– Как-нибудь обойдусь, – заверил он. Пять минут спустя они уже сидели в “корсе” Лейтон. Сначала она расспросила Фокса о работе в Гарткоше, потом – не нашел ли он чего-нибудь в старых папках. – Ты же с ними работала до меня, – напомнил он. – Какие у тебя соображения? – Мне не понравилось, что на Брэнда пахали двое полицейских. – Стил и Эдвардс? – А еще – что следователи свели к минимуму упоминания о Дереке Шенкли, но при этом им удалось сосредоточиться на гомосексуальности жертвы. Начали таскать на допрос геев, да еще держали их дольше необходимого. – А жалобы семьи? – Надо помнить, что жертва пропала без вести. Причины подозревать преступление были, доказательств никаких, но родители все равно ждали чуда. – Моя начальница говорила, – сказал Фокс, – что жалобы родственников отклонили, хотя это не совсем так. Полиция Шотландии в итоге принесла им извинения за то, как мы с ними обошлись. – Не признав допущенных ошибок. – Я уже заметил некоторую небрежность, Тесс. Например, прошло больше недели, прежде чем допросили Брэнда. Никто не просмотрел записи с камер видеонаблюдения в районе, где жил Блум, никто не отследил дорогу до города из Портаун-хаус. Лейтон с интересом покосилась на него. – И все это – за час чтения? Вот это да. – Твоя попытка рассортировать пришлась очень кстати. Все интересное было сложено в первой коробке, самой верхней. Я тебе очень благодарен. Лейтон глянула на навигатор. – Чаю ты, кстати, так и не выпил. Можно остановиться, взять навынос. Остаток дороги обсуждали полицию Шотландии, политику, международное положение, оба даже не коснулись темы личной жизни. Однако Фокс надеялся, что это вопрос времени. Они явно поладили. Профессор Гамильтон прихватила с собой ассистента. Фоксу не доводилось иметь дело с судебным антропологом Гамильтон, но ее репутация была ему известна. Профессор оказалась невысокой женщиной с каштановым каре и острым, наблюдательным взглядом за стеклами очков. Овраг опоясывала бело-голубая полицейская лента. Земля была истоптана – результат проводившегося накануне снятия отпечатков. Техники-криминалисты даже попытались расчистить старую колею, по которой машина, вероятно, и скатилась в овраг, и отчасти преуспели в этом, хотя колея практически заросла молодыми деревцами и терновником. – Кто знал, что здесь вообще есть дорога? – спросил Фокс, пока они пробирались через кусты. – Местные фермеры, – предположила Лейтон. – А еще лесничие или владелец рощи… – И любой, кто купил карту Геодезического управления, – прибавила Гамильтон. – Я захватила одну, и дорога на ней по-прежнему отмечена. – Хорошо, что можно сузить круг поисков, – проворчал Фокс. Ботинки его тонули в толстом слое подгнившей листвы. Место преступления охранял скучающий констебль, при одном взгляде на которого становилось зябко. Стеганая куртка, руки в перчатках – он выглядел так, словно мечтает лишь о том, чтобы его немедленно сменили. Констебль занес их данные на лист бумаги, прижатый к планшету, и кивком указал на веревки, которые должны были помочь им осилить склон. – Там смотреть особо нечего. Да, смотреть оказалось особо нечего: трактор, при помощи которого поднимали “фольксваген-поло”, изрядно все разворотил. Гамильтон пролезла под лентой и, не обращая внимания на веревки, сбежала вниз по склону; ее сапоги ступали именно туда, куда нужно. – Вы, случаем, скалолазанием не занимаетесь? – крикнула вслед ей Лейтон. – Гуляю по холмам, – отозвалась Гамильтон. – В Шотландии это, считайте, одно и то же. Лейтон взглянула на Фокса. Тот пожал плечами, давая понять: ему и тут хорошо. Однако, чтобы продемонстрировать желание быть полезным, двинулся вдоль оврага, отмечая свидетельства тщательного осмотра. Ассистент профессора Гамильтон тоже спустился в овраг, причем спуск он проделал преимущественно на пятой точке. Оба принялись изучать груду веток и стеблей, которые скрывали машину. – Не столько срезаны, сколько вырваны с корнем, – сказала Гамильтон. Ассистент фотографировал все подряд. Гамильтон открыла свою папку. В ней лежали десятки фотографий с места преступления, и эксперт принялась внимательно изучать снимки один за другим, время от времени поднимая глаза, чтобы оглядеть место, где стоял “поло”. На снимках