– Подстраховаться никогда не помешает, – согласился Эдвардс. – То есть ты уже тогда знал, что все может накрыться медным тазом? – спросила Кларк. – Я же сказал – “подстраховаться”. – А что ты подумал, – вмешался Ребус, – когда узнал, что на Блуме обнаружились наручники? – Сначала – ничего особенного. А потом, когда выяснилось, что они полицейские… – И тебе вспомнилась та пара, что ты передал когда-то дилеру? – Он и Брайана тоже снабжал. Мы не хотели рисковать и не брали товар у людей Кафферти. Купить дурь у Кафферти означало дать ему дубинку, которую он пустит в ход, когда припрет. – Получается, ты все знал? Когда те мальчишки передозанулись, ты знал, кто виноват? – Брайан предупредил Грама, чтобы тот на время исчез из города. – Но далеко не уезжал, да? И продолжал бы снабжать вас? – Ребус помолчал. – А когда тебе пришло в голову, что наручники могут оказаться твоими? – А какая разница? Грам ведь давно исчез из поля зрения. – И когда он ударился в бега – аккурат когда Стюарт Блум тоже исчез, – вы не связали эти два события? – За Брайана я не могу говорить. – Эдвардс покрутил стакан с виски, пристально глядя на него. – И что это все добавляет к тому, что вы уже успели выяснить? – Довольно много, – сказала Шивон. – Сомневаюсь, что Хазард замолчит. – Она взглянула на Ребуса. – Ему есть что терять. – Что вы ему предложили? – Не твое дело, – отрезал Ребус. – Тебя сейчас должно заботить, как сберечь собственную убогую карьеришку. – Я свою пенсию заслужил тяжким трудом. Уже и деньги отложил на магазинчик, мотоциклы хочу продавать. – Как мило. – Судя по тону, Ребус совсем так не думал. Эдвардс по очереди оглядел всех троих. – Что я должен сделать, чтобы сохранить его? Ответил Фокс: – Пойти к контролерам и в Комиссию по надзору за ведением уголовных дел, выложить им свою историю. Без утайки. Все должно выйти на свет божий. – Даже про Кафферти? Воцарилась тишина; Ребус подался вперед. – Ну-ну, говори, – подстегнул он. – Они с Брайаном давно знакомы. У них там чего было, ты – мне, я – тебе. Ребус кивнул на карман пальто Эдвардса: – В твоем телефоне, часом, не завалялось каких-нибудь обрывков их болтовни? – Может, и завалялось, – сказал Эдвардс. – Все зависит от того, что мне в рожу прилетит – лайковая перчатка или кастет. – Ну это не наше дело, – сказала Кларк. – Ну да, ваше дело сторона, – окрысился Эдвардс. – Это же нас спустят в канализацию, дав лопату, ведро и фонарик, в котором вот-вот сядет батарейка. – Значит, вот что тебя успокаивало все эти годы? – спросил Ребус. – Вот эта сказочка помогала спать спокойно? – Спасибо, у меня со сном все в порядке. А ты как спишь, Ребус? Сколько всего ты замел под ковер за эти годы? И не говори мне, что никогда не водил шашни со своим друганом Кафферти. – Эдвардс развернулся к Шивон Кларк: – А эта твоя подружка-журналистка… Мы-то отлично знаем, кто к ней бегал язык почесать… – Он резко замолчал, заметив взгляд, которым Кларк обменялась с Фоксом, а потом протянул: – О-о! Вот тут мы, видать, лоханулись. – Вас, однако, это не остановило, и вы натравили Далласа Мейкла на инспектора Кларк, – прорычал Ребус. – Это Брайан придумал. Я ему говорил, что мысль так себе, но она крепко засела в его башке. – С чего бы? Эдвардс уставился на Ребуса: – А с того, что до тебя мы не могли добраться. Ты же человек Кафферти. – Он понял, что Ребус вот-вот оборвет его. – Ну, Кафферти понравилось играть с тобой. Если бы мы вцепились в тебя, то сами бы подставились. – Эдвардс замолчал и снова перевел взгляд на Кларк. – Так вы решили, что я – человек Джона? Не могли добраться до него – и напустились на меня? Эдвардс пожал плечами: – Ну, так думал Брайан. – А может, он ревновал? – подал голос Фокс. – Может, он хотел, чтобы Кафферти им заинтересовался? Эдвардс снова пожал плечами под своим безразмерным пальто. – Надо, чтобы все тайное стало явным, – продолжил Фокс. – Я свяжу тебя с отделом профессиональных стандартов. И лучше, если ты сам пойдешь к ним, а мы бы не имели к этому отношения. Он подождал, пока Эдвардс кивнет. – Ну, тогда мы, считай, закончили, – объявил Ребус и ткнул в стакан с виски: – Но сначала я закажу тебе еще. Ребус сходил к бару и вернулся, протиснувшись мимо Фокса и Кларк, – те уже собрались уходить. – Я вас догоню, – пообещал он. Эдвардс уныло сидел за опустевшим столиком; виски он уже выпил. Ребус поставил перед ним новый стакан. Но когда Эдвардс потянулся к нему, Ребус схватил его за запястье – он стоял, и это дало ему преимущество над сильным, но сидящим Эдвардсом. К тому же Ребус был в ярости. Когда Эдвардс попытался встать, его запястье оказалось пристегнуто наручниками к ножке стола. – Это те самые, которыми ты меня пристегнул, – сказал Ребус и отступил на шаг, чтобы Эдвардс не смог до него дотянуться. Эдвардс вскочил, перевернув стол, разлетелись пивные бокалы и стаканы. Глянув вниз, Эдвардс понял, что ножка стола поперечной перекладиной соединена с другой ножкой и просто спустить по ней браслет не получится. – Кажется, я потерял ключ. Ребус повернулся и вышел. Кларк и Фокс ждали его на тротуаре. Втроем они двинулись по Янг-стрит к Норт-Кэсл-стрит, где оставили машины. – Неужели Эдвардсу все сойдет с рук? – спросила Шивон. – Вы когда-нибудь слышали про Бёрка и Хэра?[28] – спросил Ребус, отдуваясь. – Убийцы, которые продавали трупы своих жертв анатомам для вскрытия, – ответил Фокс. Ребус кивнул. – Хэр, чтобы облегчить свою участь, выдал сообщника – иными словами, донес на него. Его отпустили – да, возмутительно, но таковы были условия сделки. Однако двурушничество не пошло Хэру на пользу. Он бежал на юг, но его узнали. Кто-то ослепил его, и остаток своих дней Хэр провел, побираясь на улицах. – Подойдя к “саабу”, Ребус закончил: – Никому никогда ничего не сходит с рук просто так. – Даже Билли Мейкл? – спросила Шивон. – Думаю, исключения возможны, – признал Ребус. – Хотя и тут я не уверен. Но тебе необязательно чувствовать себя виноватой. – Сомневаюсь, что меня это успокоит. И Шивон, ссутулившись и опустив голову, направилась к своей машине. Эдвардс все еще сражался со столиком, когда в дверях возникла фигура. – Помогите, – попросил Эдвардс. – Так-так. Брайан Стил направился к Эдвардсу, и тот замер. Стил опустился на колено, чтобы оценить серьезность положения, в которое угодил напарник, вынул руки из карманов. – Ты развязал язык – и вот награда? – Стил покачал головой, изображая сочувствие.