Из его груди раздался прерывистый вздох, и он поднялся и притянул ее за руки к себе. По ним снова побежали электрические потоки, путаясь и мешаясь, свиваясь в один, и Эрику вспомнилось, как они были чистой энергией, переливаясь друг в друга, обмениваясь мыслями и чувствами без слов, через эфир. Эти обрывки воспоминаний из их астральной жизни приходили так всегда: внезапно, ассоциативно, но никогда не открывая полной картины пребывания там. В глазах Нины снова мелькнул испуг, видно, она пока не могла привыкнуть к этому ощущению. Неудивительно, еще вчера она считала себя обычной и не очень счастливой женщиной с потерей памяти, а сегодня под ее взглядом вспыхнул огонь. Почти не отрываясь друг от друга, Эрик с Ниной прошли в спальню и опустились на кровать. На ту самую, где когда-то давно заснули беспробудным сном в багровых и белоснежных лепестках роз. Глава 30. Переходящее знамя – Пора тебе выйти из тени брата, – произнес Антон, приподнявшись на локте и снисходительно глядя на Оксану сверху вниз. «Неужели он все-таки читает мысли?» – испугалась ведьма. Последние два или три часа перемешались, спутались для нее в сплошной клубок бесконечного наслаждения и блаженства. Только недавно инкуб наконец отпустил ее, дав передышку, и она расслабленно откинулась на мокрые от их пота подушки. И вдруг он заговорил про брата, а ведь это была ее последняя мысль перед тем, как Антон втянул ее в пучину удовольствия. Она и впрямь про него так часто думает? – При чем тут мой брат? – встревоженно выдавила Оксана с хрипотцой. – Ты все-таки залезаешь в мою голову? – Нет, но у меня все равно ощущение, что в постели мы втроем с твоим братом. И вообще в квартире. Ты что-нибудь делаешь без оглядки на него? Я знаю, не по своему опыту, конечно, но слышал, что дети, которые выросли, но не повзрослели, часто представляют себе в любой ситуации, как бы отреагировали родители. Что бы сказал папа? Понравилось бы это маме? Это, конечно, всё комплексы, но я еще могу понять. Но вот чтобы жить под диктовку брата… Антон, выдав всю эту тираду, глубокомысленно замолчал и по-хозяйски убрал с лица Оксаны ярко-рыжую, почти красную длинную прядь. «Может быть, ей просто нравится слушаться? – подумал он. – Выбрать себе авторитет и слепо следовать за ним». Уже на следующее утро после их первой близости Антон, оценивающим взглядом осмотрев Оксану, выдал: – Может, тебе перекраситься? Во что-то такое вызывающее? Возможно, это будет привлекать мужское внимание, а дальше уже как-нибудь зацепишь. С тобой очень приятно общаться, просто начать сложно. Оксана на это жутко обиделась. Она полдня дулась и не разговаривала с Антоном. Тот терпеливо ждал, когда у нее это пройдет. Она и сама всегда считала себя неинтересной и блеклой, с горечью думая, что вот надо же, натуральная блондинка, можно только позавидовать, а мужчины смотрят словно сквозь нее. А этот хам еще масла в огонь подлил. Полное отсутствие такта. Еще в детстве Оксана ощутила эту разницу между собой и братом. За ним гонялись все девчонки во дворе, а она просто бегала в их компании. Во-первых, потому что это был ее брат, а не их, и делиться его вниманием Оксане не хотелось. Но ей все равно доставалось совсем мало. Сестра была для Максима чем то вроде Санчо Пансы для Дон-Кихота. Знала о всех его приключениях, болталась в его мальчишеской компании, даже как-то играла с ними в «войнушку». Пацаны тоже позволяли ему верховодить, и поэтому Оксану никогда никто не обижал. Но и внимания, которого бы ей хотелось, не оказывали. Так она и привыкла считать себя серой тенью брата, хотя и очень нужной ему. Ведь если нет тени, значит, ее некому отбрасывать. Когда Максим с Оксаной обнаружили у себя слабые экстрасенсорные