были и пакеты с вещественными доказательствами: окурки, ржавые банки из-под напитков, конфетные фантики. Все это будет исследовано на предмет отпечатков и других следов. Гамильтон зачерпнула горсть жирной темной почвы, растерла в пальцах. – У жучков многому можно научиться, – объявила она, наверху оврага ее было отлично слышно. – Некоторые насекомые зачастую бывают обитателями какой-то конкретной среды. А рукотворные объекты имеют свойство разрушаться с разной скоростью, это тоже воздействие среды. – Гамильтон показала снимок “поло”: – Я не уверена, что машина простояла в этом овраге двенадцать лет. – И сколько времени она здесь? – крикнул Фокс. – Не так долго, чтобы ржавчина образовалась в тех объемах, какие я ожидала увидеть. – Где она была до этого? – Об этом нам могут рассказать жучки. Я все-таки хочу, чтобы ее осмотрел специалист-почвовед. Теперь-то бюджет утвердили? Лейтон подтвердила: да. – И я могу обсудить этот вопрос со старшим инспектором Сазерлендом? – Я уверена, он ничего против не имеет. – Тогда будем надеяться, что человек, который мне нужен, на месте. Фокс подошел к Тесс Лейтон. – Что думаешь? – спросила она. – Одна мысль, Тесс, сейчас занимает меня больше всего. – И какая? Фокс приподнял ногу: – Придется покупать новые ботинки. 10 Сэр Эдриен Брэнд правил своей империей из вместительного особняка, расположенного в Мюррейфилде, на Кинеллан-роуд. Садовый участок, окружавший его владения, в менее престижной части города мог бы сойти за парк. Под автомобильным навесом нашли прибежище “бентли” и “тесла”; от последней тянулся кабель для подзарядки. Кларк и Краутер позвонили, дверь им открыл Гленн Хазард. – Какая приятная встреча, – сказала Кларк, однако, судя по голосу, это было не совсем так. – Сэр Эдриен в зимнем саду, – ответил Хазард. – Хотя он, как и я, недоумевает, по какой причине вы заставляете его впустую терять время. – Потому что нам это нравится? Издав негодующий звук, Хазард повел их через обширный вестибюль с люстрой и лакированным паркетом; одна дверь вела в гостиную, за другой находилась столовая. За очередными – стеклянными – дверями открылась полная воздуха оранжерея, заставленная растениями в горшках и плетеной мебелью. Брэнд делал вид, что читает “Файненшл таймс”. На совином лице очки без оправы, остатки волос зализаны через макушку назад и за уши. Бледно-лимонная рубашка стояла колом, две верхние пуговицы расстегнуты, являя взглядам пучки седых волос на груди. Металлический “ролекс” Джеки Несса выглядел подделкой, но золотые часы, обхватывавшие толстое запястье Брэнда, почти наверняка были настоящими. Брэнд не торопясь сложил газету. Его пиарщик сел на стул справа от него, оставив Кларк и Краутер лишь узкий диванчик, на котором обе и поместились. На разделявшем их и Брэнда стеклянном журнальном столике стоял стакан с лужицей апельсинового сока на дне, лежала стопка деловых журналов и планшет с включенным без звука деловым телеканалом. – Спасибо, что так быстро согласились встретиться с нами, – начала Кларк. Брэнд наконец взглянул на нее: – Вы так говорите, будто у меня был выбор. – Могу представить, сэр Эдриен, насколько трудно заставить вас сделать что-нибудь, чего вы делать не хотите. На лице сэра Эдриена проступила улыбка, натянутая, тонкая, как платиновая цепочка у него на шее. – Ну, предположим, мне стало любопытно. Не каждый день в твоих владениях находят труп. – Особенно труп знакомого вам человека. – Сэр Эдриен никогда не встречался со Стюартом Блумом, – негодующе возразил Хазард. Кларк не сводила глаз с Брэнда. – Но вы знали, кто такой Блум и какую работу он выполняет для Джеки Несса? – На тот момент вопрос был решен. – Брэнд взмахнул рукой. – До меня дошли слухи, что Несс нанял какого-то сыскаря. И моим людям стало известно, что кто-то пытался влезть ко мне в компьютерную систему. – Но доказательств у вас не было? – Я знал, что за этим стоит Несс. И распорядился, чтобы мои адвокаты письменно потребовали от него прекратить нарушения. – В полицию вы не обращались? – Я стараюсь по возможности сам разбираться со своими делами. К тому же вы сами сказали – у меня не было доказательств, что Несс как-то замешан. – У вас не возникло мысли поговорить со Стюартом Блумом?