– Расскажи про наш Новый год, – попросила Нина. Она лежала, свернувшись калачиком на диване и положив голову Эрику на колени. Тот ласково гладил ее по кудрявым волосам, прочесывал изящными длинными пальцами густые каштановые прядки, отделяя седую и накручивая ее на палец. – Так я же уже рассказывал, – усмехнулся он. – Ну и что, еще расскажи. Как я комнату открыла, как испугалась. – Ладно. Давным-давно… – затянул Эрик скрипучим старческим голосом, но Нина фыркнула и больно ущипнула его за ногу. – Нет, по-нормальному расскажи! И Эрик стал рассказывать, как они праздновали Новый год. Как он встретил ее под сильным снегопадом, как чувствовал, что ее что-то беспокоит, а потом показал ей квартиру, что пряталась за огромным книжным шкафом, и тревога Нины сразу отступила. Как они вместе готовили новогодний стол в уютной кухне, наполненной праздничными ароматами, и украшали старинными игрушками пушистую елку. А потом Нина упросила его показать комнату, заставленную магическими артефактами, и они наконец открылись друг перед другом, выдали свои тайны, которые, оказывается, были их общей тайной, одной на двоих. А потом часы пробили полночь, Нина с Эриком вошли в следующий год, и Эрик сделал ей предложение связать свои жизни и силы. Нина лежала с закрытыми глазами и представляла все так ярко, словно это было ее воспоминание, а не рассказ Эрика. Она будто чувствовала запах мандаринов и хвои, наполнявший квартиру, слышала бой настенных часов, ощущала сладость шампанского на губах. Эрик дарил ей свои воспоминания, и они тут же оставались с ней, впитывались в память и становились их общими. Нине казалось, что она может слушать его рассказы бесконечно, даже об одном и том же, по второму кругу и по третьему. Нина поднялась и села, прижавшись к Эрику, он обнял ее и, нежно касаясь губами макушки, спросил: – Теперь помнишь? – Помню, – шепнула Нина, мечтательно улыбаясь. – Спасибо тебе. Это был чудесный Новый год, наверное, самый лучший в моей жизни. А теперь про обряд… Эрик с улыбкой вздохнул и стал описывать их поездку в Карелию, не забыв упомянуть, какой сильнейший холод их окружал там и как прекрасен был оранжевый закат на озере. – Вот почему мне так хотелось в Карелию, – пробормотала Нина. – Я мечтала туда съездить. И потом во время гипноза я, хоть и не заснула, видела этот закат. А еще сову на цепочке вместо маятника. – Сову? – Эрик отстранился и внимательно взглянул на нее. – Со сверкающими глазами? – Да, – удивленно ответила Нина. – Я думала, это моя фантазия. Колдун покачал головой. – Это мой первый подарок тебе. В нем была сила другой ведьмы, от которой та отказалась. И ты смогла ее забрать себе, а на такое способны лишь немногие из нас. Ты даже не представляешь, как я был счастлив об этом узнать. – Почему? – с любопытством спросила девушка. – Потому что мы могли заключить самый крепчайший союз, который только может существовать на земле. Эта способность доступна лишь единицам, и встретить своего человека среди таких же, скорее, исключение из правил, чем случайное приятное совпадение. И нас это коснулось. Как же нам повезло! Мне повезло, с тобой. – И тогда мы провели обряд на озере? А где сейчас кулон? Ведь я его помню! – Я не знаю, где он, – расстроенно ответил Эрик. – Ты всегда носила его на шее. Я поискал дома, но не нашел. А обряд мы не закончили. Я тебе рассказывал. Это воспоминание Эрик тоже передал Нине, поведав, как они стояли почти раздетые, – босиком и в легких льняных одеждах, – на тридцатиградусном морозе в самом центре бушующей метели, окруженные невидимым шаром, внутри которого было тепло и тихо. Они держались за руки и должны были произнести связующие слова заклинания, но Нина смогла это сделать лишь намного позже. – Почему я так поступила, Эрик? – тоскливо спросила уже в который раз Нина. – Я даже сейчас ощущаю нашу связь настолько сильно и чувствую, как это прекрасно. Меня переполняет этими чувствами, они переливаются внутри меня, когда я касаюсь тебя. Но почему же я тогда чуть все не испортила? – Я не знаю, милая, – пожал плечами Эрик. – И ты всегда говорила, что не