способности, то и теперь сестра во всем полагалась на брата. Читала в основном те книги по магии, что советовал он. Выбирала способы, которые ему нравились. При этом часто ей еще доставалась и черная работа, которой Максу было заниматься лень или недосуг. Как, к примеру, в случае с вызовом инкуба. У нее никогда не было длительных серьезных отношений, и она уже сама уверилась, что для нее так лучше. Даже брат иногда мог ляпнуть, что она «антисекс». Но услышать от красавчика Антона прямым текстом, что она не привлекательна, только-только поднявшись из общей постели, было выше ее сил. Она молча торчала на кухне и ругала себя, что поддалась вчера соблазну, а теперь сидит как оплеванная. А потом вдруг встала, быстро оделась и, ничего не сказав Антону, вышла из квартиры, громко хлопнув дверью. А через несколько часов домой вернулась не бледная блондинка, а рыжая бестия с огненными волосами. – Тебя где носило-то? – вышел в коридор Антон, возмущаясь, что его так надолго оставили одного без предупреждения. – Хоть бы ключи мне оста… Он замер на полуслове и прищелкнул языком. – Слушай, а тебе классно! – с искренней радостью сказал он. – Я совсем про другое думал, но очень одобряю, вышло даже лучше, чем я представлял! Оксана стояла у порога, не зная, что лучше: продолжить обижаться или обрадоваться его словам. Но на Антона почему-то нельзя было долго злиться, с его этой непосредственностью, и она заулыбалась. – Тебе еще вот «Оку» свою на что-то мощное и опасное сменить! Представь, вылезаешь из черного джипа, такая вся огненная. Все вокруг попадают, точно тебе говорю. Ты поверь, я в этом понимаю. Мне просто по штату положено! На бледном лице Оксаны проступил легкий румянец. Она и сама себе сейчас нравилась настолько, что боялась смотреться в зеркало: вдруг ей только показалось, что она красивая? И ведь ни разу в жизни не пришло в голову сменить цвет волос. Разве можно прятать под краской натуральный блонд, если природа тебя им наградила? – Хватит говорить гадости про мою машину, – весело ответила она, уже совсем не чувствуя обиды. – Пойдем обедать, я проголодалась, пока в салоне торчала! – Ну, я сытый, но могу рядом посидеть, – ухмыльнулся Антон. – Думаешь, я тебя ждать стал? Кто ж знал, может, ты так обиделась, что за Варей поехала. Кстати, не звонила она больше? – Пока нет, и не напоминай даже. Так они и помирились, и в такой атмосфере – дружеской днем и эротической ночью – прошло несколько дней. Разговоры про Нину оба обходили стороной. Сегодня они проснулись рано, и вот уже два или три часа никак не могли встать с кровати. Но романтический настрой был разрушен жужжанием виброзвонка Оксаниного телефона. – О, вот и Варвара-краса небось, давненько ее не было, – прозудел Антон, укладываясь обратно на подушку. Оксана, перегнувшись через него, дотянулась до телефона, лежащего на тумбочке, и прищурившись взглянула на дисплей. На вопросительный взгляд инкуба она покрутила головой. – Это Макс, – шепнула она, поднося трубку к уху. – О, я же говорил, что мы тут втроем, – ехидно напомнил Антон и, встав с постели, вышел из комнаты. Оксана проводила взглядом его стройную обнаженную фигуру. Она не верила, что происходящее будет длиться долго. Это было маленькое временное счастье, и самое главное – не расслабляться и не надеяться, что так будет всегда. Просто жить сегодняшним днем, пользоваться моментом, получать удовольствие. И не думать о том, как тяжело и пусто станет потом. Почему-то у нее хорошо получалось затолкать эти горькие мысли внутрь себя, не выпуская тоску до поры до времени. Может, сказывалось мастерство инкуба, который каждый раз заставлял забывать ее о недолговечности их связи. Изредка только в сердце кололо