купила полностью сама. Работа — районная музыкальная школа — располагалась совсем рядом, в пяти минутах ходьбы, на первом этаже одного из таких же брежневских домов. Анжелика вот уже двенадцать лет преподавала там сольфеджио и хор. Работа не располагала к знакомствам с представителями противоположного пола: в музыкальной школе трудились, в основном, женщины бальзаковского возраста и старше. Конечно, Анжелика выезжала иногда с хором на различные конкурсы, но и туда прибывали такие же, как она, женщины — руководители хоровых коллективов. Анжелика была очень скромной, воспитанной когда-то в строгости; она в молодости-то не бегала по клубам и дискотекам, что уж говорить о нынешних временах! Досуг предпочитала проводить за чтением книг, просмотром сериалов, а также на даче у родителей, откуда иногда выбиралась в лес за ягодами и грибами. Подруга у Анжелики была одна, Женя. Они подружились на первом курсе музыкального училища, и сохраняли свою дружбу уже шестнадцать лет. Правда, Женя была давно и прочно замужем, растила с мужем двоих сыновей. Через полчаса после того, как уехала мама, вновь раздался звонок в домофон. Странно! Кто бы это мог быть в девятом часу вечера? В двери ввалилась цветущая Женька, легка на помине. Привезла вино, фрукты, конфеты и торт. — У нас праздник? — подставляя Женьке щёку, улыбнулась Анжелика. — Я с Денисом поссорилась, послала его, оставила с детьми и свалила к тебе! Заколебал! Мда. Анжелика могла и сама догадаться, потому что «милые бранились» с завидной регулярностью, примерно раз в полгода. Это так, что Женька уходила, хлопнув дверью. По мелочи они ссорились день через день. — На охоту он собрался с друзьями! — жаловались Женька, разливая рубиновую жидкость по бокалам. — Сезон на кого-то там открывается. А я уже родителям пообещала, что мы к ним в эти выходные приедем на шашлык и рыбу коптить, дачный сезон закрывать. «Поезжай, — говорит, — с ребятами, без меня», прикинь? Я и сказала: «Тогда ты сегодня уроки учишь с ребятами, без меня! И в школу утром сам отвезёшь!». Запаниковал, слабенькие мы, работа у нас утром, некогда! Ничегоооо! Анжелика очень любила Женю, была крёстной у её старшего сына, Петра, но никогда не понимала, зачем вот так ругать мужа и обсуждать его с кем-то, пусть даже с лучшей подругой. Вот если бы у неё, Анжелики, был любимый муж, она ни с кем не стала бы его обсуждать! И никогда бы не сказала: «Надоел, разведусь!», а Женька периодически бросалась подобными угрозами. Хотя Анжелика знала, что Женька за своего Дениса хоть кому горло перегрызёт, бдит и контролирует. Денис работает в смешанном коллективе, где женщин столько же, сколько мужчин. Потом Анжелика рассказала Женьке о разговоре с мамой и о своём обещании вплотную заняться поисками мужа. — Вот только где его искать? — печально резюмировала она. Подруга с минуту задумчиво смотрела на Анжелику, а потом приказала: — Включай комп! …- Женя, я не буду регистрироваться на сайте знакомств! Ты с ума сошла? А если тут окажутся знакомые? Я же педагог! — Мы сделаем анкету без фотографии…хотя нет, это не имеет смысла. Чего ты боишься? Родители учеников тут не сидят, они все семейные люди. А ученикам рано проводить время на таких сайтах. В компе есть фотографии? — Нет, зачем? — Телефон давай, посмотрю галерею. Анжелика, с сомнением глядя на подругу, протянула ей телефон. Женя несколько минут изучала фотографии в галерее. — Мдаааа, Яковлева! Ни одного селфи! Деревья, листики, цветочки, кошечки… Ты застряла в каменном веке! Так. У тебя есть косметика? — Есть, — ответила Анжелика, ничего не понимая. Достала из шкафа выцветшую от времени косметичку. Женя, открыв косметичку, присвистнула. — Это что за ископаемые? Ты эту тушь, наверно, ещё в период учёбы покупала? А тени? Боже. Убери это. Где моя сумка? Женя встала с компьютерного кресла и быстро пошла в прихожую. Вернувшись, вытряхнула содержимое сумочки на стол и быстро отложила в сторону яркие баночки, тюбики и упаковки с косметикой. Включила настольную лампу и придвинула к ней один из стульев. — Садись! Анжелика тяжело вздохнула, но ослушаться авторитарную Женьку не посмела. Анжелике казалось, что прошла целая вечность, прежде чем Женя прекратила пытки и отпустила её. Особенно невыносимо было, когда Женя красила ей ресницы: было щекотно, Анжелика постоянно норовила моргнуть, а Женя ругалась, как сапожник. Однако Анжелике ещё предстояло увидеть себя в зеркало. — Женя! Ты кого из меня сделала⁈ Я похожа на…на… профурсетку! — Ты знаешь, Яковлева, куда засунуть эти бабушкины словечки? Я, чтоб ты знала, курсы по визажу окончила ещё два года назад! — Жееень, — заискивающе начала Анжелика. — Давай хотя бы помаду побледнее? Нюд?