понимаешь, что происходит. – И как я могла потом… сделать все еще хуже? – почти беззвучно проговорила Нина, но Эрик прочитал по губам. – Ты решила, что так будет правильно, – глухо ответил колдун. – И на то, чтобы разобраться в этом, у нас с тобой было целых четыре года. Но это по земным меркам. – Ты, наверное, очень злился, – сказала Нина, обхватывая его обеими руками и еще сильнее прижимаясь, словно опасаясь, что он до сих пор таит обиду и вдруг оставит ее. – Но ты простил меня? – Мы почти вечность были там единым целым. И простить тебя означало простить и принять самого себя. Тем более что и ты уже воспринимала и видела все моими глазами. Конечно же, я тебя простил. И я не помню всего, что творилось с нами там: не все воспоминания оттуда мне доступны здесь. Может быть, я просто еще не готов знать все. Но наше слияние я помню, и этих чувств не передать словами. Это единение прекрасно, и там я был полностью счастлив. И если бы ты не поступила тогда так, я бы не узнал, что вообще возможно испытывать такую степень блаженства. Это недоступно здесь, на земле, но зато мне известно, что ждет нас с тобой дальше. Только… Эрик внезапно запнулся, вспомнив, что астральное тело Нины сейчас находится неведомо где, среди огромного пространства тонких миров. Озноб пробежал по его коже, и даже Нина почувствовала леденящий холод, что коснулся его тела и на миг сковал душу. – Что только? – осторожно спросила она. А Эрик думал о тех, кто пытался добраться до Нины. Некто хотел остановить его любым способом, уже не гнушаясь марать руки убийством его возлюбленной. Тот, кто, возможно, даже знал, что это лучший способ все закончить и расправиться с самим Эриком. Невидимый враг, которому планы Эрика встали поперек горла. Если это Макс, то кто же ему помогает? Сейчас, даже если Нина научится хорошо управляться со своей магической силой, ее нельзя от себя отпускать ни на шаг. Малейшая оплошность – и их разделят навсегда. И – черт с этими наполеоновскими планами! – они просто никогда больше не найдут друг друга в астральном мире, а однажды испытав безудержное счастье единения, знать, что это больше не повторится, – самое страшное, что можно представить. – Эрик, что? Почему ты молчишь? – теребила его Нина, пока он, словно отключившись от действительности, прокручивал вновь и вновь в голове, как исчезало эфирное тело Нины. Как же его найти? Почему даже там никто не может им помочь? Он увидел перед собой испуганные глаза любимой. Она смотрела на него с таким страхом, с такой тоской. Наверное, она должна знать, пусть до конца еще не понимает, что это значит. Но она с таким упоением внимает всем его рассказам, их словно магнитом притянуло друг к другу снова, и о том, что она вдруг испугается и уйдет, можно не беспокоиться. Нина не уйдет. Теперь самое главное, чтобы ее у него не отобрали. * * * – То есть вы все считаете, что кто-то сделал это специально? Порвал мою… астральную нить? Эрик с Ниной прогуливались по осеннему бульвару, засыпанному желтыми и оранжевыми листьями, которые прибило к асфальту недавним дождем. Было довольно холодно и сыро, поэтому длинная улица была почти пустой, отчего казалась Нине более уютной. Непогода эту пару не пугала. Они держались за руки, переливая энергию друг к другу, и совершенно не чувствовали ни холода, ни промозглой сырости. Нина пыталась разобраться в новой информации, которую открыл для нее Эрик, но пока понять было очень трудно. Как это – выходить из тела? Она уже могла вообразить, что это происходит после смерти или во время комы, как это было у них с Эриком. Колдун так подробно описывал, что можно там увидеть, что Нина тоже начинала представлять это. Но что можно по собственному желанию просто ненадолго покинуть тело, полетать где-то и вернуться, это пока никак не укладывалось в ее голове. – Я тоже так умела? – Эрик кивнул. – А сейчас? Если у меня уже получается колдовство, пусть только вместе с тобой, то значит, если я засну, держа тебя за руку, то смогу выйти из тела? – В том-то и беда, Нин, что нет, – терпеливо и печально ответил Эрик. – Никто не может найти