острой ледяной иглой от жуткой мысли о том, что она словно заглотила наживку и будет навечно теперь на этом крючке. Она подсела на очень опасный и незаметно проникающий в кровь наркотик и теперь обречена на мучительную ломку, когда этот допинг закончится. Эта страсть владела Ниной, это сводило с ума Варвару, а теперь и уравновешенная, черствая Оксана – одна из зависимых. А чего она, собственно, ожидала? Это же инкуб. Недаром об этих демонах известно, что тому, кто испробовал сексуальное удовольствие, которое они дарят, остальные связи уже кажутся скучными и пресными и ни один мужчина не сможет доставить такого же наслаждения. Все эти мысли Оксана гнала прочь, до поры до времени. Что уже сделано, то сделано. А сама отказаться от этого она не в силах, даже если еще есть надежда бороться с неуемной тягой и спастись. – Алло, – сказала Оксана в трубку. – Ты почему на звонки не отвечаешь? – раздался возмущенный голос Макса. – Ой, Макс, не ори только. Я не слышала, на вибре стоял. – Антон уже с Ниной? Получилось? – Нет, не получилось, она его отшила, больше пока он не ходил, – с досадой ответила Оксана, возвращаясь с небес на землю: Антон здесь для того, чтобы уйти к Нине. – Тогда где она? – нервно спросил брат. – Куда она делась? – А я-то откуда знаю? Возьми да позвони. – Да я битый час ей уже звоню, она не берет трубку. Ни мобильник, ни домашний не отвечают. А этот где? – Этот? Ты про Антона? У меня, где ж еще. – Ты его что, у себя поселила? – А надо было в подъезде, что ли?! – взорвалась наконец Оксана. Чудесное утро рассыпалось в прах. Невольно задумаешься, что Антон прав и нельзя настолько потакать прихотям братца. Она поднялась с кровати и накинула на плечи халат. Нежиться в постели уже, конечно, не хотелось. Антон с неприсущей ему деликатностью не возвращался, чтобы не мешать разговору, и Оксана с хмурым видом подошла к окну. За ним моросил дождь, цепляясь за стекло редкими каплями. – Надо, чтобы ты съездила ко мне домой и проверила, у меня предчувствие, что она слиняла. Сейчас счет идет на часы и минуты, я должен знать, что происходит. Ключи не посеяла? Оксана с трудом подавила тяжелый вздох: как же не хотелось выбираться сейчас в эту серость. Она надеялась провести утро так приятно и нежно. Посидеть вдвоем с Антоном в кухне, наполненной кофейным ароматом и запахом жареного хлеба, потом, может быть, они бы посмотрели какой-нибудь фильм. Она так редко вот так расслаблялась, праздно, никуда не спеша, тем более в такой компании. – Хорошо, я съезжу, – с раздражением пробубнила Оксана. – Только что я ей скажу, если она вдруг вернется? Ты ж нас так и не удосужился познакомить. – Придумай что-нибудь. Давай быстрее, я весь извелся, она давно на звонки не отвечает! У меня тут уже вечер, между прочим! * * * – Привет еще раз, – сказала Оксана спустя часа полтора, когда Макс ответил на звонок. – Ну, дома ее нет. Проверить вещи? – Да, проверь, в гардеробной посмотри, есть ли большой синий чемодан. Ну, и так, пройдись по вещам. Женские есть или нет. – Чемодана нет, вещей тоже. Что-то еще? – после небольшой паузы ответила сестра. – Вот черт! – в бешенстве выкрикнул Макс. – Да что ж такое?! У меня там камеры натыканы, но я не могу к ним подключиться. Зараза! – Ого, ты за ней следишь? – Недавно поставил несколько. Она меня стала беспокоить. Ну и просто, на всякий случай. – В телефоне на какое-то время повисла тишина. – Значит так, теперь езжай к ней домой, скорее всего, она вернулась туда. По крайней мере, я очень на это надеюсь, иначе совсем хреново. Возьми на всякий случай ключи от ее квартиры, я себе сделал дубликат. Знаешь, где искать. Не в силах отказать, Оксана буркнула «угу» и повесила трубку. – Пойдем, кажется, она