Наверное, еще никогда я так быстро не одевалась. Противостояние отца и Семена пугает меня до чертиков. Оба - самцы, которые не отступят. И оба опасны. А еще они оба мне дороги… И хотя мне сейчас больно от того разочарования, что успела увидеть в глазах отца, я стараюсь об этом не думать. Не время рефлексировать. Если я сдамся, папа не станет разбираться. Просто воспользуется привычным методом, решив, что Терехов - тот, кто меня обидел. Его маниакальная забота порой переходит разумные границы. И вот сейчас - тот самый случай. Когда возвращаюсь на кухню, вижу, что обстановка опять накалена до предела. - Пап? - стараюсь переключить внимание на себя. - Ты не одета. - Я же оделась… - Полностью. Мы уходим. Я знаю этот его тон. Таким он раздает приказы. Дома папа редко говорит вот так - только если дело действительно серьезно. Но еще я знаю, что если подчинюсь, то шансов узнать, что будет дальше, я не получу. - Нет. Сначала мы поговорим. - О чем? Семен сохраняет молчание. Только смотрит спокойно и открыто. - О том, что два года назад произошла ошибка. - Это больше тебя не касается, - отрезает отец. - Касается. Ведь это я тогда… - Плевать! - рявкает он. - Тебя уже дважды использовали. Хочешь еще? - Пап… - Не папкай мне тут, ясно? Оделась и вышла из дома. Перевожу взгляд на Терехова, надеясь, что он поддержит меня. Но тот молчит. - Я хочу узнать правду. Сём? Замечаю, как кривится отец. Но мне все равно. Пусть. - Правду я тебе сказал. Я не брал тех денег. - Вот видишь, папа! Мы не можем это так оставить! Несправедливо, что Семен живет здесь вместо того, чтобы… - Повторяю еще раз - мы уходим, - с нажимом говорит он. - Вдвоем. - Но я не… - Пара минут, - вдруг перебивает меня Терехов. Правда, смотрит при этом на моего отца. Тот стискивает зубы, но в итоге все же кивает. - Не затягивай. И уходит. - Что это было? Ты что, выгоняешь меня? - Таня, тебе лучше уехать, - отстраненно говорит мужчина. - Неужели ты не хочешь узнать правду? Понять, кто тебя подставил? Ведь я была уверена, что ты виноват. И те бумаги… Если ты не делал этого, то кто? - Я знаю кто. И через год смогу поквитаться. - Но мы же… - кажется, что у меня опору выбили из-под ног. - Что мы? Отлично потрхаались - да. Разнообразили жизнь, получив взаимное удовольствие. - Ты что, каждую, кто к тебе придет, вот так? - не верю услышанному. - Сём, зачем ты это говоришь? Ты ведь тоже это почувствовал… - Что почувствовал? - устало вздыхает он. Сжимает переносицу пальцами, прикрывая глаза. - Тань, не придумывай ничего. Мы просто несколько раз переспали. Все. Считай, твое приключение закочнилось. - Но ты же не знал, что я приду. Ты же… У тебя же здесь не бывает никого! - С чего ты решила? В деревне полно одиноких баб, которым тоже хочется. Нормально здесь все с сексом. Никаких привязанностей. Чисто физика. Ты уже взрослая, должна понимать. Сама ведь так же. - Но у меня никого не было, я же говорила… - Значит, еще будет, - равнодушно пожимает плечами Терехов. - Ты мне так мстишь за то, что я тогда забрала документы, из-за которых тебя посадили? - Поначалу да, была желание отмостить. Но если не ты их подложила, нет смысла. Ты просто пешка, Тань. А с тем, кто это устроил, я разберусь позже сам. Уходи. Живи своей жизнью. - Но между нами же… - Был просто секс. Хороший, не спорю. Но не более. Ты мне неинтересна в дальнейшем. Это так больно - слышать такое. Господи, когда же успела себе что-то напридумывать, если я сейчас словно выпотрошенная кукла? Ведь еще вчера планировала побег от этого мужчины, а сейчас хватаюсь за любую возможность остаться. Вижу в окно фигуру отца. Что ж, не унижаться же теперь, чтобы и правда оставаться в роли бесправной игрушки. Тем более что их и так хватает, оказывается. - Спасибо за честность. Отец, он… Прости его. Он из-за меня порой слишком жесткий. А насчет той ситуации… Он разберется. - Не стоит. Полезешь в это, сделаешь еще хуже, - довольно жестким тоном заявляет Семен. - Хочешь добавить мне проблем? - Нет, конечно, - тушуюсь под его напором. - Прости меня, если сможешь… Из дома выбегаю, натягивая куртку на ходу и напрочь забыв про вещи. Да и черт с ними. Нет там ничего особенно важного. А снова видеть Семена слишком больно. Отец пристально смотрит на меня, но никак не комментирует мое растерзанное состояние. - Идем, - командует он. - Мать там с ума сходит. - 23 Таня - - Как зовут смертника, который тебя во все это втянул? - первый вопрос отец задает, когда мы уже в машине едем. - Лариса Толоконникова. У меня даже не мелькает мысль как-то выгородить коллегу. К черту. Пусть отвечает за то, что сделала. Я же действительно помочь хотела, а она так упрашивала, давила на жалость, что… Впрочем, вряд ли я злюсь на нее. Ведь иначе я бы не встретилась с Тереховым. И не было бы сейчас так мучительно больно… - Еще что-то добавишь? Может, факты какие-то? - спрашивает отец весьма прохладным тоном. Ясное дело, он вот так показывает свое разочарование. Но сейчас я переживаю куда более острую боль. Наверное, поэтому и не особенно реагирую. - Очень просила помочь. Сказала, дело важное. Я должна была приехать на станцию и там дойти до деревни, где меня встретят. - И ты конечно же не позаботилась о том, чтобы разузнать про местность побольше? Слышу упрек в его голосе. - Ты же нашел меня… Как кстати? Опять охрана? Вы же в отпуске были. Не так давно мы ругались на эту тему в хлам. Я требовала убрать его мордоворотов и прекратить отслеживать каждый мой шаг. - Я же дал тогда слово. И как видишь зря! - он повышает голос. - Естетсвенно, за тобой присматривали. Так что да, пришлось сорваться домой. - Значит, маячок? - спрашиваю наугад лишь для того, чтобы как-то переключиться с мыслей про Семена.