твое эфирное тело. Как выразилась Вадома, ты сейчас «пустая». Это звучит ужасно, на деле все не так, ты такая же как всегда, только почему-то не помнишь свое магическое прошлое. Мы не боги и тоже не все знаем и понимаем. И, даже находясь в астральном мире, я долго искал, но не смог тебя найти, хотя там мне открывалось столько, что человеческий мозг просто не может вместить или воспринять. Нина уже была знакома с цыганкой и ее мужем, а также с маленькой дочуркой Гульнары. Эрик однажды отвез ее к Вадоме в гости, куда пригласили и Гулю. – Класс! – заявила Эля, когда впервые увидела Нину рядом с Эриком. Она смотрела на них с хитрой и совсем недетской улыбкой, словно знала что-то такое, что им, взрослым, неведомо. Гуля вытаращилась на дочь, потому что это слово от нее слышала впервые. – А я тебя уже видела. – Привет, Эля, – почему-то смутившись, сказала Нина. – А я вот тебя нет. Эльвира еще какое-то время рассматривала стоявших рядом Эрика и Нину, словно оценивая. Потом, вдруг застеснявшись, повернулась к маме и прижалась к ней, спрятав личико. А Гуля, получившая наконец возможность увидеть их вместе, заметила, что взгляд колдуна стал иным. Находясь рядом, Нина словно согревала холодную душу и плавила лед его взора. А Вадома так вообще почувствовала нечто необычное. Здороваясь, она заключила руку Нины в ладони и очень долго стояла, пристально глядя той в глаза. Две пары черных глаз почти не мигая в упор смотрели друг на друга. – Как странно, – проговорила цыганка. – Я что-то такое чувствую, что-то знакомое, но не могу понять, что это за чувство. Только что-то брезжит в голове и тут же теряется. Я очень рада тебя видеть, Нина. Сейчас Нина про это вспомнила. – Послушай, когда Вадома говорила о странном знакомом чувстве, она имела в виду то, что у меня нет этого астрального тела? Когда держала меня за руку и чему-то сильно удивлялась? – Нет, не думаю. – Эрик покачал головой. – Она про разрыв твоей нити давно знает, она его и нашла, когда выходила к нам в надежде пообщаться. Здесь что-то другое. Эх, столько вопросов, ответов мало. И Эля не может помочь. – А кому может понадобиться нас разделить? Я понимаю, ты говоришь, что во всем замешан Максим, но почему? Чем наша связь так ему помешала, что он даже целое представление разыграл, втянув в него и других людей? У Нины уже не осталось ни сил, ни места для злобы и ненависти по отношению к тем, кто участвовал в этом фарсе. Конечно, это было отвратительно и выше всяких пределов подлости и со стороны Макса, и со стороны подруг-ведьм, да и Лена тоже хороша, ничего не скажешь. Но все эти мелкие и мелочные люди будто отдалялись быстрее и быстрее от Нины по мере ее сближения с Эриком. Словно катилась с горы лавина, которую нельзя было остановить, и никакая потеря памяти уже не играла роли. Жалкие попытки разделить их выглядели такими незначительными, а несколько месяцев, прожитых в уверенности, что они с Максом близки друг к другу, отступили куда-то за предел видимости. Даже постельные утехи будто забылись разом, и Нина не могла вспомнить ни эмоций, ни удовольствия, которое она получала. Словно сон рассеялся, и все, что снилось, растворилось в реальности. Стерлось, как память сна. Но только очень хотелось понять, зачем, во имя чего было это все? Эрик снова надолго задумался, решая, говорить ли Нине то, что когда-то раньше уже рассказывал, после чего она решила спасти мир, как ей тогда это представлялось. Или продолжить попытки найти ее потерянную в астральном мире частичку, и тогда Нину не придется ни в чем убеждать. А вспомнив, она будет одной из первых, кто возведет человечество на эшафот. – Эрик, расскажи, пожалуйста, – взмолилась тем временем Нина. – От меня столько всего уже скрывали, так много недоговаривали. Обманывали долгие месяцы, искренне глядя в глаза. Если и ты будешь что-то утаивать от меня, я не выдержу. – Будет лучше, если это ты все-таки вспомнишь по-настоящему. – Но ты же видишь, я не могу вспомнить! А если это никогда не произойдет? – Тогда вообще ничего не имеет смысла. Но ты вспомнишь. Иначе боюсь, что ты снова не примешь