сбежала от Макса, – позвала она Антона, который стоял под дождем на Нинкином балконе. – Надо еще к ее дому съездить. – Вот о чем я и говорил, – многозначительно протянул инкуб, с трудом отрываясь от созерцания унылого пейзажа осеннего города. – Ну, хоть она твоего братца оставила. Может, мне удастся с ней поговорить. Оксана нахмурилась и промолчала, и они вышли из квартиры. По дороге у нее никак не получалось завязать разговор. Она вдруг почувствовала, что счастье быть рядом с Антоном уменьшается, отдаляется от нее, потому что Нина сама сделала первый шаг, уехав от ее брата. Неужели та недолгая встреча с инкубом все-таки разбередила ее чувства и она его вспомнила? Получается, Оксана своими руками ломала себе судьбу, разыскивая Нину, чтобы привести к ней бывшего возлюбленного. Вручить свое счастье, передать из рук в руки той, кому, возможно, особо и не надо было. Подъезжая к дому Нины, она почти молилась о том, чтобы той там не оказалось, чтобы она уехала куда-то совсем далеко или – почему бы и нет? – просто снова сошлась с тем своим колдуном. Знал бы Макс, о чем она сейчас думает! Ведь он столько сил и средств вложил в то, чтобы растянуть их как можно дальше, а Оксана мечтает об обратном. Вот как помешалась Варвара, а ведь она вначале ее не могла понять и считала озабоченной одинокой теткой. Оксана искоса взглянула на сидящего на пассажирском сидении Антона, который задумчиво смотрел перед собой. Лицо его было серьезным и сосредоточенным. О чем он думал? Подготавливал нужные слова, чтобы сказать их Нине? Чтобы не вышло, как в прошлую их встречу? Нины дома не оказалось, и в душе Оксаны забрезжила надежда. Антон был невесел. Они стояли перед квартирой Нины, в которой он прожил свою первую и такую недолгую человеческую жизнь. Оксана отперла дверь и кивнула ему, чтобы проходил. Инкуб помедлил на пороге. – А если она вернется и застанет нас в своей квартире? – мрачно спросил он, перешагивая наконец порог. – Тут я уже не просто сумасшедшим чудиком буду выглядеть, а еще и взломщиком. Боюсь, после этого сложно будет что-то объяснить. – Ну, я скажу, что меня Максим отправил, потому что волновался. Она сама виновата, что молча сбежала. – Ага, а я тут каким боком? Оксана прикрыла дверь и задвинула защелку, чтобы снаружи невозможно было войти. – Если мы услышим, что она пытается войти в дверь, я смогу навести морок. Ненадолго, но ее это собьет, она подумает, что забыла что-то купить, и спустится вниз. Тогда мы выскочим. Не волнуйся. Мы тут быстро управимся. Оксана торопливо прошлась по комнатам. Видно было, что в квартире давно никто не жил. На мебели лежал слой пыли. Правда, если Нина и вернулась, то только сегодня и еще не успела прибрать. Но чемодана нигде не было. По душе ведьмы разливалось облегчение: она все-таки сюда не приезжала, и есть крошечная надежда, что сразу отправилась к колдуну. Быстро смахнув выступившие слезы, Оксана пошла искать Антона. Тот стоял в комнате, где они обычно спали с Ниной. Как давно он тут не был! А в памяти все осталось слишком ярким. В глаза ему вдруг бросился турник в дверном проеме, тот самый, к которому он в самом начале привязал Нину. Она простила… – Ее здесь не было, – глухо сказал он вошедшей в комнату Оксане. – Я чувствую. Наверное, есть другое место, куда она могла вернуться. И ее там ждали. Пойдем отсюда. Оксане, несмотря на все свои чувства к нему, стало его жалко. Инкуба так часто использовали в своих интересах, не беспокоясь о том, что он тоже может чувствовать. А он выглядел настолько живым и человечным. Да и был, наверное, тоже. Ведьма с инкубом спустились и вышли из подъезда. Оксана уже потянула дверцу своей маленькой машины, как вдруг Антон ее остановил.