- Твой телефон перестал пеленговаться, - неохотно признается отец. - Мама знает? - Сама как думаешь? Вздыхаю. Вот это действительно жаль. Она очень остро все переживает. Тревожить мать мне бы не хотелось. - Пап, ты ведь узнаешь правду? Ну о том, что было два года назад? - Зачем? - Потому что это несправедливо, что Семен осужден без вины. - А ты так уверена, что он ничего не делал? Открой глаза, Таня. Он скрывается в лесу, хотя по факту должен сидеть за решеткой. Люди, которые не виноваты, добиваются оправдания, а не прячутся у черта на рогах. - Я все равно докопаюсь. - Нет, Таня. Ты сейчас вернешься домой и будешь сидеть тихо, как мышь под веником, поняла? Иначе… - Ты бы оставил просто так? - спрашиваю, повернувшись к нему. - Оставил бы все, зная, что возможно это твоя ошибка, и ты сломал жизнь человеку? Отец молчит. Я знаю почему - потому что не оставил бы. Он терпеть не может промахов и все тщательно выверяет. Именно поэтому у его парней самый низкий процент неудач. - Вот и я не могу. Мы долго молчим. Я даже подозреваю, что до самого дома так и не услышу ответа. - Тебя использовали, Танюш. Дважды, судя по всему. Я не хочу, чтобы ты лезла в это опять. - Дважды? - Именно. Тот, кто подставил Терехова, скорее всего, и стоит за тем, что ты притащилась в такую даль, после чего оказалась у него в доме. Если вскрыть твой телефон, не исключено, что с картами там тоже подшаманили. Ты ведь по мобильнику ориентировалась? - Ну да… - О чем я и говорю, - задумчиво кивает папа. - Так что не лезь. Я сам. - Что сам? Поможешь ему? - А ты чего так впрягаешься за этого олуха? Даже не смотри в его сторону. Он старый волк, и тебе такого не надо. Хотелось бы мне, конечно, поспорить, отстоять наше счастье. Да только нет никакого “ нас” . Семен это дал понять довольно ясно. Всего лишь секс. Вот так. - Я просто хочу исправить ошибку, - вздыхаю и отворачиваюсь к окну. Мерный шум мотора постепенно убаюкивает, и я засыпаю. Ехать нам прилично. Странно, что отец решил добираться до дома вот так. Но возможно в этом есть какой-то скрытый смысл. Мне снится Семен. Его улыбка. Его руки на моем теле. Его голос, который одурманивает, зовет за собой. Его идеальное тело. А еще его взгляд… Такой мужской, пробирающий до самого нутра. Когда ты чувствуешь себя самой красивой и желанной. Но просыпаюсь я от громкого звука сигнализации - оказывается, мы почти доехали до дома. Сонно оглядываюсь по сторонам. - Мы разве не на квартиру? - Нет, поживешь у нас, - приказным тоном заявляет папа. Сил спорить и возмущаться у меня попросту нет. Да и ладно. Все равно где переживать собственную боль. Дожидаюсь, пока отец проедет ворота и припаркует машину. Выхожу первой. Просто чтобы вдохнуть воздуха и стереть ненужные слезы. - Танюша… - мама выбегает ко мне из дома. - Арина, холодно же, - тут же цыкает на нее отце. - Раздетая! И эта его трогательная забота срабатывает для меня как триггер. Мама обнимает, а я тихо плачу. Потому что тоже хочу вот так… - 24 Таня - Говорят, дома и стены помогают. Бред это все. В родительском доме я задыхаюсь. Но продолжаю оставаться там только по одной причине - иначе отец наотрез отказался помогать Семену. - Уедешь или сунешь нос сама - сделаю все, чтобы он сгнил за решеткой. Даже если не виноват. Я смирилась. Пообещала, что не буду дергаться и послушно сидела в своей комнате. Чувство вины перед Тереховым было слишком сильным, чтобы я рискнула хотя бы на грамм проявить самодеятельность. Папа ведь сдержит слово. Дашка так и вьется вокруг, пытаясь меня раскачать. То в игруху позовет порубиться, то на танцы с ней. То на маникюр. А я ничего не хочу. Отсиживаюсь в комнате, прикрываясь тем, что вроде как по учебе что-то надо делать. Но на самом деле тупо перематываю время и жду. Жду что отец скажет, что все, дело сделано. Ко мне даже Мишка, двоюродный брат, приезжает. Здоровый лоб, а бабник жуткий. Впрочем, у него одна теория - я никому ничего не обещал. Он тоже пытается меня раскачать, но в этот раз даже он уходит ни с чем. - Дочь, можно? - мама осторожно заглядывает ко мне. Уже почти неделя как я живу у них. И все это время она только вздыхала и пыталась меня накормить вкусняшками, но ничего не спрашивала. - Да, конечно, заходи. Надо помочь чем-то? - Нет, ничего такого. Как ты? - Все хорошо. Проект обдумываю, - вру в очередной раз. Не хочу ее расстраивать. Мама проходит садится рядом со мной на постель и обнимает без слов. - Даже если кажется, что это конец, поверь, все еще будет, - тихо говорит она. Стандартные правильные слова. - Да, конечно, мам, - соглашаюсь, жмурясь старательно сдерживая подкатывающие слезы. - Ты не поняла, Танюш, - мягко возражает она. - Пока вы оба живы, все еще возможно. - Что? - отстраняюсь и смотрю ей в глаза. - Ты о чем? Мама хитро улыбается, проводит рукой по моему плечу. - О том самом. Знаю, твой пап против. Но не ему решать. - Ты что… Ты знаешь? Он рассказал тебе? Она вздыхает и качает головой. - Саша переживает за тебя. Волнуется, что не уберег. Ты ведь знаешь, у него в этом смысле пунктик, - я киваю - что есть, то есть. - Но он тебя очень любит. - Я его разочаровала, мам. - Это вряд ли. Вы с Дашей - его две любимые принцессы. Что бы вы ни натворили, он всегда будет на вашей стороне. - Я такая глупая, мамуль, - качаю головой. - Я, кажется, человеку жизнь сломала. - Но ты знаешь как все исправить? - Нет. Точнее, папа сказал поможет, если я не буду лезть. Но… - мама вопросительно приподнимает брови. - Я так скучаю по нему. Она мягко улыбается. - Значит, все еще будет. - Не будет, - упрямо мотаю головой. - Семен выгнал меня. Сказал, что между нами ничего серьезного.