мою сторону. – А теперь это незнание вымотает мне всю душу и выест мозг, – мрачно подытожила Нина. Они обошли длинный пруд, по которому плавали опавшие листья, как разноцветные кораблики, и повернули обратно. – Ты расскажи так, чтобы меня убедить. Если я согласилась там, то должна понять все и тут. – Давай вернемся домой и поговорим, – предложил Эрик. Краем глаза он следил за невысоким мужчиной, который уже длительное время следовал за ними в том же темпе и тоже повернул назад после пруда. В конце концов Эрик с Ниной притормозили у одного из стендов с исторической информацией. Рассматривая для виду старинные фотографии под стеклом, колдун позволил человеку приблизиться. Тот встал у них за спиной, словно тоже интересовался стендом, и вдруг Эрик резко развернулся и коснулся его плеча. Нина, почувствовав движение, оглянулась и отшатнулась с испугом, увидев фанатичный взгляд, с ненавистью устремленный прямо на нее. Похожий взгляд она видела в метро, когда ее пытались столкнуть. Тем временем мужчина охнул и схватился за сердце, а потом, судорожно хватая ртом воздух, осел на землю. Эрик нагнулся над упавшим. Тот прятал одну руку под курткой, но уже не мог пошевелиться. Колдун, оглянувшись по сторонам, быстрым движением выдернул из руки упавшего нож. – Ничего не боятся, даже днем, даже в относительно людном месте, – скептически произнес он. Затем поднялся, спрятал нож в свою сумку, а потом как ни в чем не бывало вызвал скорую и ледяным тоном сообщил, что на Чистопрудном упал человек и похоже, что это инфаркт. Тем временем инцидент заметили другие гуляющие, кто-то подошел к ним, а вскоре приехала скорая, и врачи зафиксировали остановку сердца. * * * – Это еще один из них? Тех, кто за мной охотится? – спросила Нина, когда они вошли в квартиру. Дорогу до дома они преодолевали в полнейшем молчании. На улице Нина была совершенно спокойной, но в квартире ее затрясло и заколотило в ознобе, почти как в тот раз, когда на нее напал душитель. Сейчас она не желала сидеть, укутавшись в плед, и мерила шагами комнату. – Расскажи мне, прошу тебя, я хочу понять, в чем перешла Максу дорогу, почему он ко мне всех их подсылает. Я почему-то уверена, что не из-за того, что я его бросила, ведь мы по сути друг другу никто и он только притворялся. – Хорошо, – мрачно и спокойно ответил Эрик, усаживаясь на диван и наблюдая, как Нина мечется по комнате. – Я обещал поговорить. Я расскажу. Дело не в самой тебе, а в нашей связи, просто они считают, что с тобой справиться проще. Хотя, как видишь, этот безумец шел за нами обоими. Если бы подвернулась возможность, он бы убил и меня. Это уже не важно. – То есть как это не важно? – Если погибнет кто-то из нас, умрет и второй. Вот в чем и сила, и слабость нашей связи. Сила в том, что мы не расстанемся и сразу же снова окажемся вместе, а слабость – в том, что это можно использовать. И я не против оказаться с тобой вместе в том мире. Я уже говорил, какое это счастье, и мы его уже попробовали. Но… – У меня нет астрального тела, и нам придет конец, – закончила за него Нина. Она села рядом. – Как я понимаю, Макс каким-то образом использует людей для своих личных целей. Может, даже чтобы наращивать магическую силу, но я не знаю пока, как. Ты видела этих фанатиков, они готовы убивать ради него. Они почти камикадзе. Я чувствую, что в этом вся суть, но еще не докопался до нее. – И что? – непонимающе уставилась на него Нина. Эрик, задумчиво глядя перед собой, сделал очень глубокий и долгий вдох, затем медленно выдохнул. – Вот мы подошли к самому главному и тяжелому. Дело в том, что век людей подходит к концу. А Макса, по всей видимости, это совершенно не устраивает. На защитника человечества он явно не тянет, а стало быть, люди ему нужны для иных целей. – Подожди. – Нина пыталась собраться с мыслями. – Что значит, век людей подходит к концу? Ты сейчас говоришь про апокалипсис? Всерьез? – Почти, – уклончиво ответил Эрик. – Все это коснется только людей. Те, кто наделен хоть какими-то экстрасенсорными способностями от природы, останутся. Иначе погибнут все. Нина снова вскочила.